– Но иногда эти «магические» манипуляции действительно помогают. Некоторые люди излечиваются по-настоящему.

– Помогают, – согласился иллюзионист. – Вера человека в гадалку может запустить скрытые силы организма человека, которые поставят его на ноги. Но такие единичные случаи льют воду на тысячи мельниц разных шарлатанов, цель у которых совсем другая!

– Но ты сам признал реальность результата. – Профессор снова улыбался. Дискуссия явно доставляла ему удовольствие.

– Но настоящий врач, гипнотизер или психотерапевт никогда не скажет, что излечение произошло благодаря таинственным потусторонним силам. Вот грань, разделяющая истинного врачевателя от мошенника!

– Но если даже в единичных случаях людям это помогает, то, может, есть смысл оставить все как есть?

Данила понимал, что профессор просто провоцирует его, но все равно поморщился:

– Если в определенных случаях кровопускание помогало, то что? Каждому больному пускать кровь? Все эти доморощенные колдуны играют со слишком тонкими материями. Нельзя коновала подпускать к операционному столу. Он ведь убьет пациента!

– Врачи тоже допускают ошибки.

– Да, бывает, – согласился Данила. – Но инструменты доктора – это лекарства, медицинские процедуры, в крайнем случае скальпель. Инструмент же гадалки или парапсихолога – обман! Игра на чувствах отчаявшегося человека, способного поверить в любую чепуху в надежде на благоприятный исход. В итоге происходит оболванивание человека!

– Скольких там оболванивают? Единицы…

Данила покрутил головой и, успокаиваясь, отхлебнул из бокала.

– Вы знаете статистику? Я тут в Интернете наткнулся на одну статью за девяносто пятый год и сделал для себя выписку…

Данила вытащил из пиджака блокнот и раскрыл на нужной странице:

– «Московский комсомолец»… «В Москве действует не менее пяти тысяч разного рода гадалок, магов, экстрасенсов, колдунов. Около 15 процентов занимаются только предсказаниями, 30 процентов снимают порчи, сглазы, пытаются находить людей и вещи, около 30 процентов варят приворотные зелья. Все гадальщики делятся на уличных, надомных, салонных и полуподпольных. Уличный гадальщик – их 1–2 процента от общего числа – имеет в день от 3 до 12 клиентов, каждый из которых платит ему от 3 до 10 долларов за сеанс. Человек, работающий на дому, может принять у себя ежедневно от 2 до 8 клиентов, такая же ситуация в салонах. Здесь цены колеблются от 20 до 300 долларов США. Таким образом, ежедневно в Москве подвергаются обману около 27 тысяч человек, мошенники же каждый день кладут в карман от 15 до 43 миллионов рублей». Как вам?

– Масштабы, конечно, поражают. – Профессор озадаченно погладил бороду. – Каков размах!

– Вот именно! Если брать поодиночке, то все это кажется ерундой, но если взглянуть в целом… У нас во Львове, конечно, размах поменьше, намного поменьше, но… Если посчитать всех украинских колдунов, то выйдет такая цифра! Во всех фэнтезийных романах столько колдунов не наберется. А теперь ответьте мне, Александр Борисович, на ваш взгляд, сколько из этой армии чародеев действительно владеют экстраординарными способностями и ставят своей целью бескорыстную помощь людям?

– Ты знаешь мой ответ, Данила. – Профессор благодушно улыбнулся, и морщины, покрывающие его высокий лоб, разгладились. – Я просто хотел услышать твою аргументацию.

Они помолчали. Профессор внимательно изучал иллюзиониста, обдумывая какую-то мысль.

– Ты довольно решительно бросил им вызов. Ответного хода не боишься?

– А что они могут сделать? Наслать на меня порчу? Повтыкать иголки в мою восковую фигуру?

– Я говорю о других действиях.

– Кишка у них тонка. К тому же они слишком разобщены. Каждый творит свои делишки тайком, в одиночку.

– А «Судьба»? Ты нанес им несколько чувствительных ударов, что не могло не отразиться на их доходах.

– Никто их не заставлял заниматься тем, чем они занимаются. И коль в нашем законодательстве нет надлежащих законов, чтобы прижать их, то приходится действовать другими способами.

Данила усмехнулся, вспомнив что-то.

– Вы не слышали по радио, как меня назвали? Инквизитор!

Профессор сжал губы и серьезно ответил:

– За святой инквизицией стояла самая могущественная организация того времени – Церковь. Тебя же в случае разных… хм… неожиданностей прикрыть будет некому.

– Разберемся, – уверенно ответил Данила, мрачно сжимая и разжимая кулак. Он действительно не думал о последствиях.

Но первый тревожный звоночек прозвучал на следующий день.

Конечно – фокус – взять лопатник из кармана,

И слышать лохов после драки голоса,

Но мы не хуже Арутюна Акопяна

Натренированы на эти чудеса.

Гр. «Лесоповал». Щипачи

– Алло, Данила?

– Привет, Юль.

– Мой редактор мне задание дал, поможешь?

– Конечно, о чем речь?

– Напиши статью для нашего журнала про предсказателей.

– А я уже считаюсь в этом вопросе авторитетом?

– Конечно, особенно после твоих передач. А если все пройдет хорошо, то в следующем номере мы тебя на обложку поставим.

– Я чувствую себя рок-звездой.

– За два дня справишься?

– Конечно. Но ты мне все равно перезвони.

– Ты мне сам можешь звонить. В любое время.

* * *

– Она его видела, время совпадает, – азартно сказал Киреев.

– А чего сразу не заявила?

– Она забыла дома документы, решила вернуться, встретила нашего незнакомца, а потом вспомнила, что документы все-таки взяла. Короче, она свалила в свое село и приехала только сегодня. Соседи, конечно, рассказали все и уговорили пойти в милицию.

– Понятно, – сказал Зацепин и вошел в кабинет.

Свидетелем оказалась женщина средних лет, в длинном платье в горошек и надетом поверх плаще с дырами на рукавах.

– Расскажите еще раз, пожалуйста, Зинаида Ивановна, – попросил Сергей.

Женщина вздохнула:

– Я, значит, на электричку спешила, дай, думаю, выйду пораньше, а потом вспомнила – я ж документы на дом забыла! Мать просила привезти, у нас в селе…

– И поэтому вы вернулись, – мягко перебил ее Юлий.

– Да. – Женщина моргнула слипшимися ресницами. – Повернула я назад, а тут этот из арки, чуть не сбил меня.

– Как он выглядел?

– Росту так метр восемьдесят.

– Вы так точно определили его рост?

– Да у меня племяш такой же. На голову выше меня, только поздоровей будет.