большие любители проворачивать дела без моего ведома. Ты и отец — вы мигом сообразили, что карманный герцог — штука удобная, да? И как давно ты в деле, брат? Год, два? Давно ты в курсе?

— Э-э-э… В каком смысле — год? Мы договорились с Антуаном о встрече четыре дня назад, после стычки под Хлястиками, когда придурок Рошкотт попал в плен вместе со своей сотней… У меня было около четырехсот пленных, и посредником выступили наш Экзарх и оптиматский кардинал, как бишь его — Ибсен? Они оба ратуют за заключение договора между Массакрами и Арканами… Погоди-ка! Ты вообще что имеешь в виду? — Децим Аркан Змий мгновенно сменил позу с расслабленной на напряженную, весь подобрался — точно как гадюка перед броском. — В курсе чего я должен быть? Ладно, ладно, братец, я оказался настоящим дерьмом и некрасиво поступил с дельтой Эдари. Признаю, раскаиваюсь. С меня причитается — всё, что угодно. Это была наша общая победа, а я повел себя как скотина. Но поверь мне — я никогда не замышлял против тебя, не хотел тебя подставить. Черт побери, это же я! Помнишь, как спасал тебя от той конюховой псины? Помнишь, как снимал с яблони, когда у тебя застряла нога? А как вместе рубали в первый раз популярских пиратов? Ты, я, Флавиан — вместе против целого мира, а? Клянусь Богом, так всегда было и так всегда будет! Ну да, мы все — с придурью, и ведем себя друг с другом препаскудно, но кроме нас у нас нет никого! Так было, так есть и так будет!

Децим ухватил младшего за предплечье и глянул ему в глаза:

— Верь мне братик, пожалуйста! Потому что если не будешь верить мне ты, или Флавиан, или — Селена, то на кой хрен тогда вообще жить?

Буревестник медленно выдохнул, чувствуя, как отпускает сердце. По крайней мере — старший был не в курсе. Не участвовал во всем этом кровавом безобразии. Да и Флавиан — тоже. А папаша… Ну чего можно было ожидать от папаши? Чтобы он, прознав о правах младшенького на скипетр, продолжал делать вид, что ничего не происходит? Наверняка Старый Аркан просчитал всё с самого начала…

— Франсуа дю Жоанара скорее всего отравил Эдгар дю Валье. Или — подкупил кого-то. Граф Тисбендский убился, когда ехал на дуэль с ним же… А в Царандале, владениях Тарле, наш славный рыцарь с рыбьими глазами и двумя мечами за спиной тёрся в течение двух месяцев до самой смерти обоих кузенов. А потом исчез — как сквозь землю провалился, — сказал Рем, с удовольствием разглядывая меняющееся выражение лица Змия. — Гавор Коробейник, и еще кое-кто из моих людей копнули и глубже. И знаешь что? Дю Валье работал не один… И жертв, похоже, было около дюжины. Таинственные смерти возможных наследников герцогского престола начались, после того, как мама… Ну, понимаешь, с тех самых пор. Сначала папаша подчистил всех, кто мог претендовать на титулы Барилоче по линии меча, потом — перешел на кудель…

— Ого! — сказал Змий и помассировал виски. — В голове не укладывается… Так это что получается? Мы — плохие, что ли? А дю Массакр и Закан — хорошие? Мы воевали не в ту сторону? Ого…

— Наплевать, — сказал Буревестник. — Сейчас мы имеем то, что имеем. Отец добился своего. У нас просто нет другого выхода, кроме как пройти этот путь до конца. Гляди: если бы он оставил в живых Жоанара или Тисбенда — может мы с тобой и не вписались бы в это дело. Да и ортодоксы, веротяно, не поднялись бы за нас… Эти двое в целом были людьми чести и настоящими аристократами, помнишь?

Децим кивнул. Они встречались с Тисбендом, Жоанарами, Тарле многократно — на приемах и балах в Аскероне.

— А эти трое — Закан, Массакр и Флой… Они же все — карикатура! Парад уродов, а? По сравнению с ними даже такой придурок как я, из такой конченой семейки как наша покажется посланником небес! С Флоем, правда, отец просчитался, но в целом… В целом…

— Дерьмо, — только и смог пробормотать Змий.

— Дерьмо, — согласился Буревестник и злорадно улыбнулся. — И я собираюсь вывалить его на папашу полной мерой. Да так, что он еще будет просить добавки! Но мне нужна будет ваша помощь: твоя и Флавиана.

— Ну-ка, ну-ка, братец! — глаза Змия снова загорелись черным огнем, он даже потер руки от предвкушения. — Посвяти меня в свой коварный план! Если мы сможем подложить незабвенному родителю хорошую свинью, и при том это пойдет нам всем на пользу — я в деле, определенно. О, да! Я в деле…

* * *

Договор о примирении с дю Массакрами всё-таки заключили. Барон не мог претендовать на трон — навершие знамени перебило ему крестец, и даже магия не гарантировала полного восстановления. При свидетелях Змий и Буревестник от лица всех Арканов признали себя удовлетворенными — один из зачинщиков вражды убит, второй — покалечен, чего же боле?

Антуан дю Массакр, кажется, не собирался особенно усердствовать в реабилитации дядюшки: он спелся с изгнанным из аскеронского сообщества магов Джероламо, и два молодых аристократа теперь готовились укрепить свою власть внутри многочисленной семьи. Им пока довольно было проблем: распродать движимое и недвижимое имущество в Аскероне, забрать всех своих людей и переехать поближе к Кесарии. И вытребовать баронский титул для Антуана ввиду недееспособности его прежнего носителя. По всему выходило — эти двое понимали, что не уживутся с Арканами в одном герцогстве. Но Рем подозревал, что история эта не кончилась, и будет иметь серьезные последствия в будущем…

Письма летели во все стороны — кровная месть завершилась нелепо и неожиданно, но в герцогстве продолжалась смута: за время междоусобицы расплодились банды мародеров, дезертиров и налетчиков, и под этим предлогом братья-Арканы исполчали своих людей: всех до единого! Благо, посевная закончилась, и до жатвы было еще несколько недель. Более того — ортодоксы самых разных феодальных владений и самоуправляемых городков сходились в отряды и брали в руки оружие. Слухи ходили самые разные: Высокий Совет ненавидит Арканов и проголосует даже за богомерзкого Флоя! Оптиматы собрали огромную армию в Лабуанском герцогстве и готовятся напасть на Аскерон, чтобы помешать голосованию! Маги готовят бойню в городе, чтобы помешать восхождению на герцогский престол первого на Западе владетеля-ортодокса!

Ремесленники, фермеры, пастухи и охотники, торговцы и баннереты, рыбаки и наемники — все они надевали черные котты или обматывали плечи черными платками, закидывали за спины котомки, хватали алебарды, мечи, цепы и секиры и шли к столице — Аскерону, напевая под нос что-то очень решительное, и заканчивающееся непременным «…мы с герцогом в пути!».

Собирались в столицу и представители оптиматской и популярской аристократии: Варнифы, Орбаны, дю Шабри, дю Керваны и дю Сенье, Кастельяно и дю Молле и многие, многие другие. Большая часть из них пребывала в состоянии весьма озадаченном. Два претендента на престол — Аркан и Флой. Флой и Аркан. Это как если бы предложили откушать дерьма, и предоставили при этом выбор между дерьмом собачьим и конским. А ежели жрать такое совсем не хочется, и выбирать — тоже?

Но — ехали. Таковы были их права и обязанности: после смерти герцога избирать на Высоком Совете следующего правителя, из числа наиболее близких к престолу претендентов, числом до пяти. Правда, обычно всё решалось до выборов: Барилоче слыли семьей дружной, и многочисленные отпрыски фамилии договаривались заранее. До того, как сначала моровое поветрие, потом — война, а следом — череда странных и таинственных смертей не выкосили некогда крупный род под корень. Только два кривых побега осталось, и те — седьмая вода на киселе… Баннерет Аркан — ортодокс, бродяга, чудак и любимец простонародья, и виконт Флой — прости его, Господи, даже говорить о нем — всё равно что со спущенными штанами в церковь прийти.

А вот жители Аскерона напротив — предпочитали отправить свои семьи в деревню, на побережье или в предгорья. Черт знает эту политику, как оно там обернется? Так или иначе — город бурлил в ожидании грандиозных событий. Оставшиеся горожане встречали приезжих, таращась из окон и комментируя увиденное, домовладельцы и торговцы безбожно задирали цену за ночлег и пропитание, и тихо костерили ортодоксов, которые огромным лагерем расположились у стен города, приспособив для жилья фургоны и палатки, и срывали таким образом план по набитию карманов.

Патрули воинов коннетабля и рыцарей-башелье днем и ночью патрулировали город и окрестности, дабы пресекать возможные инциденты. Но инцидентов не было — народ проникся моментом и за оружие лишний раз не хватался. Все ждали развязки.

* * *