— Кто вы, к чертям, такие, что за клещи и разрушители? Надя, мы рехнулись или как? — гнусаво, из-за тампонов, набитых в нос, вывалил Степаныч на компанию гору вопросов разом, взяв дурной пример с Двадцати и Одной.

Силы, то ли в ответ, то ли вовсе не слушая человека, снова залопотали что-то о разрушении миров и приближающейся катастрофе, а Надя дисциплинированно попыталась ответить шефу, утрясая информацию в первую очередь для себя:

— Они — мыслящие создания чистой энергии из иных миров.

— Инопланетяне, что ли? — брякнул Вадим.

— Нет, иномиряне, — поправила девушка, не вдаваясь в детали, от которых у босса и в самом деле могла конкретно поехать крыша. — Вы, Геннадий Степанович, вместе с Вадимом Георгиевичем в своем уме и сейчас смогли увидеть и услышать все только потому, что на Земле завелась тварь, которая разрушает ткань нашего мира. Толчки — лишь малый признак происходящего, первый признак надвигающейся катастрофы. Из-за порванных нитей мало-помалу меняются физические законы, по которым мы живем. Раньше всего необычного люди не замечали, если такое происходило, то стиралось из памяти само собой, — коротко кивнув на беснующийся потолок, перевела Надя. Объяснения про Разрушителей девушка опустила, чтобы не накликать еще и это ужасающее создание — бога, способного по своей прихоти рвать Нити Мироздания, как паутинки.

Пока Степаныч заткнулся, хватая ртом воздух и переваривая шокирующую выкладку, девушка тревожно уточнила у Сил:

— Что с Дарсеном? Он серьезно пострадал?

— Его дом сгорел, файробалги напали на город. По счастью, законника не было дома. Он явился на пепелище.

— Как его ранили? — Голос Нади дрогнул.

— Балка в развалинах упала, — уныло раскололись Силы и поспешно затарахтели насчет того, что они еще не разобрались, кто и зачем натравил демонов на жилище законника. Тот вообще уверен, что дело в недавнем судебном противостоянии с одним ушлым магом. Но пока все выясняется, Двадцать и Одна предпочли спрятать Виндера понадежнее, и Силы Исцеления лично занялись пострадавшим бедолагой.

Успокоившись насчет коллеги, девушка переключилась на главное:

— Как можно убить клеща?

Почему-то никаких мыслей о спасении особо редких и ценных представителей демонической фауны у Надежды на этот раз не возникло. Когда речь шла о безопасности родных и дома, инстинкты гринписовца отрубались напрочь. Или, напротив, у девушки как раз сейчас работали верные инстинкты Служительницы Сил, утверждавшие: увидел тварь Бездны, угрожающую миру, — уничтожь любой ценой!

— Их убивают маги одновременным ударом ледяного копья и огненного шара. От двух стихий клещ защититься не в состоянии. Трудно лишь отыскать демона, таящегося в ткани мира столь искусно, что заметить его порой не в силах даже мы. Поисковые заклятия магов не срабатывают вовсе. Но в мире техническом наша сила не проявляется, узреть тварь мы не можем! — судорожный вздох Сил прервал их речь. Набравшись смелости, Двадцать и Одна скорбно продолжили: — Мы не знаем, где та грань прочности мира, на которой в достаточной мере поколеблются его устои, дабы мы смогли начать поиск клеща.

— И уничтожить? — продолжила, все еще огорченно хмурясь, Надя.

— Увы нам, избранная, наша сила не применима к твари Межуровнья, присосавшейся к Нитям Мироздания. Мы сможем лишь указать цель охотнику! — Если бы Силы могли рыдать, они бы точно устроили гигантский водопад слез.

— Так! Я не понял! Надь, эти радужные истерики сейчас предлагают тебе самой поискать чудовище и прибить его при помощи баллона с углекислотой и газовой горелки? — почесал лоб Степаныч, хлопнув кулаком по мягкому подлокотнику кресла.

Что удивительно, на сей раз Двадцать и Одна не стали делать вид, будто настырного смертного не существует. Они отчаянно взвыли:

— Тварь только одномоментные магические хлад и жар изничтожить способны! А поиск твари вести возможно лишь изнутри мира, чьи нити раздирает клещ!

— Ясно, — чем больше психовали Силы, тем более собранной и спокойной становилась их посвященная. А что спокойствие это было сродни покою смертника, идущего в последний безнадежный бой, так другого не обнаружилось. — Значит, мне следует изобрести способ обнаружения клеща и найти его. А вам найти того, кто убьет тварь снаружи. Сможете?

— Мы немедля отправим запрос Силам Равновесия, — с готовностью и уже чуть бодрее ответили Силы, поскольку делать хоть что-нибудь всяко лучше безнадежных завываний. Особенно если ты лишен тела и не можешь ни рвать волосы на голове, ни побиться лбом о стенку.

— Может, лучше в другую инстанцию обратиться? — уточнила Надя. — Дарсен говорит, что быстрее рассматриваются прошения в храмах Джокеров.

— Мы Силы Времени попросим ускорить ход времени в мире, где исцеляется законник Виндер. Мы отправим прошения всем! — приняли соломоново решение Двадцать и Одна, немного робея от перспективы обращения к Великой Триаде. Силы Равновесия, конечно, тоже особо никого из просителей не баловали, но они были своим знакомым… гм… не злом, конечно, но бюрократической инстанцией, правила общения с которой вырабатывались тысячелетиями. А Джокеры… Слава их гремела во Вселенной, но все новое несколько пугало традиционалистов в лице Сил, вызывая неизъяснимую робость и смущение. Потому Двадцать и Одна дружно постановили: — Дарсена привлечем для составления обеих петиций. Законник справится!

За кадром осталось невысказанное «и малость успокоится, перестав рваться с больничной койки в бой». Растрясти лишний жир и выйти из затяжного запоя Дарсен сумел, но до состояния «порву любого, как Тузик грелку» ему было очень и очень далеко. Тем паче что умелым бойцом законник никогда не являлся. Всю жизнь предпочитал воевать словом и пером в судах.

— Ищи же врага, посвященная! Он опасен лишь структуре мира, физическим оболочкам вреда не причинит. Твой странно взращенный в запертом урбомире талант может помочь в поиске. Если нет, нам останется лишь уповать на то, что наша способность узреть пожирателя нитей проявит себя раньше, чем структуре измерения будет нанесен непоправимый урон. Но утешься, до катастрофы изменения станут возрастать неуклонно, оттого мы получим возможность забрать тебя в иные пределы. Не благодари!

Засмущавшиеся Силы, протараторившие последние слова скороговоркой, исчезли.

— Даже не собиралась, — укоризненно покачала головой Надежда в ответ на это странное эгоистическое предложение и тихо проговорила: — Я свой мир люблю! Зачем мне чужие? Посмотреть приятно, но жить нужно дома!

— Так, Надя, прямо сейчас еще трясти будет? — резко повернулся к секретарше Степаныч, выдергивая из носа осточертевшие тампоны.

— Нет, эта чудовищная тварь пока сыта. Позже повторится и будет сильнее, — грустно ответила девушка, собирая и переводя в слова свои ощущения и мысли.

— Тогда задача поставлена — нам надо искать эту пакость, — резюмировал начальник.

— Ты во всю эту хрень поверил, Ген? — продолжал хмуриться Вадим, выковыривая из носа свои тампоны.