Женщина устроилась за рулем, а мужчина – на пассажирском сиденье. Через каких-то пару секунд они исчезли из виду, словно их и не было. Когда машина поворачивала, Лиру на миг ослепило фарами, и в голове вспыхнуло воспоминание. Она лежит на столе, со всех сторон звучат голоса, а чьи-то руки касаются ее тела. Она разглядела лицо отца, на секунду мелькнувшее в окне. Он искал ее глазами.

Внезапно ею овладела паника. Опасность, опасность, опасность. Словно сигнализация «Черного кода», которая включалась в Хэвене. Только в этот раз сигнал тревоги звучал у нее внутри, сотрясал легкие. Раньше она нечасто вспоминала Джейка Витца, и как они с Орионом нашли его повешенным, с ремнем на горле. Но сейчас этот образ пришел ей на ум. Она увидела на его месте Рика, с синей кожей и выпученными глазами. Она видела немало трупов за свою жизнь. Бесконечные тела реплик, упакованные и приготовленные к утилизации. Но с Джейком все было по-другому. Рик тоже умрет, она чувствовала это. В этом вся суть Костюмов… Они решают, кому жить, а кому умереть.

Папа. Это слово родилось в ее груди и едва не раздавило своим весом легкие. Папа. Она хотела выскочить из кустов и броситься вслед за машиной, предложить себя вместо него.

Но осталась на месте. Фары померкли и исчезли, рев двигателя превратился в отдаленный шум, а затем и вовсе стал не слышен за трескотней сверчков, звучащей из множества разных скрытых источников.

Внутри трейлера ничего не изменилось. Покоробленное зеркало и вышивка в рамочке с надписью «Дом там, где твое сердце» были по-прежнему на своих местах. Работал телевизор. На старом кофейном столике остались следы от банки с газировкой. Занавески на окне рядом с диваном, где спал Орион, были немного раздвинуты.

Возможно, он спал. Возможно, он вышел в эту дверь не так давно, одетый в футболку и низко сидящие на бедрах джинсы, выше которых видны были мышцы его живота.

Она водила пальцами по этим мышцам, прикасалась языком, чтобы ощутить их вкус.

Ей хотелось закричать, что-нибудь разбить. Теперь она понимала тех из реплик, кто часами бился головой о стену или сдирал кожу с рук.

Рик потерян для нее. Ему теперь не жить. И это ее вина.

Орион ее покинул.

Она та же, что и раньше, без него? Да и кем она была? Бренди Николь? Лирой? Номером Двадцать четыре? Или кем-то или чем-то абсолютно другим? Она прикоснулась к своему лицу, груди, бедрам. Все было цело, ничего не сломано. И все же ей казалось, что-то надломилось. Где-то в ее теле образовалась огромная дыра, которая пропускает воздух.

Она опустилась на его простыню и зарылась лицом в подушку, которая пахла Орионом. Она открыла обувную коробку и разложила на кровати всю его коллекцию, словно это были магические руны, которые могли вернуть ей его. Листовка фестиваля двойников Элвиса. Расписание автобусов. Кассовый чек. Небольшой нож в пластиковой упаковке. Маленькие «Сникерсы». Старые батарейки.

А потом она моргнула, и предметы подмигнули ей в ответ. Из бесполезного хлама они превратились в послание. Полное смысла, четкое и ясное, оставленное именно для нее.

Она разгладила чек и принялась изучать список его покупок: хозяйственный нож, карманный нож, фонарик и четыре упаковки батареек к нему, зажигалка и открывашка для консервов. Расписание автобусов Ноксвиллского Транспортного Центра. Сердце Лиры забилось чаще. Кто-то обвел для Ориона все автобусы, курсирующие между Ноксвиллом и Нэшвиллом.

Он покинул ее. Это правда. Похоже, он действительно считал, что она не хочет быть рядом с ним. Что ей проще без него. Но на всякий случай Орион оставил ей подсказки, которые указывали на Нэшвилл, где Бог по имени Элвис создал сотни реплик.

Орион решил вернуться домой, и она последует за ним.

Лира собралась в дорогу очень быстро. Вещей у нее было немного, и все они раньше принадлежали кому-то другому и еще будут принадлежать разным людям после нее. Ярко-розовый свитер, кеды, шлепанцы, три футболки, даже красный рюкзак, который купил для нее Рик, были покрыты старыми пятнами, рисунками и записками, словно чужая кожа татуировками. Но Лира все равно аккуратно запаковала и свои находки, поднятые из грязи: ручки, крышки от газировки, монеты.

Она подумала, не взять ли с собой пистолет Рика на случай, если ее поймают те Костюмы, мужчина и женщина, но, взвесив его на ладони, отложила в сторону. Она не столько боялась того, что не сможет им воспользоваться, сколько того, что сможет и не сумеет остановиться.

Может, незнакомцы, которые забрали с собой Рика, были правы. Может, все реплики действительно ненормальные. Может, у них и правда нет души, как говорили медсестры в Хэвене. Может, подобно раковинам, которые собирала Кассиопея, покинутым бывшими жильцами, реплики были пусты внутри.

Но они с Орионом были очень похожи. А это кое-что значило для нее. Лира многого не знала, но в этом она была уверена.

Ей хотелось пуститься в путь как можно быстрее, но тело сопротивлялось. Она была измотана и буквально валилась с ног. Она хотела закрыть глаза всего на минутку, перевести дух и набраться сил, но проснулась в панике лишь спустя несколько часов, когда сквозь занавески на окнах уже пробивались первые лучи солнца. Рассвет.

Лира надела на спину рюкзак и выскользнула в дверь, немного повозившись со сломанной ручкой. Больно было думать о том, что будет происходить с брошенным трейлером, о котором некому позаботиться. Вскоре местные жители растащат всю мебель, постельное белье и посуду. Стены закоптятся от дыма, а пол будет усыпан осколками бутылок. Так выглядел сорок восьмой, куда люди приходили напиваться, или того хуже.

Но Лира позволила себе отпустить эту мысль, словно дым. Она давно научилась подчиняться ходу событий, отпускать все свои тревоги и боль, позволяя им превратиться в облако и исчезнуть.

Тэнк снова залаял в своем трейлере, словно догадался, что она задумала, и хотел ее остановить. Девушка повернула к трассе. Прошла мимо станции весового контроля и «Игл Тайер». Она надеялась, что не столкнется там с Рейной. Кто знает, сколько длятся эти вечеринки. Однажды после рождественской вечеринки в Хэвене она проснулась на рассвете от криков и звуков стрельбы. Оказалось, доктора и охранники развлекались, подкидывая в воздух бутылки и стреляя по ним на лету.

Лире показалось, что кто-то назвал ее по имени, но она сочла это плодом своего воображения: иногда точно так же ей снился голос доктора О’Доннелл. Но, услышав оклик во второй раз, она поняла, что он был реальным, не сном и не воспоминанием, и не голосом доктора О’Доннелл.

Лира обернулась и увидела Джемму с Питом. Джемма, раскрасневшаяся и такая красивая, поразила ее своим экзотическим нарядом. В нем она напоминала яркую тропическую птичку, которые иногда ненадолго прилетали на Еловый остров.

– Что вы здесь делаете? – спросила Лира. Она считала, что Джемма живет далеко от этого места, хотя она не могла быть уверенной в этом.