Луч света проник в комнату, и дверь с легким скрипом закрылась. Осторожными шагами ко мне подошла мама и обняла за плечи.

— Что случилось, Таша?

— М? — отстраненно откликаюсь, шмыгая носом.

- Что происходит? На тебе лица нет, дочка.

— Ох, мама…

В груди так тяжело, что каждый вздох дается с трудом. Я сминаю ладонью кофту с правой стороны в области сердца… Больно там, колет уже который день.

— Не могу я так. — подавляю в кулак эмоции, которые морщинками отразились на лице.

— Я чего- то не знаю… Что-то с Улей?

— Нет, мама, с ней все хорошо. Мне плохо…

— Что- то болит?

— Да. Сердце. Невыносимо тянет. — постучала в грудь двумя пальцами. — Оно протестует, терзается.

— Дочка… — мама не понимает и присаживается на корточки, чтоб посмотреть на вымученное лицо.

— Богдан не появлялся уже неделю с того дня, как мы переехали обратно. — с тревогой говорю я и догадываюсь о причине. — Он хотел начать все сначала, мама… Заявил мне об этом прямо в глаза. Говорил, что любит.

— А ты?

— А что я… — горько усмехнулась я и отрицательно мотнула головой. — Я сказала, что нет. Мой разум так решил. Он давно уже решил для себя, что ничего вспять не вернуть.

— Если ты так уверенна в своем решении, зачем терзаешься? Думаешь, может глупостей наделать? — хмурится мама.

Если уж про глупости, то это ко мне… А не к мужу. Нет, меня мучает совсем другое.

— Разум то вроде решил по-своему, а сердце видимо нет. Они оказались не в ладу.

— Неужели, любишь его до сих пор? — то ли с удивлением, то ли с надежой спрашивает она.

— Я не знаю, мама! Не знаю!

— Не можешь его простить…

— Я простила его. — искренне признаюсь я, но делаю важную оговорку. — Сердцем простила, но вот головой… Я никогда не забуду, что было, все с кровью въелось в мою память, понимаешь? В голове стоит блок, опасения прошлых ошибок тревожат каждую секунду. Что мне делать, мама?

Я прошу совета, потому что сама запуталась. Разрываюсь на части от неопределенности и от сопротивляющихся друг другу чувств, которые переполняют меня.

— В делах сердечных слушать надо сердце, но и голову не терять… — говорит мама. — Это твоя жизнь и твое решения. Я же хочу, чтобы моя дочь была счастлива.

Я смотрю на маму через слезную пелену, которая встала на глазах от сожаления и отчаяния и уже не в силах усмирить дрожащий голос:

- Я сказала ему «нет» глядя в глаза, видела бы ты как он переменился… Вместо огня остался холодный пепел во взгляде и обреченность, словно выслушал смертный приговор… Ему больно, и его боль откликается во мне сейчас.

Мама тяжело вздохнула и укорила строгим взглядом.

— И долго вы будите мучить друг друга?

— Всей жизни не хватит. Между нами стена, которую я не в сила проломить. А Богдан не будет этого делать против моей воли, я видела это в его глазах… Он больше не будет стучаться в закрытую дверь, мам.

— Чего же ты хочешь, дочь?

— Чтобы лишили тяжелой от мыслей головы, и я наконец освободилась… — эмоции захлестнули и я постучала пару раз по больной голове.

— Ты звонила ему?

— Нет.

Я хотела. Пару раз набирала номер, но сразу сбрасывала, не дождавшись гудков. Что ему скажу? Да, переживаю, места себе не нахожу, не сплю толком и в бессоннице перебираю в голове дни, когда жили в его доме. Мне было хорошо, спокойно, пока он не заговорил о личном, пока не попытался вновь дотронуться до сердца… Как бы не отрицала, там все шевелиться, все живое и ранимое и чутко реагирует на мужа.

— Он скоро приедет, — решительно заявила мама. — Отцовская любовь не заставить себя долго ждать. Видно его сильно задел твой отказ, если целую неделю не появлялся, чтоб повидаться с дочкой. Но скоро успокоиться, и как только остынет, приедет.

— Дай Бог, — протяжно выдохнула я. — Ульяша тоже переживает… Чувствует.

— Конечно. Ей нужен отец, и Богдан это понимает. Когда приедет, поговори с ним еще раз.

— О чем, мама? Я даже в глаза ему не смогу посмотреть… Что скажу ему, если сама не уверенна в своих словах? Они мои враги, как и мысли…

— Тогда не говори, не думай, а чувствуй.

— Слишком легкомысленно…

— Для счастья не надо много мыслей, Таша.

А что же нужно мне для счастья? Могу ли обрести его, дав шанс на отношения с Богданом. Стоит ли входить в одну реку дважды?

***

Общее неудовлетворительное самочувствие в последние дни плохо отразилось на физическом здоровье. Из-за невысокая температуры и чувствительного горла я с утра поехала в больницу, оставив Ульяну с нянечкой.

Слава Богу, врач не диагностировал ничего серьезного, простая простуда. Наверно, это после моего длительного времяпровождения на балконе ночью. Когда не в силах заснуть, смотрела на звезды, пребывая в своих мыслях и в поисках себя и своих истинных чувств и желаний.

Заглянув в аптеку за лекарствами и, прикупив по пути новых резиновых игрушек для ванны, я сразу поехала домой. Уля, наверно, проголодалась — об этом мне просигналила собственная грудь, которая как по часам наливалась молоком — значит, время кормить малышку.

— Где мое солнышко? Неужели, уснула? — сразу спрашиваю я, когда захожу домой и вижу нянечку, которая в одиночестве раскладывала детские вещи.

— А Ули нет дома…

— В смысле? — сердце пропустило удар, и мои пакеты выпали из рук.

— Папа приехал и забрал ее.

Как он мог забрать дочь, ничего не сказав мне? Никаких звонков я не пропускала, няне Вике он даже словом не обмолвился, забрал и все…

Чего он добивается? Неужели после нашего разговора решил сделать больно мне, отобрав дочь?

Звоню Богдану еще раз, но он не отвечает. Кажется, что сойду с ума… Пробка в которой стоим выводит из себя еще больше.