— Светочка, здравствуй!

В ее глазах мелькнуло удивление. Но затем она, словно взяв себя в руки, приветливо заулыбалась.

— Вот, Света, заехал показать моей подруге свое место работы. А то ей кто-то ответил, что доктор Жарков Евгений Иванович тут не работает.

— Как так не работает? — бесстрастно проговорила Светлана, не спуская с Евгения взгляда. — Вы же у нас, Евгений Иванович, любимый доктор!

— Вот, видишь, — засмеялся, обращаясь уже к Алине, Евгений. А затем вновь повернулся к ресепсионистке: — Как себя чувствует Джонатан, которого я недавно оперировал в ночную смену? Не звонили сегодня хозяева?

— Нет, — покачала головой Светлана. — Звонили вчера. Сказали, что поправляется. Я записала Джонатана на контрольный осмотр.

— Умница! Ну, до встречи! Мы с Алиной пойдем. До вечера я не появлюсь.

Светлана заулыбалась им на прощание, но от Алины не скрылся ее любопытный взгляд, которым она скользнула по ней, приняв, видимо, за девушку любимого доктора.

Они вышли на улицу, и уже в машине Евгений с веселыми искорками в светло-карих глазах развернулся к Алине:

— Ну? Все в порядке?

Она кивнула, не в силах даже улыбнуться. Слишком много разочарований за последние два дня. Слишком далеко она зашла в своей вере. И, положа руку на сердце, отдала бы многое за то, чтобы это не Герман оказался вруном.

— Понимаю, что ты, должно быть, сейчас чувствуешь, — сочувственно произнес Женя, выезжая на шоссе. — Тебя ведь увлек этот мужчина?

Алина не ответила. Почему Герман, а не Евгений? Ведь Женя же ей нравился изначально. Как так случилось, что Герман, который с первого взгляда вызывал у нее неприязнь и чувство тревоги, так быстро подчинил ее себе? Почему она не послушалась своей интуиции?

— Он не тот, за кого себя выдает, — сказал Евгений, словно прочитав ее мысли. — Прости. Но мне нужно тебе все рассказать. Дальше ты уже сама решишь.

Алина опять промолчала, но заслонилась от Евгения растрепавшимися волосами.

— Два года назад в нашем поселке случилось несчастье, — начал мужчина, хоть девушка так и не ответила. — Ничто, как говорится, не предвещало… Был запланирован праздник. В нашем Гористом устраивали много праздников, по любому поводу! Если погода позволяла, вытаскивали на улицу столы и общими усилиями их накрывали. Проводили конкурсы, розыгрыши призов, лотереи, танцы. В общем, мы жили весело и счастливо. В тот день тоже должен был состояться праздник. Только устроить его решили не в поселке, а подняться в горы, к дольменам. Тем самым, которые потом назвали фальшивыми. Пошли почти все, за исключением нескольких жителей, которые по той или иной причине не смогли. К примеру, у меня в тот вечер было дежурство в клинике. Петр Евсеевич потянул спину. У кого-то оказались другие причины. А остальные ушли. Включая юношей и стариков. Слава богу, в поселке не было малых детей.

Евгений помолчал, глядя на раскатывающуюся впереди дорогу, а затем продолжил:

— Что там случилось — до сих пор не выяснено. Их всех потом нашли мертвыми. Говорили об отравлении газом. Как знать? Может быть.

— Сочувствую, — тихо произнесла Алина.

Евгений бросил на нее короткий взгляд и вновь переключил внимание на дорогу:

— Но кто-то считает, что жители потревожили спящих в том месте духов. Ты знаешь легенду? В тех дольменах дремлют духи, которые охраняют покой мертвых и одновременно не дают им попасть в мир живых. Недаром кладбище еще в старые времена расположили именно там.

— Не знала, что рядом с дольменами находится кладбище, — невольно поежилась Алина.

— Да, так. Впрочем, зачем тебе это надо было знать? Пугаться только, — заметил Евгений и продолжил: — Прошел почти год, и вот в наших краях объявляется молодая пара из Москвы.

— Пара? — удивилась Алина.

— Да, пара. Мужчина и женщина, которые приехали вместе. Мы, те, кто остался, хорошо знали этих людей. Вернее, так думали, что хорошо. Они с юности приезжали в Гористый летом на отдых. Снимали дом, в котором ты остановилась. Девушку звали Вика, а мужчину, ее супруга, — Германом.

— Но… — вконец растерялась Алина. — Он мне сказал, что Вика приехала одна! И что они уже давно не супруги!

— Это он тебе так сказал, — с нажимом на слове «он» произнес Евгений. — Но прибыли они вместе. И как супружеская пара. Вика — археолог. А Герман — аудитор в какой-то московской компании. Вроде как эта компания даже его. Раньше они приезжали лишь как гости, туристы. А в этот раз с целью, которая нам категорически не понравилась. Вика узнала какую-то историю про наши дольмены, якобы те — ненастоящие. И дабы доказать это, задумала раскопки. Но на самом деле она подозревала, что в этих местах закопаны ценные вещи. Вика отыскала какие-то упоминания о том, что пять или шесть сотен лет назад у наших берегов останавливался корабль из Европы, на борту которого находилась некая ценность. Вика сопоставила какие-то детали, что-то себе додумала и решила, будто этот предмет спрятан под одним из дольменов.

Алина невольно вцепилась пальцами в кресло. То, что рассказывал Евгений, в какой-то мере перекликалось с ее снами. И с тем, что они пытались отыскать с Германом.

— Что это был за предмет, знаешь? — выпалила она.

Евгений помолчал, а затем кивнул:

— Да. Пластина из драгметаллов или, правильнее сказать, печать, которую использовали в Средние века в ритуальных служениях. Темная вещь с темной историей, но представляющая очень большую ценность. Вика об этом, конечно, не говорила, желание произвести раскопки вуалировала причинами, которые казались убедительными. Только мы воспротивились. Это место для нас и раньше было святым, а уж после того, как там погибли люди, тревожить их покой казалось кощунственным. Нас поддержали некоторые жители соседних поселков. Мы вместе вышли к зданию администрации с просьбой запретить раскопки. Но толку — ноль. Скорее всего Вика и ее муж дали взятку. Раскопки начались. Но вскоре женщина пропала. Так говорят. На самом деле никуда она не исчезла, а свихнулась. Наказали ее духи за то, что потревожила их покой! Ходит теперь, блаженная. Иногда в нашем поселке появляется.

— Но Герман сказал… — начала Алина и оборвала себя на полуслове.

— У Германа — большие проблемы в его компании. И это стало известно. Он — банкрот и наделал кучу долгов. Эта пластина ему нужна позарез, чтобы поправить финансовые дела. Он уже и покупателей нашел. Потому и остался здесь. И жену сумасшедшую пасет, и вынюхивает — печать ищет. Думает, что мы ее забрали и спрятали.

— А это так?

— Нет, конечно! — возмущенно фыркнул Евгений. — Мы присутствовали на раскопках. Дежурили там. Заподозрили, что эти двое задумали нечестную игру. Пасли их. Если бы они что-то нашли, нам бы стало известно. Да и в таком случае Герман бы уже давно свинтил в столицу. Может, даже без своей потерявшей рассудок женушки. Понятное дело, после такой истории он стал нежелательным «гостем» в Гористом. И поскольку уже не мог без привлечения внимания разгуливать по нашим улицам, искал кого-то, кто бы мог шпионить за нами.