Колотунчик повернулся на голос и узнал коммерческого директора Фёдорова. Его побаивались, потому что знали – если что, может и в ухо зафинтилить. Иди потом, жалуйся в профсоюз…

– Так, а что еще делать? – спросил он, подобравшись. – Иначе колотунчики, и жрать нечего будет…

– Правильно мыслишь, товарищ пролетарий! – добродушно улыбнулся Фёдоров, что Пашку не успокоило, а насторожило еще больше.

– А акции наши у тебя есть? – напрямую спросил Ураган.

– Откуда? Я свои давно выкинул, еще до того, как скупать начали. Потом пожалел, колотунчики…

– А кто скупать начал? – насторожился Фё-доров.

– Да все! – Колотунчик оперся на лопату, вытер пот со лба. – То один подходит, то другой. Вот к Говору этот подкатывал, из парткома. Ну, из «Артемиды» который…

– Да ну? – изобразил удивление Фёдоров.

Это всегда делает собеседника более разговорчивым: простые люди любят удивлять других, может, потому, что это им редко удается.

– Ну, – кивнул Пашка. – Это его друг закадычный.

– И чего?

– Работу ему предлагал. Акции скупать у работяг. Агромадные деньжищи предлагал. В этих, как его, колотунчики… В долларах!

– Ну, ну, – Фёдоров напрягся, как охотничий пес, взявший наконец след. – И чего он? Согласился?

Колотунчик пожал плечами:

– Тогда вроде нет. А потом – не знаю. Чего-то он в последнее время деловой стал, с работы отпрашивается, все думает, аж лоб весь изморщинил… Может, и согласился!

Пашка почесал затылок:

– У него и у самого этих акций мешок, а может, и два. Он их специально собирал. Выкупал у ребят, выброшенные поднимал… Да вот недавно Матвеич ему целую пачку своих отдал. Говорит: хочешь – выброси, а хочешь – себе возьми… Так он себе взял, я видел.

Фёдоров с трудом сохранял на лице видимость безразличия:

– А зачем ему?

– Думает, что когда-то за них хорошие деньги давать станут. Вот он сразу и выиграет…

– Доски на гроб! – вырвалось у коммерческого.

– Что?

– Ничего. Где он сейчас?

– В отгуле.

Фёдоров выдвинул вперед нижнюю челюсть:

– Скажи ему, что я куплю все его акции. За хорошие деньги!

– Ну, ладно, колотунчики… – Пашка шмыгнул носом. – Я скажу, мне что…

* * *

В дирекции «Сельхозмаша» шло очередное совещание. Узкий круг участников и закрытый характер выдавали, что оно посвящено не обычным производственным вопросам.

– Так вот, дорогие коллеги, сходил я в народ, как вы мне советовали, – неспешно рассказывал Фёдоров, а Малышев и Вайс заинтересованно слушали.

Многозначительный вид коммерческого директора выдавал, что тот подготовил какой-то важный сюрприз.

– И выяснил, что главный акционер у нас не генеральный директор, не коммерческий, не главный инженер… И даже не старые акулы Смолин, Поленов и Станицын…

– Давай, рожай, не тяни кота за хвост! – поторопил Малышев. – А кто?

– А скромный дворник, который набрал акций аж несколько мешков!

– Да ну? – изумился Вайс. – Кто такой?

– Некто Говоров Андрей Иванович.

– А, знаю я его, – кивнул Вайс. – Очень толковый электрик. Но какой-то нежизнеспособный, вот и попал под сокращение…

Фёдоров бросил на него недобрый взгляд.

– А ты здорово жизнеспособный? Да пятимесячный выкидыш в три раза жизнеспособней тебя! Если бы не я, ты бы уже давно продал все свои акции и убежал с завода! Сидишь за моей спиной и дрожишь.

А когда сильного электрика в дворники перевел, не дрожал. А он, хоть и нежизнеспособный, задачи главного энергетика выполняет!

– Я попрошу без оскорблений! – возмутился главный инженер. – На что вы намекаете?

– Ты знаешь, как электрическую часть нового конвейера запускали? – презрительно скривился Фёдоров.

Вайс пожал плечами:

– У них там вначале были проблемы, потом все решили…

– Кто решил?

– Электрику настраивал отдел главного энергетика, как и положено! А кто у Клишина конкретно занимался, не знаю. Да и какое это имеет значение?

– Действительно, Николай, ты это… Ближе к делу, – поддержал главного инженера Малышев. – К чему ты клонишь?

– Да к тому, что ваш Клишин мало того что бездарность, он еще в прошлой жизни живет! И работничков подобрал себе таких же! Английского не знают, в чертежах не разбираются! Так они нежизнеспособного дворника пригласили! Говоров и языками владеет, и чертежи понимает. Он и досмотрел, что колебания в сети должны иметь определенные пределы. Поставили трансформатор, фильтр – и все проблемы отпали!

– Вот как? Ну и суки! – покачал головой генеральный директор.

Под его взглядом Вайс заерзал.

– Откуда вы это взяли? – агрессивно спросил он у Фёдорова.

– Вот отсюда! – Фёдоров поднял над головой лежащую перед ним папку. – Я собрал все про нашего главного акционера!

– Ну, и что там? – поднял бровь Малышев.

– Характеризуется очень положительно, даже удивительно для нашего времени, – усмехнулся коммерческий директор и принялся перелистывать страницы в папке. – Из хорошей семьи: мать учительница, отец – отставной военный. Отлично учился в школе и в институте. Прилежный работник, квалифицированный специалист. Вежлив, добросовестен, скромен, дисциплинирован, к карьерному росту интереса не проявлял…

Руководители «Сельхозмаша» многозначительно переглянулись.

– Всегда отдает долги, держит слово, ценит товарищеские отношения, обладает чувством благодарности, интереса к материальным ценностям не проявляет, живет очень скромно и этим удовлетворен, считает, что главные ценности человека – это честь и совесть, уважение к другим людям…

– Лох, – то ли констатировал, то ли спросил Вайс.

– Первостатейный, – кивнул Малышев, а Фёдоров засмеялся и с нажимом прочел:

– Сокурсники и сослуживцы считали Говорова простаком, уважением у основной массы он не пользовался, его называли лохом…

По кабинету прокатился сдержанный смешок.

– А вот то, что нас интересует! – объявил Фёдоров и медленно продолжил: – Проявлял интерес к акциям завода, собирал их, выигрывал в шахматы, менял на талоны на водку и сигареты. Ему отдавали свои акции те, кто не верил в их перспективность. Некоторые выбрасывали акции, а Говоров их забирал себе. По предположительным оценкам, у него несколько мешков акций.

– Ну, так и надо у него их купить! – не выдержал Малышев.

– Продавать свои акции Говоров не собирается, так как надеется, что они резко возрастут в цене! – дочитал Фёдоров и закрыл папку.