Благодаря помощи энергичного молодого человека по имени Филлип нашел отличные апартаменты в квартале Маре, которые как раз освободятся первого августа. С кривоватой усмешкой Филлип сообщил, что дом находится всего в двух кварталах от того здания, где умер в ванне Джим Моррисон.

До августа у меня будет более чем достаточно времени, чтобы перед отъездом разобраться с несколькими неприятными, но, увы, необходимыми делами. Причем приступить придется прямо сейчас.

Включаю мобильный телефон. Во Франции приобрел новую сим-карту, чтобы не пришлось раскошеливаться на тридцать тысяч долларов, едва нога моя ступит на канадскую почву. Надо сказать, распрощаться с канадской сотовой компанией – один из самых приятных моментов предстоящего путешествия. Кроме сотрудников риелторского агентства, новый номер дал только сестре на случай чрезвычайных семейных обстоятельств. Но Кэти не звонила, из чего заключаю, что за время моего пребывания в Париже ни с ней, ни с родителями ничего из ряда вон выходящего не произошло. Моя старая сим-карта действует до первого декабря, однако с радостью готов буду зашвырнуть ее в океан уже в августе. Новый адрес, новый номер… новый я…

Вижу, что мне по электронной почте пришло целых триста шестьдесят семь новых писем. Уверен, триста шестьдесят из них – реклама. Получив багаж, беру такси и еду домой. В квартире по-прежнему пахнет чем-то, напоминающим аэрозоль от тараканов. Более того – готов поклясться, что за время моей поездки вонь только усилилась. Может, по вентиляции циркулирует? Вероятно, это часть коварного плана по выведению из здания квартиросъемщиков. На улице мороз, поэтому окна открыть не могу. Придется снова прибегнуть к помощи старых добрых освежителей воздуха.

В холодильнике шаром покати. Заказываю китайской еды и, сев за ноутбук, просматриваю почту. Из аэропорта Шарль де Голль вылетел только сегодня утром, но теперь кажется, будто было это давным-давно. Увы, после долгих перелетов превращаюсь в зомби и отхожу потом очень и очень долго.

Первые двадцать два письма – переписка членов киноклуба. Начал ее Тео – хотел уточнить организационные моменты. В первую субботу мая устраивать показ предстоит ему. Потом Ленни отпустил очередную порнографическую шуточку, и пошло-поехало. Не знаю, зачем Тео вообще решил воспользоваться электронной почтой, ведь половина народу в списке адресатов проживает в одном с ним здании.

Вдруг сообразил, что уеду до того, как киноклуб в сентябре отметит десятилетний юбилей. Сам не знаю, что думаю по этому поводу. Многих из ребят знаю очень давно. Настолько давно, что так и тянет уехать от них на время, чтобы успеть соскучиться. Ребенок Кэти тоже появится на свет в сентябре, но ради такого случая конечно же прилечу пулей. А если два радостных события совпадут, заскочу и на вечеринку тоже. Если она, конечно, будет.

В редакции точно гулять не придется. Сегодня позвоню хозяину здания и сообщу, что в конце июля мы съезжаем. Таким образом, у РТ, Тео и Костаса будет больше шестидесяти дней, чтобы подыскать новое жилье. И тут уж пусть разбираются сами, благо маленьких детей среди моих друзей нет. В договоре значится только мое имя. Пора мальчикам вылетать из гнезда. Сколько можно содержать бесплатный хостел?

А что касается «Крика Вильгельма», то для работы с журналом офис не нужен – достаточно одного ноутбука. Дам РТ время до конца года. Пусть решает, продать журнал третьим лицам или вместе с Шевонн выкупить мою долю. Я же свое решение принял и на этот раз отступать не намерен. И вообще, я к тому времени уже уеду, так что РТ в любом случае придется разбираться самому.

Письма от Бенни, в котором рассказывается о ходе переговоров с издательством «Дамокл», естественно, не обнаруживаю. Наверное, этот ушлый тип еще даже не заикался на эту тему. А если ему позвонить, заявит, что списал мою вспышку на временное помутнение рассудка. И теперь, когда я отдохнул и, как надеется Бенни, подлечился, вот-вот приползу на коленях с извинениями. Пишу агенту имейл, напоминая, что жду новостей, а иначе всем заинтересованным сторонам придется ожидать громких последствий.

Обнаруживаю письмо от Робин. Оказывается, она пыталась до меня дозвониться, но мой номер не работал. Извинившись за прерванный вечер, Робин сообщала, что теперь все утряслось, и предлагала встретиться снова, когда я буду свободен.

Хм. Что бы ответить? Робин мне очень нравится, но незачем заводить отношения, когда в буквальном смысле сижу на чемоданах. Ведь в Париж я улетаю уже в августе. Впрочем, пока я в Торонто, ничто не мешает нам с Робин продолжать общаться. Чисто по-дружески. Если на то пошло, заведомо исключить возможность того, что общение наше выльется во что-то серьезное, даже приятно. Можно просто расслабиться и получать удовольствие вместо того, чтобы разбираться с разбушевавшейся химией. Кстати, последней, скорее всего, и не было – у меня просто разыгралось воображение. Учитывая, как часто Робин видится с бывшим мужем, готов поставить крупную сумму на то, что они снова сойдутся еще до того, как растает снег.

Между тем доставляют мой заказ. Открываю картонную коробку и жадно поглощаю курицу с лимоном. Пить в доме нечего, поэтому вынужден довольствоваться водой из-под крана. Интересно, не стала ли она более радиоактивной после того, как перекрывал трубы? На всякий случай позволяю ей течь некоторое время и только через минуту подставляю под струю стакан.

Решаю ответить Робин позже – когда придумаю, что конкретно писать. Большинство других писем – автоматически пересылаемые сообщения с почты «Крика Вильгельма». Комментарии, жалобы, спам… Однако, прежде чем удалить, просматриваю их все. Есть вероятность, что РТ в очередной раз написал нечто такое, из-за чего на нас могут подать в суд. В последнее время подобных публикаций не было, однако я по природе человек подозрительный. И вообще, с судом не шутят. Кстати, вот еще один плюс расставания с «Криком Вильгельма». Больше не придется исполнять роль делопроизводителя РТ. Пусть теперь пишет что хочет про кого угодно. А если кто-то подаст иск, мое имя в документах фигурировать не будет.

Уже собираюсь удалить все разом, как вдруг замечаю кое-что необычное. Письмо от репортера «Стар», занимающегося рубрикой «Культура и искусство». Спрашивает, правдивы ли слухи, что издательство «Дамокл» расторгает со мной контракт, и если да, как я к этому отношусь, учитывая, что вот-вот начнутся съемки фильма по моей книге. Замираю, не донеся до рта кусочек курицы. Слышу, как на журнальный столик падает капля соуса.

Это еще что за фигня?!

Вскакиваю с кресла. Разъярен настолько, что не знаю, как выпустить гнев. Учитывая, сколько радиации впитал за последние несколько лет, удивительно, что не превратился в огромного зеленого монстра и не разнес сразу полквартала.

Выходит, я недооценил Бенни. Видимо, они с представителями «Дамокла» поговорили по душам и нашли самый безобидный способ от меня избавиться. Теперь не я уйду, а меня выгонят. Некоторое время бестолково ношусь по комнате, топая, как слон. Потом хватаю телефон и звоню мерзкому предателю в офис. Новый секретарь, он же секс-игрушка, сообщает, что мистер Ельчин уехал и, когда вернется, неизвестно. Даю отбой и едва удерживаюсь от желания швырнуть мобильник через всю комнату. Он мне еще пригодится, да и сим-карту собираюсь использовать еще несколько месяцев. Не хватало, чтобы из-за этого мерзавца пришлось раскошеливаться на новый телефон.