Если она была права, дядя будет там, и почти через восемь месяцев после смерти родителей я получу их сокровище, которое они защищали жизнями. Два письма мамы — брату и дочери — лежали на прикроватном столике. Завтра я возьму их с собой, и когда я увижу дядю Джека, я потребую не только гримуар, но и ответы. И, в отличие от наших прошлых разговоров, отказа я не приму.

Девочка, которую он пугал и прогонял, теперь была мне чужой. Новая и улучшенная Робин была контрактором. Она все время навязывала волю своенравному демону. Она столкнулась со сбежавшим демоном из сильного Первого дома, гильдией плутов и неестественно сильными вампирами. Она не боялась своего полноватого трусливого дяди.

Я на это надеялась.

Я выжала воду из волос, хотела высушить их феном, но решила, что слишком устала. Я бросила полотенце на краю ванны — сушилку для него сорвал со стены Заилас — и надела майку и хлопковые шорты пижамы.

Прохладный воздух ворвался в жар ванной, когда я открыла дверь. Зеленые глаза сияли в тусклом свете в гостиной. Сокс лежала клубочком на диване, следила за мной, и я пересекла комнату и почесала ее за ухом. Стук дождя за окном смешивался с гудом швейной машинки Амалии. Не мне одной не спалось этой ночью.

Агенты МП не постучали в дверь нашей квартиры, значит, Зора еще не доложила о моем нелегальном контракте. Я пыталась дозвониться до нее шесть раз, но попадала сразу на голосовую почту. Я не осмелилась пойти в гильдию и проверить, там ли она.

Я могла лишь ждать и смотреть, что произойдет. Зора сделает вид, что ничего не видела, или МП будет ждать нас, когда мы вернемся с поездки завтра?

Погладив Сокс еще раз, я ушла в свою комнату. Только когда я закрыла дверь, я заметила темную тень у окна.

Заилас сидел на полу, прислонившись плечом к стене, рука лежала на подоконнике. Его подбородок лежал на его предплечье, алые глаза смотрели на мокрое от дождя стекло. Тихий и неподвижный, он был словно статуя в тени, тусклый свет из окна падал на край его челюсти. Его дыхание затуманивало стекло.

Я вспомнила хрустальный шар Розы. Бледный туман, тень Заиласа в нем. Он сидел тихий и неподвижный, смотрел в никуда.

Я замерла неуверенно, но заставила себя шагнуть вперед. Он посмотрел на мое лицо, когда я приблизилась, его выражение лица было непонятным.

— Собираешься наружу ночью? — тихо спросила я.

— Нет, — он повернулся к окну. — Этой ночью я останусь.

Он тоже переживал из-за утра.

Я снова замешкалась. Отогнав тревогу, я опустилась на ковер рядом с ним, притянула колени к груди и обвила их руками. Из-за пижамы я ощущала прохладу воздуха на открытой коже.

— Завтра мы можем получить гримуар, — прошептала я. — Я не знаю, сколько времени буду его переводить, но… там могут быть ответы о том, как отправить тебя домой.

Он молчал.

— Какой твой дом? — вопрос вырвался невольно. Я думала, что Заилас проигнорирует его, но он чуть склонил голову, глядя на улицу внизу.

— Не такой, как тут, — его низкий хриплый голос сливался с ночью, дрожь пробежала по моей коже. — Там много мест, куда мы не ходим, ведь там слишком жаркой или холодно. Там, где мы живем,… земля из камня и песка. Красная, почти как я. Растения темнее, некоторые красные, некоторые зеленые.

Я прикрыла глаза и представила пустынный пейзаж красного цвета, песок летал среди обветренных камней. Темные растения виднелись в укромных уголках, старались выжить под жестоким пылающим солнцем.

— В некоторых местах течет глубокая и широкая вода, и там высокие деревья. В других местах воды нет, и до нее так далеко, что мы пьем ночью дождь, — он посмотрел на меня. — Днем солнце горячее, но ночью земля остывает. Сильнее, чем тут. Ты бы не пережила ночь в моем мире.

— Холод беспокоит? — прошептала я. Я не знала, почему шептала, но почти видела его слова. Я могла представить, как отклонила голову и открыла рот, ловя им ливень, и прохладная жидкость стекала по пересохшему горлу.

— Только если мы ослабели. Днем мы отдыхаем и копим виш. Ночью мы охотимся… или на нас охотятся. Там холодно и очень темно. Ночью появляются тучи и дождь. Сильные бури.

Тучи со вспышками молний. Сотрясающий землю гром и ливень, оставляющий реки грязи среди песка и камня. Сильный ветер проносился мимо меня.

— Нам нужно копить виш под солнцем, — пробормотал он. — Это игра, охота и бой. Кто умнее? Кто сильнее? Они выживают.

Сияющие глаза во тьме. Силуэт жара и магии, раскрытые крылья. Страх вспыхнул в груди.

Я тряхнула головой и потерла грудь, сердце колотилось.

— На тебя часто охотятся, потому что ты — король демонов?

— На меня все время охотятся.

— Почему?

— Потому что я — Валъир. Я из Двенадцатого дома. Мы слабые, — его глаза яростно сияли. — Я научил их бояться Валъиров.

Мне стало не по себе от хищного выражения его лица.

— Как?

— Они боятся не моей силы, а удара из тьмы, — его хвост дернулся в сторону, тихо шурша по полу. — Они зовут меня nailēris, но уже не смеются над моим Домом.

Мурашки побежали по рукам от этого и прохлады воздуха. Другие демоны звали его трусом… но он научил их бояться его. Впервые я заметила у него тень силы короля, безжалостную власть и приказы.

— Ты сегодня разговорчивый, — вяло сказала я. — О чем думал, когда я пришла?

Он прислонил голову к краю окна. Я не видела его волчьей ухмылки, перепадов или опасной игривости.

— Может, я скоро вернусь в свой мир, — его голос стал ниже, грубее, акцент усилился. — Я вернусь не как Dīnen, а как Ivaknen… Призванный.

Призванный. Я поежилась, потерла руки. Он проследил за движением и склонился с внезапным интересом. Теплая ладонь сомкнулась на моем запястье, он поднял мою руку, чтобы рассмотреть мою кожу.

— Что с тобой такое? — спросил он.

Я закатила глаза.

— Ничего. Так кожа людей реагирует на холод.

— Но тут не холодно.

— А мне холодно. Должно быть куда теплее, чтобы люди ходили почти без одежды, как ты.

Он перевернул мою ладонь, кончики пальцев скользнули по внутренней стороне запястья.

— Тут не изменилось. Тут тебе не холодно?

Я открыла рот, но не помнила, как говорить. Он погладил мое предплечье, исследуя мурашки и стоящие дыбом волоски.

Он поднял мою руку к своему лицу и потерся щекой о внутреннюю сторону моего запястья.

— Гладко.

Я не двигалась, не издала ни звука. Только сердце реагировало, безумно билось в груди.

Он провел рукой до моего локтя, его ладонь была горячей, он задел шрамы от первого раза, когда он исцелил меня. Его пальцы нашли сгиб локтя, поднялись до моего плеча. Я резко выдохнула, приоткрыв рот.