Таким образом, тот один-единственный, кто был способен описать голову Доктора изнутри, был очень ненадежным. Сам бы Доктор, если бы у него спросили, каково оно, внутри его головы, ответил, что это все равно что огромный пакет с думающей сахарной ватой. При этих словах кухонный комбайн, который бы он чинил в тот самый момент, предпринял бы испуганную попытку выскочить у него из рук и разбиться – лучше уж так, чем превратиться ненароком в очередной межпространственный модуль.

В данный же момент разум Доктора напоминал серию игрушечных солдатиков, расставленных на шахматной доске. Один из солдат, со спичкой вместо недостающей ноги, размахивал знаменем, на котором было крупно написано: «БОМБА СВЕРХНОВОЙ???». Другой солдат, толкая позаимствованную у какой-нибудь Барби коляску, бормотал о «приостановленном научном прогрессе». Небольшая группа пластиковых вояк, играющих в футбол стеклянным шариком, обсуждала относительные различия между разумными роботами и искусственным интеллектом. Солдат, пытавшийся связать разломанную на две части винтовку ниткой, волновался, что за всеми этими полунамеками где-то потерялась очевидная связь с Галлифреем. Еще один, триумфально раскатывающий на броневике по опустевшему форпосту, голосил, что грандиозный план, занявший с одной стороны всего пять лет, а с другой – два миллиона, выглядит чертовски странно, если не подозрительно.

А еще по доске дико металась заводная резиновая утка, снова и снова пронзительно крякая о том, что конец Вселенной уже близок.

Вынырнув из омута мыслей, Доктор серьезно взглянул Романе в глаза.

– Я начинаю подозревать, что есть еще кое-что за рамками картины событий. Что-то, что мы целиком и полностью упускаем из виду!

– И я это тоже не вижу? – уточнила Романа.

– Даже ты, – заверил ее Доктор. – Здесь замешано что-то еще, и я не могу уразуметь, что именно. Хэй-хо. – Он замахал руками мятежникам, возвращая утраченное внимание, и завопил во всю мощь легких:

– Прошу меня простить! Я был чертовски не прав! Нам всем грозит опасность – куда большая, чем это ваше Абсолютное Оружие! Мы должны выяснить, какая – и как можно скорее, потому что криккитцы готовятся начать атаку на галактику!

Он широким жестом обвел мятежников, выделяя будто бы каждого из них – и в то же время всю толпу разом.

– Может, у меня и нет плана, я не верю в бюджеты и мне трудно воспринимать себя всерьез, но я – Доктор, и если вы не присоединитесь ко мне, никаких чаепитий больше не будет! Ты со мной? А ты? Что насчет тебя? Фантастика! – Доктор зашагал прочь, и за ним, громко ликуя, потянулись мятежники.

Романа присела на корточки рядом с К-9.

– Не знаешь, как он это делает? – спросила она.

– Не имею понятия, хозяйка, – ответил пес.

Парламент старейшин Криккита располагался в здании под стать звучному ярлыку «парламент» – нагромождение больших серых павильонов восходило к очень гордому на вид и высоченному центральному корпусу. Самодовольство здания выражалось также и в большом (явно избыточном) количестве бетонных колонн. Парламент явно надеялся, что один его вид будет внушать проходящим мимо если не страх, то хотя бы легкий трепет.

Доктор и Романа обрядились в накидки как у мятежников, надеясь, что хотя бы так их вид не будет вызывать сердитого шипения и гневно воздетых указующих перстов. Их отряд перебежками двигался от одного укрытия в тени колонны до другого.

– Думаю, это их первый партизанский налет, – шепотом сообщила Романа Доктору, и тот кивнул, соглашаясь. – Тем не менее, – добавила она, – не думаю, что нам грозит здесь какая-то опасность. К-9 говорит, что в здании нет признаков жизни.

– Конечно, нет! – Доктор притворился недовольным. – Сейчас нерабочее время, а эти ребята очень щепетильны в вопросах хронометража.

– Ну, это не совсем верно. – Романа поправила капюшон накидки и подумала, что если обшить его золотой тесьмой по краю, будет смотреться очень миленько. – Опять же, если у них там Бомба Сверхновой…

– Пф. – Доктор пожал плечами. – Насколько им известно, их мятежники – в основном экологи и недовольные ветераны, у которых явные проблемы с организацией. Они и знать не знают, что мы сейчас здесь.

– А как насчет нескольких тысяч человек, что гнались за нами по городу?

– Хм. – Доктор задумался. – Да, пожалуй, нам следует ждать неприятностей.

Они поравнялись с фасадом главного корпуса парламента. Мятежники стали фланг за флангом красться к двери.

– Что меня всерьез беспокоит, так это криккитцы, – сказала Романа. – Разве мы не должны с ними что-нибудь сделать? Я могу одолжить ТАРДИС и…

Доктор остановил ее жестом руки:

– В последний раз я одалживал ТАРДИС самому себе, и гляди, чем это обернулось. О всех этих непогашенных штрафах даже думать страшно. Нет, с местной управой надо разобраться в первую очередь. Только создатели могут приказать криккитцам остановить бойню – никто другой не встанет у них на пути. Кроме того, если Бомба Сверхновой все-таки существует, то вторжение криккитцев – просто аперитив перед ужасным основным блюдом.

Доктор и Романа остановились, глядя на величественные гранитные двери, ведущие в здание парламента Криккита. Резьба, украшавшая их, изображала сцены величайшего в истории Вселенной военного конфликта. Криккитцы прокладывали себе путь к звездам по головам различных инопланетных рас. Взрывались солнца. Боевые флотилии обращались в пыль.

– Они твердят о былой славе. – Доктор попробовал открыть дверь, но та оказалась заперта. Он достал звуковую отвертку.

– Есть еще одна причина, почему ты хочешь, чтобы я была здесь, – сказала Романа.

– Ой, неужели? – Доктор отгородился от нее художественным свистом.

– Возможно, ты все еще не доверяешь мне. Что, если криккитцы все еще держат мой разум под контролем?

Доктор резко перестал насвистывать.

– Ну, так было бы легче узнать, что они задумали.

– Я тебя все еще немного беспокою, не так ли? – Романа усмехнулась.

Доктор вставил звуковую отвертку в замок. Та яростно загудела.

– Как трогательно! – восхитилась Романа. – Я польщена.

– Неужели? – Доктор постучал по двери. Та все никак не поддавалась. – Я просто все еще немного озабочен пятью миллионами роботов-убийц под твоим командованием.

– Вот и хорошо. – Романа жестом велела Доктору отойти. – К-9, – приказала она, – ну-ка выжги эту дверь к чертям собачьим!

…Идя по коридору, Доктор беспокоился за Вселенную. Что, если Романа была права в оценке его подозрений? Что, если ошибалась? Что так, что так – засада.

К-9 ткнулся ему в ногу. Пес перешел на тихое жужжание – скрытный режим, нечто среднее между эхом далекой газонокосилки и шарканьем старушечьих ног.