― Безопасно, говоришь? Да что ты, как-то не верится! ― я всплеснула руками, ― нет уж, Арчи, пойдём все, ни за что не останусь здесь одна. Пока вы будете «доставать» коней, спрячусь на дереве и подожду.

― Хорошо, пусть будет так, ― как-то уж слишком быстро согласился мой рыцарь. Видимо, не был уверен в собственных словах, ― пошли будить Шута. Тут недалеко, если поспешим, придём, пока все отсыпаются после попойки. Проблем быть не должно, такое дело.

― А ты не думаешь, что не все в посёлке спали этой ночью? Нас же разыскивают, наверняка и награда обещана… Кстати, а это не твой «друг» постарался? Тот, что приходил в тоннеле?

― Нет, это не он, я уверен в нём, ― и Арчи тяжело вздохнул. Этот разговор был ему неприятен, и мы опять замолчали.

С трудом разбудили Фредди, и он пошёл с нами, недовольно ворча:

― Вот так всегда, будто я конокрад какой-то. Я уже давным — давно Шут, а не Вор. И вообще ― безумно хочу спать…

Мы почти бежали, это помогало согреться. Пройдя через завал, вышли на развилку дороги и замерли в ужасе. На земле лежало несколько тел уродливых людей, отправившихся вдогонку за нами. Была среди них и отвратительная невеста, и «приветливый» человек, встретивший нас на пороге трактира, и другие обитатели посёлка. Все были безжалостно убиты мечами или расстрелянные из луков.

Но мне было плевать на них, я стояла на коленях перед телом Роя, из груди которого торчал хорошо знакомый кинжал. У меня не было слёз, только отчаяние и злость. Рука дрожала, пытаясь уложить непокорные вихры мальчишки, глаза не отрывались от солнечных веснушек на его курносом носу. Такой маленький, непохожий на других. И, глядя на него, я снова прошептала:

― Дети не должны умирать… Ох, Дон, как же я тебя любила, но этой смерти никогда не прощу, даже если ты снова станешь «нормальным».

Арчи тронул меня за плечо:

― Пошли, Франни, к счастью, их кони не убежали, так что поедем верхом. Жаль мальчика, но что мы можем поделать?

Я взорвалась:

―Такая радость, Фокусник, что у нас есть лошади, правда? И плевать на этих, пусть и уродливых, людей, и на Роя, спасшего нас от страшной участи! Что нам до них… У тебя вообще сердце есть?

Он молчал, не зная, что ответить. Вмешался Фредди, подведя к нам коней:

― Утихни, Франни! Нам тоже жаль мальчика, но знаешь, сколько раз я ребёнком только чудом избегал смерти? Тебе, домашней барышне, и не снилось… Арчи остался один на дороге в таком же юном возрасте, он мог погибнуть в любую минуту, и никто его не пожалел, кроме пожилой женщины. Да и то его потом продали как овцу. У тебя нет никакого права обвинять нас в бесчувствии… Кстати, теперь у каждого будет свой конь, а значит, сможем быстро покинуть это нечистое место.

Арчи нахмурил брови:

― Перестань, Фредди, не разговаривай так с малышкой. Она во многом права, но у нас нет времени даже на похороны, пусть этим займутся их родные.

Промолчав, выбрала себе пегую кобылу и, вскочив на неё, дала понять спутникам, что готова продолжить путь. Вскоре мы покинули развилку, направив коней по левой дороге. Именно она, согласно карте Арчи, должна была вывести нас в долину, где располагался небольшой городишко. Он считался первым «чистым» поселением на пути к столице ― загадочной Чёрной Луне.

Кони были сытые и отдохнувшие, что позволяло двигаться настолько быстро, насколько это было возможно на узкой, постоянно петлявшей дороге. Мы не разговаривали, и дело было не в произошедшей недавно размолвке. Просто каждый думал о своём. Перед моими глазами всё ещё стояло бледное веснушчатое лицо Роя, его слегка приоткрытый рот и широко распахнутые глаза, до последнего момента не верившие, что это ― конец всему.

О чём размышляли Фредди и Арчи ― даже не задумывалась, на меня напала такая тоска, что жизнь показалась жестокой бессмыслицей, а путешествие за спасением от заклинания ― напрасной, никому не нужной тратой времени.

― Зачем, куда спешу? Не проще ли просто принять бой с братьями, а потом вернуться в замок и жить своей жизнью, ― думала я, ― и каждой ночью во сне видеть мёртвые лица бывших друзей, убитых собственной рукой, не смея заглянуть в глаза их отцу. Отличная перспектива, браво, Франни, браво…

Эти мысли настолько вывели меня из себя, что, пришпорив коня, пустила его во весь опор, быстро обогнав спутников. Арчи что-то прокричал вслед, но мне было не до этого. Устраивать гонки на горной дороге ― не самая умная затея, но слёзы душили, и в тот момент я не могла рассуждать здраво. На повороте коня занесло, и только сильная рука Фредди удержала от падения в пропасть, о которой я даже и не подозревала.

Медленно сползла с перепуганного, громко ржущего коня, ещё плохо соображая, что была на волосок от смерти. Фредди, мокрый и злой от напряжения, замахнулся на меня, заставив сжаться от страха. Я зажмурилась, но ничего не случилось.

― Открывай глаза, Франни! Никто тебя не обидит, а если только попробует, полетит в эту пропасть шутить на дне горной речки, ― голос Арчи звенел от возмущения, и, открыв глаза, я бросилась к нему в объятия, не в силах остановить рыдания.

Он шептал на ухо что-то успокаивающее, совсем как отец. Фредди же ходил вокруг нас и кряхтел, всем видом показывая, как тяжело ему далось моё спасение. Я вырвалась из рук Арчи и, подбежав к Шуту, обняла его:

― Прости меня, Фредди, и спасибо, что спас… Что-то я расклеилась, но постараюсь взять себя в руки и больше такого не делать. Совсем голову потеряла…

Он смутился, снисходительно похлопав меня по спине:

― Ну что ты, Франни, срыв может случиться со всяким. Не думай обо мне плохо, девочка, я и не собирался тебя… чес-слово… Просто замахнулся, ты же могла погибнуть, а я дал слово твоему отцу, что верну ему дочь живой и невредимой.

Кивнула, вытирая слёзы, резко вскочив на коня. Мне было ужасно стыдно, что повела себя перед ребятами как слабачка, поэтому отныне решила быть сильной, что бы ни происходило. Меня ещё трясло после пережитого, но, как ни странно, стало легче ― ведь я убедилась, что не одна и могу доверять друзьям.

Дальше мы ехали с