— О чем?

— О личной жизни.

— Извините.

Яна снова сделала попытку его обойти, но Сева мягко взял ее за руку и удержал. А рука у нее такая упругая, гладкая. Тонкая полупрозрачная материя сарафана создавала ощущение голой кожи. На какой-то миг Севе показалось, будто он держит в своих объятиях обнаженную женщину.

— Я слышал, вы разводитесь с мужем.

А сарафан у нее летний. Как и должно быть. А красивый шифоновый шарфик, повязанный вокруг шеи, плохо сочетался с ее нарядом. Хотя бы потому, что на улице жара.

— Вас это не касается! — Яна возмущенно глянула на него.

— Ну, я бы так не сказал… Дело в том, что ваш муж может переключиться на мою жену.

Сева просто обязан был расположить Яну к себе. Этот цветок мог раскрыться перед ним только в атмосфере взаимного доверия, создать которую должна была общая тайна.

— Мой муж — на вашу жену? — Яна заинтригованно глянула на него.

— Он бросил Олесю, чтобы жениться на вас.

— Олесю?

— Знаете такую?

— Да, конечно…

— Она моя жена.

— Да?

— И у меня есть подозрение, что ваш муж встречается с ней.

Сева говорил достаточно убедительно. Хотя бы потому, что Олеся действительно могла изменять ему с Геной. Во всяком случае, он бы не удивился.

— Интересно.

— Я знаю, вы обращались за содействием к Алику Ругалю…

— Кто вам такое сказал? — Яна смотрела на него большими глазами.

— Ну, вы же в курсе, что в Ругаля стреляли. А я веду розыск по этому делу.

— Розыск?

— Да, мы ищем организатора преступления.

— А при чем здесь я?

— Яна, вам нужно успокоиться. И охладиться. Как насчет мороженого? — Сева показал на летнее кафе неподалеку.

Четыре столика под навесом, людей нет — идеальный вариант для деликатного разговора.

— Ну, хорошо.

Они прошли в кафе, Сева сделал заказ. С деньгами у него, как обычно, туговато, но на мороженое для дамы пока что еще хватало.

— Вы меня в чем-то подозреваете? — спросила Яна.

— А почему я должен вас подозревать?

— Ну, я действительно обращалась к Алику за содействием… И даже… — Она запнулась, в легком замешательстве глянув на Севу.

— Спали с ним? — Он должен был поставить вопрос ребром.

— Он очень сильно меня обидел… Но как я могла его убить?.. В него стрелял снайпер, а я даже ружья в руках не держала…

— Вы знаете, что стрелял снайпер?

— Ну конечно, Геннадий об этом говорил…

— Он знает, кто мог стрелять?

— Почему он должен это знать?.. Вы подозреваете его?

— Насколько я знаю, Алик Ругаль давил на вашего мужа. А Геннадий человек гордый, самолюбивый… И опять же, Ругаль спал с его женой… — Сева кашлянул в кулак. — То есть с вами…

— Ну да, Геннадий такой.

— И он мог заказать Алика?

— Я этого не говорила.

— Но вы не сказали, что ваш муж не знает про вашу измену.

— Он знает. — Голос у Яны дрогнул.

— А вам он не угрожает?

Яна закрыла глаза, щека у нее дрогнула, губы плаксиво изогнулись.

— Угрожает?

— Я боюсь идти домой.

— Зачем вы надели шарфик? — Сева провел пальцами по своей шее.

Яна вздохнула и сняла шарфик. Нежная кожа шеи хранила на себе синяки — следы чьих-то пальцев. Нетрудно догадаться чьих.

— Он меня чуть не задушил.

— Ваш муж?

— Ну, он уже не считает себя моим мужем… Я думала, он меня убьет…

— Этого нельзя допустить.

— Вы должны об этом знать… Если вдруг… Впрочем, мне уже будет все равно.

— Когда Геннадий узнал, что вы спали с Ругалем?

— Вы задаете такие вопросы… — возвращая шарфик на место, тихо, но с возмущением сказала она. — Уши в трубочку сворачиваются.

— Ну, если вы хотите, чтобы я вас защитил, вам ничего не остается, как помогать мне в расследовании, — деловито сказал Сева.

— А я хочу, чтобы вы меня защищали? — заинтригованно глянула на него Яна.

— Я не знаю. Поэтому и спрашиваете.

— Спрашиваете?

— Вы хотите, чтобы я взял вас под свою защиту?

— И как это будет выглядеть?

— Ну-у… — Этот вопрос загнал Севу в тупик.

Действительно, как это будет выглядеть? Привести Яну к себе домой? Так Олеся сама ее убьет… А тайной квартиры у него нет. Разве что с начальством поговорить. Но тогда придется раскрыть карты, сдать Бастурмина как подозреваемого, а так хочется взять его за жабры без чьей-либо помощи. Если он раскроет это дело, никто не посмеет назвать Севу сырым опером.

— Не надо брать меня под свою защиту, — Яна глянула на него с двояким чувством, там и благодарность за заботу, и разочарование.

— Может, нам лучше вывести вашего мужа на чистую воду? — спросил он.

— На чистую воду?

— Вдруг это он заказал Ругаля?

— Я не знаю… — Яна в раздумье пожала плечами.

— Не знаете, говорить или нет?

— Я не могу вам ничего сказать! — Она испуганно глянула на него.

Но боялась она не столько Севу, сколько своих мыслей.

— Ваш муж может убить и вас, и вашего ребенка.

— И Дениску? — нахмурилась она.

— Бешенство — процесс неконтролируемый.

— Да, пожалуй, вы правы.

— В любом случае вам не жить с Геннадием. Будет бракоразводный процесс…

— Ничего не будет, — качнула она головой. — Я отказываюсь от имущества.

— Вас заставляют от него отказаться, — уверенно сказал Сева.

Яна кивнула, обреченно глянув на него.

— А если мы посадим Геннадия, то никакого развода не будет. И вы станете вдовой…

— Вдовой?

— В тюрьме Гена долго не протянет. За Ругаля он ответит своей головой… Не думаю, что вас обрадует такая перспектива.

— Да, это ужасно, — кивнула Яна.

— Но это лучше, чем погибнуть самой.

— Ну, не знаю…

— А нужно знать, — сказал Сева. — Ваша судьба в ваших руках.

— Вам так нужно избавиться от моего мужа? — Яна глянула на него с осторожным осуждением в глазах.

— Если ваш муж виновен, он просто обязан понести наказание.