— Хм-мм, — Тенедос пожевал губами. — Джаки Товиети привели в действие свои магические заслоны. Давай посмотрим, сможем ли мы подойти ближе и преодолеть их.

Он опустил руки. Серое пятно стало расплываться по подносу по мере того, как мы приближались к горе.

Серый оттенок потемнел до черного, пронизанного светлыми прожилками.

— Отлично, — пробормотал Тенедос. — Мы идем прямо через гору. Яркие участки, которые ты видишь, — это расщелины, пропускающие свет снаружи. Пока все получается даже легче, чем я ожидал.

Но тут ртуть неожиданно взбурлила и начала вращаться, как в водовороте. Тенедос испуганно отшатнулся, но прежде чем он успел объяснить, что происходит, мы увидели Тхака!

Не знаю, где он находился — на ртутной поверхности не было видно ничего, кроме кристаллического демона. Голова Тхака со скрипом поднялась, и он уставился на нас. Ртуть забурлила еще быстрее, образуя воронку, грозившую вот-вот втянуть нас в бездонный черный глазок.

Тхак вытянул руки. Его кристаллические конечности приближались, готовясь схватить нас, и я ощутил ледяное дыхание смерти.

Уж не знаю как, но мне удалось снять оцепенение с застывших мышц, и я изо всех сил пнул снизу по крышке стола. Удар сбросил поднос на пол, и шарики ртути разлетелись по всей комнате. Жаровня ярко вспыхнула, затем потухла, и ужасное видение исчезло.

Я повернулся к Тенедосу. Потрясенное выражение мало-помалу сошло с его лица. Он пожал плечами и криво усмехнулся.

— Что ж, — произнес он. — Раньше это заклинание считалось вполне безопасным.

Он подошел к буфету и наполнил два бокала янтарным бренди.

— Итак, Тхак не только жив-здоров, но знает о нас, — продолжал он. — Должен сказать, я не в восторге от этой новости.

— У вас есть заклинание против него?

— К несчастью, нет. Во всяком случае, нет достаточно могучего заклинания, чтобы уничтожить его. Если бы я знал о его намерениях, о том, почему он решил выйти на этот план бытия, то смог бы что-нибудь придумать. Но пока благоразумнее будет держаться подальше от него. У нас есть защита на тот случай, если нас атакуют, но не знаю, будет ли она достаточно эффективной.

— Откуда у демона могли возникнуть идеи, которые он внушил Товиети? — поинтересовался я.

— Сомневаюсь, что у него были такие идеи. Существа с других планов бытия обычно не знакомы с поступками и побуждениями людей. Полагаю, тот человек, который придумал и проповедовал учение Товиети, случайно вызвал его, и Тхак впитал в себя достаточно этой муры, чтобы распространять ее на человеческие умы, не зная, что она означает на самом деле, кроме того, что это привлекает к нему все новых почитателей.

— Что могло случиться с чародеем, который вызвал его? — спросил я.

— Известны случаи, когда во время магических ритуалов Провидцы слепли и даже погибали, — сухо ответил Тенедос. — Как бы то ни было, сейчас Тхак сам себе хозяин и следует лишь собственным желаниям.

— Может быть, Тхак стремится стать богом? — я размышлял вслух. — То есть, существом, имеющим свои храмы, своих жрецов и контролирующим определенную часть нашего мира?

— Тут мы углубляемся в материи, недоступные моему пониманию, — проворчал Тенедос. — Может быть, боги когда-то сами были демонами? Я не знаю. В этом есть определенная доля здравого смысла — известно, что любое божество может открыться как воплощение Ирису или самой Сайонджи и таким образом добиться большего поклонения. Да и существуют ли боги вообще? Даже этого я не знаю, хотя если существуют демоны и низшие духи, то должны быть и высшие проявления. Логично предположить, что каждое время имеет своего единого духа — назовем его Умаром, если хочешь, — достаточно могущественного, чтобы создать эту Вселенную. А может быть, она зародилась сама собой. Может быть, существует другое Колесо, выше того, к которому мы возвращаемся, и оно управляет всем сущим. Когда я думаю о таких вещах, у меня начинает кружиться голова, и мне хочется принять холодный душ.

А что касается Тхака... думаю, те существа, которых мы называем демонами, вырастают из хаоса. Должно быть, их собственные миры очень изменчивы и непостоянны. Поэтому, появляясь здесь, они противостоят попыткам крошечных насекомых, называемых людьми, привнести в мир хоть какое-то подобие порядка. Но я опять-таки не уверен. Младшие духи, которых я время от времени призываю себе на помощь, противятся выполнению любой конструктивной задачи и с радостью хватаются за любую возможность причинить вред и вызвать сумятицу.

Как бы мне хотелось иметь побольше свободного времени для изучения этой проблемы! Захватывающее поле для исследований, но боюсь, сейчас мы не можем позволить себе такую роскошь. У нас нет времени на теории, согревающие сердца мудрецов, если только мы не хотим, чтобы эти теории стали нашим надгробным памятником.

Для нас достаточно того, что Тхак является нашим врагом и врагом всего, во что мы верим. Это справедливо и в отношении Товиети.

На следующий день посольство было атаковано.

Выдалось холодное, хмурое утро. Тяжело нависшие тучи грозили дождем, однако на землю не пролилось ни капли.

Толпа заполонила улицы вокруг резиденции. Там собралось более тысячи кейтцев — орущих, плевавших, исходивших пеной от ярости. Они бросали через ограду камни, гнилые фрукты и дохлых крыс. Дело пока не доходило до применения настоящего оружия, но было совершенно ясно, что это лишь вопрос времени.

Все они, разумеется, были мужчинами — от мальчишек до немощных старцев. Кейтцы никогда не позволяют своим женщинам такой роскоши, как возможность публично выразить свои эмоции. В свете грядущих событий, я был даже рад этому проявлению кейтского шовинизма.

Я держал своих людей в состоянии постоянной боевой готовности. Мы заранее подготовили восемь платформ и теперь выдвинули их на позиции, по две вдоль каждой стены посольства. Платформы стояли на три фута ниже верхнего края каменной кладки, так что внешняя стена превратилась в защитный вал.

Нашим слабым местом были главные ворота, представлявшие собой тяжелую железную решетку. Во-первых, через нее можно было видеть, что творится внутри, а во-вторых, мы не могли надежно укрепить ее.

Я разъяснил солдатам, что от них требуется. Это заняло лишь несколько минут, поскольку одним из главных упражнений, которые мы разучивали на плацу, было «отражение атаки на посольство».

Пока толпа ревела, подогревая свою ярость, мои солдаты и слуги Тенедоса стаскивали тяжелую мебель и переворачивали грузовые фургоны перед главными воротами, строя баррикады. Они наполняли мешки землей из сада и использовали их для укрепления конструкции.

Тенедос был повсюду — раздавая распоряжения, подбадривая людей, даже поддерживая мешки для землекопов. Я отвел его в сторону и спросил, не ощущает ли он за беснующейся толпой направленной магии.