Не прошло и двух недель, как цветущий мужчина превратился в старую развалину. Последней волей стал наказ, чтобы потомки двух его сыновей всегда помогали друг другу, жили в мире в одном родовом дворце.

Саид вновь замолчал. Потом продолжил рассказ.

— Мы старались, как могли, выполнять завет предков. Но в жилах Ахмеда течет дурная кровь его прабабки-колдуньи. Наконец мы договорились, что я помогу ему кое в каких делах, тогда он и его сестра Карина навеки покинут дворец. Я не знаю и знать не хочу, что он задумал. Но ты и девушка с ее служанкой — часть этого плана. Не вздумай убегать.

С этими словами хозяин встал и подошел к окну.

— Вон посмотри.

Хорс подошел и посмотрел в ту сторону, куда указывал Саид.

Окна были полу прикрыты светло-зелеными ветвями какого-то красивого вьющегося комнатного растения. Молодые листочки радовали взор нежно изумрудным цветом. Старые листья постепенно изменялись от светлой зелени до темно-зеленого. Из-под мясистых листьев, скрываясь от яркого света, выглядывали небесно голубые и белые крупные цветы. Они издавали слабый приятный аромат.

Дворец находился на краю какого-то, видимо, большого города. Окно выходило на пустынную окраинную часть, где уже не было ни домов, ни дорог. В отдалении за широким лугом расстилался лес.

— Они почему-то все в лес бегут, — пояснил Саид. — Но даже до него не доходят. Все в той канаве и остаются. Я не знаю, что их останавливает, и знать не хочу. Ты ведь понимаешь, моя религия не одобряет колдовства.

— И ты спокойно смотришь, как погибают люди? — спросил Хорс.

— Они не люди, — искренне удивился Саид. — Они рабы, пленники или иноверцы. Все они там во рву глубоком лежат. Никто не знает, кто их убивает. Но лучше тебе не делать попыток. Проживешь еще на свете какое-то время. Мне то неведомо. Можешь оставаться на моей половине. У Ахмеда тебе нехорошо будет.

Вошедший Хасан провел пленника в свободную комнату. Покои оказались не очень большими. На полу лежал ковер, на окнах висели цветные шелковые занавески, ветерок, залетая в окно, заставлял их исполнять диковинный танец, каждый раз новый. По ковру и на диванах в изобилии были разбросаны мягкие подушки. Хорс опустился на одну из кушеток, лег и прикрыл глаза. Одна из частей стены медленно отодвинулась и появилась Карина. Танцующей походкой, стараясь скрыть свою хромоту, она приблизилась к лежащему.

— Я скучала по тебе, прекрасный принц.

Хорс промолчал, так как отвечать ему было совершенно нечего.

— Я скучала по тебе, прекрасный принц, а ты? — с ноткой раздражения повторила женщина. Она недовольно топнула ногой, и без того некрасивое лицо исказила гримаса гнева. Карина потянулась к поясу, на котором висела крепкая плетка.

— Не советую тебе этого делать, — спокойно сказал Хорс.

Он поднялся с подушек и хотел подойти к окну. Но Карина стала на дороге. Только пленник сделает шаг вправо — женщина следует за ним. Отступит влево — и она туда же. Хромоножка повторяла каждый его шаг, становясь на пути, будто желала воздвигнуть вокруг него непреодолимую преграду.

— Красавица, ты меня своим поведением не удивишь. Знаю я все ваши штучки. Эка невидаль, меня бесовской стеной не напугаешь.

Женщина злобно повела плечами, длинный острый как у змеи язык выстрелил, явно метя в лицо прекрасного принца.

— Не делай этого, — еще раз предупредил пленник, — на первый раз прощу, на второй вырву твой язык поганый. И помни, я знаю, кто ты.

Что-то бормоча в злобе себе под нос, женщина скрылась в дверях. На всякий случай Хорс запомнил то, место, где отодвигалась панель. Больше его никто не беспокоил. Когда накупили сумерки, Хасан внес факел. Под его присмотром слуги внесли несколько подносов с едой. После ужина, те же безмолвные фигуры все унесли. В доме воцарилось безмолвие. Могло показаться, что обитатели дворца давно уже легли спать.

В полночь Хорс встал и подошел к окну. Яркий свет луны заливал луг. Что-то белое мелькнуло в траве. Это был явно не заяц. Пленник присмотрелся внимательнее и не сразу поверил своим глазам.

Над лугом, как бабочки в солнечный день, летали несколько белых черепов. Пустыми глазницами они высматривали жертву, а найдя, резко пикировали и впивались острыми зубами в шею. Череп высасывал кровь какой-то неосторожной зверушки, становясь красным, наливаясь будто пиявка чужой жизненной силой.

«Так вот, кто охраняет покой хозяев дворца. Очень удобно, черепа убитых становятся убийцами».

Хорс выглянул еще раз, из небольшого хода, проделанного в стене, осторожно выползло какое-то существо. Неправдоподобно большая голова каким-то диковинным образом держалась на маленьком толстом волосатом тельце. Кожа лица была черной, а глаза, щеки, уши — мучнисто-белыми. Огромные уши придавали твари еще более отталкивающий вид.

Сладко потянувшись, она жадно втянула ноздрями воздух и сделала, как охотничья собака, стойку. Заметив вдали ничего не подозревающий череп, существо в мгновение ока ринулось на него и крепко ухватилось когтистыми лапами. Острые мелкие зубы быстро изгрызли окровавленный череп. Тварь довольно облизнулась и скрылась в маленьких дверях. Немного поосторожничав, черепа продолжили свою охоту.

Хорс подошел к панели в стене и попробовал отодвинуть ее. Но, судя по всему, она открывалась только с другой стороны. Приперев ее на всякий случай кушеткой и набросав для тяжести подушек, пленник вышел в пустой ярко освещенный коридор.

Дворец был разделен на две одинаковые по планировке части. Пленник заприметил, где спальня Саида. Быть может, думал он, покои бородатого тюремщика находится в такой комнате, только в другой части здания.

Если нельзя выйти к лесу, то нужно поискать другой путь, возможно в город. Только перед выходом необходимо запастись подходящей одеждой. А то сразу в глаза им брошусь. Хорс уже знал, где находится женская половина, где подсобные помещения.

— Что мечешься, душа неприкаянная? — услышал он низкий голос Ахмеда. — Тебе не изменить путь, начертанный всевышним. У тебя нет ни единого шанса сбежать отсюда. Хочешь, я покажу тебе весь наш дворец.

Он хлопнул в ладоши, как чертики из табакерки, невесть откуда выросли слуги. Они застыли в ожидании приказов. Послышалась негромкая приятная музыка.

— Я все равно уйду отсюда, — сказал Хорс. — Окрепну немного и уйду.

Ахмед внимательно рассматривал пленника.

— Не будь я так уверен в невозможности твоего побега, не стал бы тебе это рассказывать. Султан Сулейман, да продлит Аллах его дни, ждет послов из дальней страны. Много чудес о ней рассказывают. Царь там годами молодой, нравом гневливый. Шлет своих доверенных людей, чтобы установить хорошие отношения. Хотя как можно неверным в чем-то доверять. Вот и стали некоторые правоверные думать, зачем нам с такой богатой страной дружбу водить, когда наши славные воины ее завоевать могут. Хоть это и страшно высказывать, но стали сомневаться слуги султана в силе его. Вот я и подумал при помощи своего умения, которое от прабабки досталось, занять место султана, — очень довольный, что не пришлось выговаривать слов убить, Ахмед приятно улыбнулся. Слушая хвастливые речи болтливого хозяина, Хорс уже догадался, из какой страны идет посольство. И владыка описан был очень достоверно. Неужто, придется вновь увидеться с русскими людьми. В голове промелькнула шальная мысль, а вдруг каким-то удивительным образом в посольство вошли Петр, Спиридон или отец Михаил. Только сейчас со всей ясностью осознал он, какими дорогими и близкими стали ему эти люди.