А слух о том случае (некоторые «вторые номера» на байках уцелели и рассказали о расправе, что учинила черноволосая пассия Красавчика) быстро разошёлся по трущобам, подтвердив её право носить такой рисунок. А вот татуировку Алисы, когда её увидели, многие восприняли как вызов сопернице. Ведь никто не видел рыжую девушку с пистолетом или бластером.

Макс стал в открытую ходить к Алисе, принося подарки ей и её подопечным. Снова стали заключаться пари, когда черноволосая застрелит рыжую и какова на это будет реакция Красавчика. Ведь понятно, что успеху последних «дел» Красавчик обязан черноволосой, а предпочтение явно отдаёт рыжей.

Женщины, сидящие напротив Алисы, были чем-то похожи, хотя одеты были совершенно по-разному. Обе пожилые, но в том возрасте, который ещё не старит женщину, скорее, добавляет изюминку, делая её особенно привлекательной. Одна в форме офицера полиции, вторая в черном одеянии монашки, но с белоснежными манжетами, таким же воротником и белым головным убором, одновременно напоминающим чепец и косынку. Все трое сидели в шестой палатке Алисы (расширившей свой лагерь), используемой как кухня-столовая. Завтрак уже окончился, а обед готовить ещё было рано, поэтому палатка была пустая, относительно пустая. Кроме Алисы и двух её собеседниц, здесь была дюжина девочек во главе с Алисой младшей. Девочки старались прижаться к рыжей девушке (Алиса маленькая сидела у неё на коленях). Разговор был не то что неприятным для Алисы, но заставлял её задуматься, что она и делала, демонстративно морща лоб. Алиса была не в платье, а в просторном комбинезоне, в котором обычно ходила, скрывавшем её фигуру, снова начавшую округляться.

– Вы делаете благородное и богоугодное дело, дав кров и пищу маленьким обездоленным детям, но не только пища для поддержания жизни им нужна, но и духовная тоже! Если маленькие дети ещё как-то защищены от влияния той клоаки, что вокруг них, то те, которые постарше, готовы вступить на путь порока! Посмотри, дитя моё, вокруг множество соблазнов, что могут увести… – говорила монашка, глядя на кивающую её словам Алису. Девушка только слушала, даже не пытаясь возражать, что только раззадоривало женщину в рясе, она уже свои нравоучительные доводы выкладывала по третьему кругу. Многое, если не всё, из того, что говорила эта монашка, было верным. Алиса и сама видела, что старшие дети (младшие старались находиться всё время около палаток, где им была обеспечено не только питание и жильё, но и зашита), одетые и накормленные, ищут себе занятие, а какое занятие могут предложить здешние трущобы? Алиса и сама понимала, что надо что-то делать, но вот что? Уже несколько мальчиков влились в молодёжные банды, во взрослые их ещё не брали, а вот в такие… Один паренёк даже совсем ушёл. А эти молодёжные банды доставляли немало хлопот полиции в прилегающих к трущобам районах. В трущобы полиция заходить опасалась, а у Алисы, в её детском лагере, вроде как ещё не трущобы были, поэтому сюда наряды с проверкой часто наведывались. Бравые блюстители порядка, так сказать, показывали служебное рвение, при этом особо не рискуя. Алиса посмотрела монахине в глаза и, обрывая её на полуслове, спросила:

– А кто вы и кого представляете? У вас ведь есть конкретное предложение. Иначе бы вы сюда не пришли. Так?

Надо отдать ей должное, хотя её довольно невежливо оборвали, монахиня не растерялась и, не подавая виду, что как-то огорчена или раздосадована невежливостью рыжей девушки, ответила:

– Я назначена настоятельницей монастыря Святой Матери Терезы, но пока ещё сестра Мария. Мэр города обещал выделить под монастырь школу, здания для неё и землю для всего остального. Пока мы обосновались у парка, на противоположной отсюда окраине. Наше служение – не только молитва, но и помощь страждущим. При монастыре кроме школы будет ещё и госпиталь.

– Значит, монастыря ещё нет, школы тоже, но учеников уже набираете. А как с больными? Для вашего несуществующего госпиталя? Уже нашли? – прищурившись, поинтересовалась Алиса, женщина-полицейский неодобрительно покачала головой. Рыжая девушка теперь обратила внимание на неё:

– А вы кто? Я вижу, что полицейский, вы пришли меня арестовать? Так вроде пока не за что.

– Старший инспектор, начальник четвёртого департамента управления полиции города Фиделфии, Элира Бренк.

– Впечатляет, – насмешливо произнесла Алиса и поинтересовалась: – А чем занимается ваш четвёртый департамент, если не секрет? Судя по тому, что он только четвёртый, то расследований серьёзных преступлений вам не доверяют.

– Не то что не доверяют – это не наша задача, – в ответ на колкое замечание рыжей девушки улыбнулась женщина в форме. Дружелюбно улыбаясь, женщина-полицейский стала объяснять: – Карманные кражи и другие мелкие правонарушения опасны для общества не менее, чем серьёзные преступления. Ведь преступник, совершивший что-то значительное, начинал с малого и если бы он был остановлен ещё тогда… Нет, не обязательно поймать и сажать в тюрьму, надо просто не допустить, предупредить такое противоправное деяние. Обычно такие мелкие проступки совершают ещё несовершеннолетние, и наша задача пресечь попытку такого действия. А у вас, Алиса, ведь вас так зовут, здесь собраны, можно сказать, потенциальные правонарушители. Трущобы способствуют именно такому развитию событий. Что я вам об этом говорю, вы и сами это прекрасно видите. Дети подрастают, и вы не сможете их постоянно опекать.

– Дети должны учиться, только достойное образование может обеспечить будущее и отвратить от совершения преступлений! Госпожа Бренк об этом правильно сказала! – добавила монашка.

Алиса кивнула и задумалась, похоже, эти двое познакомились перед тем, как идти к ней, а может, раньше были знакомы. В словах обеих есть доля правды, да, что там – доля, всё правда! Алиса не сможет вечно заботиться о своих подопечных. Дети растут, к тому же есть более насущная проблема, чем взросление детворы – скоро зима! Хоть здесь зимы и мягкие, но и холода бывают, что хорошо чувствуется в последнее время. Не давая снова начать монахине свои уговоры, Алиса решительно сказала:

– Завтра или послезавтра я перемещаю палатки в указанное вами место. Или там уже есть здание, куда можно переселить детей? Вы же там где-то живёте? Да и школа – это тоже должно быть какое-то помещение.

– Да, нам выделили помещения, должны передать ещё несколько зданий, расположенных рядом, мэр нам обещал, но… – начала настоятельница будущего монастыря, но Алиса снова не дала ей закончить, обращаясь к начальнице четвёртого департамента, спросила:

– Так в чём дело? Почему ваш департамент так плохо работает? Тут, можно сказать, собраны потенциальные преступники, в будущем активно нарушающие правопорядок, а вы не принимаете мер! Завтра мы с вами идём к мэру, надеюсь, вы будете убедительны, я со своей стороны обещаю, что со мной придут все здесь живущие!

– Алиса, а куда мы завтра пойдём? – подала голос Алиса маленькая. Рыжая девушка погладила такую же, как она, рыжую девочку по голове и, посмотрев на сидящих перед ней женщин, повторила вопрос малышки: