Когда он свыкся со ставшим временно чужим и непривычным солнечным светом, то сумел рассмотреть их получше. Самым ярким ему показался блондин с густыми волосами, уложенными на одну сторону. Он был явным красавцем, с ослепительной белозубой улыбкой, правильными чертами лица и светлым взором, за которым, однако, скрывалось нечто совсем другое, животное. Он был лидером, охотником от природы, которому нравится сам процесс выслеживания хитрой и опасной дичи.

Совсем другим был его сосед по правую руку: угрюмый, погруженный в себя, он даже руки держал не в карманах, а сложенными на груди, что указывало на его замкнутость по отношению к своим. Он был своего рода тихой заводью с затаившимися в ней чертями и вызывал у Валентина наибольшее опасение. Грачев не доверял тихоням, отлично зная, что от них-то и следует ждать подвоха в самый неподходящий момент.

Что касается остальных двух, то это были недалекие ребята, легко поддающиеся дрессировке со стороны любого волевого и более сильного, чем они, человека. Парни имели пустой взгляд и, хотя и старались держаться под стать остальным, постоянное оглядывание на старших их неопытность все равно выдавало.

– Это ваше временное жилище, – первым заговорил блондин, даже не пытаясь указать в направлении представляемого объекта. Видимо, это было ниже его статуса. – Здесь вы будете жить до тех пор, пока идет подготовка всей операции. С вами останутся Юрий и Василий.

Мельком глянув в сторону, Грачев понял, что интуиция не подвела его, и остается один из недалеких ребят и тот, к кому он уже сейчас испытывал неприязнь и настороженное отношение. Что ж, может быть, и не самый худший выбор.

– О дальнейших ваших действиях вы узнаете от них. Предупреждаю один раз. – Блондин в одночасье изменился в лице, спрятав весь свой шарм под маской стального хладнокровия. – Любое нарушение инструкций грозит вам смертью. Выполните все, что вам скажут, и будете свободны.

Валентин подумал было, что следует кивнуть или хоть как-то дать понять, что он все понял, но потом решил, что они и без него знают, что глупить он не станет, и просто продолжил слушать дальше, пристально глядя в лицо этого человека. Но, как оказалось, это и был весь сказ. Блондин вместе с одним из парней запрыгнул назад в машину, и уже через несколько секунд в качестве воспоминаний о них на дороге остался только клубящийся столб пыли.

Грачев повернулся к остальным, молчаливо спрашивая: что дальше?

– Ну и чего вылупился, – огрызнулся на него Василий. – Тут тебе не музей. Топай к дому.

Друг за другом, словно стайка гусей, они дотопали до обнесенной невысоким забором постройки. Сразу за забором был сад, он состоял из нескольких вишневых и яблоневых деревьев, полукруглого цветника у самого дома и некоего подобия беседки, размещенной на самой высокой точке. В сущности, тут было довольно живописно и мило, да и дом тоже казался сносным и удобным для жизни. В нем не было комнат, если не считать кухню, отделенную тонкой перегородкой; из мебели стояли только диван и два стула, были также стол, шкаф для одежды, телевизор и холодильник. Последний, как оказалось, был набит до отказа, так что покидать дом ради закупки продовольствия даже не требовалось.

Здесь Валентину и предстояло ждать дальнейших указаний. Его сотоварищи почувствовали себя тут как дома почти сразу. Вооружившись двумя бутылками пива, они расположились напротив телевизора, оставив Грачева без внимания. А чего им было беспокоиться и куда он мог деться с таким украшением на руке? Он, соответственно, и не делся, а пошатавшись по дому, согрел чайник и заварил себе чаю. С ним и сел перед окном в кухне.

– Слышь, они говорят, что яйцо на вытянутой руке раздавить не так-то и просто, – хрюкнув от удовольствия, протянул Юрок своему товарищу. – Брешут, по-моему.

– А ты попробуй, – хитро покосившись на парня, предложил Валентин со своего места.

– Думаешь, не смогу? – воспринял это как вызов в свой адрес тот.

Валентин не ответил, да этого и не требовалось. Парнишка уже сорвался с дивана, метнулся к холодильнику и, взяв яйцо, с довольной рожей расплющил его в ладони. Затем сразу выругался:

– Мать твою, сучий потрох. Изляпался весь.

– Ты проигнорировал условия игры, – так же спокойно заметил Грачев и, не спеша подойдя к парню, сам вложил ему в руку другое яйцо, затем вытянул руку вперед и повернул ладонью вверх. – А вот теперь попробуй.

На всякий случай Валентин отошел подальше, но справиться с заигравшей заранее на губах улыбкой от предстоящего зрелища не смог. Наглая ухмылка и издевательство над ним какого-то лоха прибавили Юрику злости, и он что есть силы сжал кулак.

В ту же минуту раздался заразительный хохот. Грачев больше не мог терпеть и, прислонившись к стене, стал потешаться над выпучившим от удивления глаза пареньком. А тот, не понимая, почему у него ничего не вышло, с еще большим усердием стал давить на яйцо, рычать, сверкать глазами.

– Да не может такого быть! – бурчал он себе под нос и еще сильнее сжимал руку. У него даже пальцы побелели, а результата все не было.

Даже странноватый Василий, как ни игнорировал он эти игры, не сдержался и подошел поближе, чтобы посмотреть, что происходит. По выражению его лица Грачев понял, что парню интересен опыт, но сам он ни за что не решится попытать счастья, не желая быть осмеянным, как его коллега. И все же Валентин предложил:

– Попробуешь?

Парнишка отрицательно замотал головой.

– Почему? Вдруг получится.

– Не терплю глупости, – торопливо отбрыкнулся тот и поспешил поскорее уйти от греха подальше, чтоб больше не приставали.

Валентин улыбнулся и процитировал:

– Дед бил-бил, не разбил. Баба била-била, не разбила. Прибежала мышка-норушка, хвостиком вильнула…

– Можно подумать, ты знаешь как, – устав бороться с яйцом, недобро покосился на него Юрок.

Валентин не стал ждать, пока его попросят продемонстрировать собственное умение, и, молча взяв новое яйцо из холодильника, выставил руку вперед и, картинно улыбнувшись, сделал, как говорится, омлет. Во взгляде парнишки застыло удивление, смешанное с каким-то случайно зародившимся уважением и одновременно желанием во что бы то ни стало понять, в чем тут фишка.

– Покажешь как?

– Услуга за услугу, – взялся торговаться Грач. – Или осваивай сам.

– Браслет снять не проси, не умею, – тут же отказался тот, даже не дослушав. – А если чего пожрать принести, так это запросто.

– Да нет, этого мне ничего не надо, – отказался Грачев. – Мне бы просто погулять по городу. А то после ваших стен как-то хреново на душе.

– О, ну это устроим, – согласился парнишка. – Все равно для дела нужно. Показывай.

Валентин показал и даже объяснил, в чем здесь дело и почему не всем силачам удается расквасить самое обычное куриное яичко. Юрок слушал его внимательно и с восхищением, когда же урок закончился, произнес: