— Тогда встретимся позднее, — улыбнулся Серж.

Они с Алексой прошли вперед, а Игнат чуть задержался. Специально, чтобы сказать мне кое-что — так, чтобы слышала только я.

— Постарайся не попадаться мне на глаза, портится настроение. — Его злой тихий голос раздался прямо над моим ухом.

Господи, ну как у него это получается?! Пара фраз — и я готова его придушить!

— Взаимно, дорогой, — прошептала я и словно случайно уронила ему на идеально начищенный ботинок остатки канапе с икрой. — Ох, извини, я нечаянно. Какая беда. Помой в фонтанчике.

Игнат вдруг поймал мою ладонь и сжал ее в своих пальцах, заставив забыть меня, как дышать. Воздух между нами тотчас наэлектризовался.

— Не смей вести себя со мной так, — прошипел он.

— Как — так? — вздернула я подбородок, не спеша вырывать руку — слишком приятны мне были эти касания. Ненавистны и приятны одновременно.

— Так высокомерно.

Он переплел свои пальцы с моими и снова сжал. Его кадык дернулся. Игнат будто не хотел меня отпускать. Он неотрывно смотрел на меня, и на мгновение мне показалось, что сейчас Игнат обнимет меня и прижмет к себе. Но он не сделал этого, а отпустил мою руку. Резко развернулся и пошел прочь.

Глава 32. За одним столом

Я никогда не бывала на свадьбах и мне не с чем было сравнивать, но свадьба мамы и Кости показалась очень трогательной. Глядя на них, я вытирала слезы и думала, что если когда-нибудь у меня будет муж, я хочу, чтобы он смотрел на меня с такой же нежностью, с какой Костя смотрел на маму.

Церемония бракосочетания проводилась у реки, спокойная гладь которой отражала лазурное небо. Пышная арка, украшенная живыми розами, пионами, гортензиями и зеленью высилась на небольшом деревянном пирсе, к которому вела дорожка, а по обе стороны этой дорожки стояли многочисленные стулья для гостей с мягкими сидениями и изящными тонкими спинами. Все вокруг утопало в цветах, и воздух был наполнен едва ощутимым медовым, чуть горьковатым ароматом. Декор, нежная цветовая палитра и природная красота сочетались столь изыскано, а вниманием к деталям было столь велико, что я только и делала, что смотрела по сторонам. Мама не зря обратилась в свадебное агентство — они за короткое время все организовали на самом высоком уровне.

Оксану посадили на первый ряд, а меня отвели к маме, которая была бледна и ужасно волновалась, хотя старалась и не показывать вида. Увидев меня, она обрадовалась и обняла меня. Ее пальцы дрожали.

— Может быть, это нужно остановить? — спросила она вдруг. — Пока не поздно…

— Мам, подумай о Косте. Останавливать надо было раньше, — ответила я. — А теперь подумай о том, в какое положение ты поставишь его перед гостями, если сбежишь.

Мама несмело улыбнулась.

— Ты права, дочка… Я говорю глупости. Слишком страшно.

— Все пройдет хорошо. Ты не одна, — я старалась говорить спокойно, чтобы она успокоилась, хотя понимала, что мы сейчас будто поменялись местами. Я мать, она дочь, которой нужна поддержка.

Спустя десять минут под руководством одного из организаторов свадьбы мы вместе с мамой направились к берегу, а следом за нами двигались видеограф и фотограф, которые, казалось, хотят запечатлеть каждое мгновение. Держа маму под руку, я вела ее к будущему мужу. Обычно это делают отцы или братья, но у мамы не было никого, кроме меня. И она очень хотела, чтобы именно я — для нее это было важно.

— Встречайте! Наша несравненная, самая нежная, самая прекрасная невеста Елена! — раздался громкий бархатный голос ведущего — известного актера, которого раньше я видела только по телевизору. — В сопровождении своей дочери!

Раздались громовые аплодисменты, следом заиграла трогательная музыка, от которой на глаза наворачивались слезы, и мы с мамой пошли по дорожке мимо рядом со стульями. Все гости смотрели на нас — кто-то с радостью, кто-то с любопытством, кто-то с осуждением, а кто-то с неприкрытой неприязнью. Многим было интересно, на ком собрался жениться Елецкий, и мама, понимая это, собралась. Она шла неспешно, выпрямив спину, и в каждом ее движении чувствовались грация и достоинство.

Костя, облаченный в черный смокинг, стоял у арки и с теплой улыбкой смотрел на маму. Я готова была покляться, что в его глазах — любовь, та самая прекрасная любовь, о которой все столько говорят. Я подвела маму к Косте и он, расчувствовавшись, обнял меня.

— Пожалуйста, не обижайте ее, — тихо сказала я.

— Ты не пожалеешь о том, что привела свою мать ко мне, — серьезно пообещал Костя. — Даю слово, Ярослава. Отца я тебе не заменю, но буду защищать и оберегать вас обеих.

Оставив маму, я села на стул в первом ряду рядом с Оксаной, и стала наблюдать за дальнейшей церемонией. Ведущий сказал несколько слов о важности отношений и начал спрашивать согласие жениха и невесты на брак. Все стандартно — тихое волнительное «да» мамы и твердое уверенное «согласен» Кости, затем поцелуй под новый гром аплодисментов. И снова слезы на моих глазах.

— А сынок-то его не очень рад, — прошептала мне наблюдательная Оксана, хлопая маме и Косте. У нее глаза тоже были на мокром месте.

Я посмотрела в сторону — Игнат тоже сидел на первом ряду, возле прохода. Лицо его было никаким — равнодушно-отсутствующем, словно ему было все равно. Он не аплодировал, а как только торжественная часть закончилась, встал и ушел вместе со своей Алексой, которая держала его под руку. Я в который раз вспомнила его грязные слова, а еще то, как он совсем недавно держал меня за руку. Держал так, словно я его девушка, и это пугало. Он продолжает играть со мной? Или я многое выдумываю, потому что не могу искоренить в себе симпатию к этому человеку?

После торжественной части гости перешли в ресторан — это был огромный белоснежный зал с мраморным полом, колоннами и хрустальными люстрами. И снова всюду были живые цветы — на круглых столах, под потолком, на перилах лестницы. Казалось, что это не ресторан, а зал какого-то дворца. В