давно собиралась к тебе наведаться, заодно и подлечиться. Поговаривают, что у вас там горный воздух и нарзан творят чудеса! Думаю, в этом ты мне не откажешь!..

5.07.2007 г. Месяц до свадьбы прошел незаметно. Я встала на учет в женскую консультацию, а после двадцатого июня, как и обещала, приехала Настя. За две недели, проведенные вместе, наговорились вдоволь. Оказывается, я так соскучилась по ее беззаботной и незатейливой болтовне. С утра я занималась с пациентами в санатории, Настя посещала различные процедуры, а после мы с ней гуляли по парку. Если погода позволяла: конец июня выдался настолько пасмурным и дождливым, что ясные солнечные дни можно по пальцам пересчитать.

А сегодня после того, как поместила маму с папой в санатории, мы с Настей прогулялись в последний раз до Нарзанной галереи – через день она уезжает. Пришли мы немного раньше времени – перерыв еще не закончился, – и пока ждали, расположились неподалеку на скамейке возле фонтана, на лазурной глади которого причудливо поблескивали солнечные лучи. Поначалу Настя сидела молча и смотрела по сторонам, но потом заговорила:

– У вас завтра свадьба, а твоего благоверного все еще нет.

– Сегодня вечером прилетит.

– Не понимаю, как ты можешь так жить в вечном ожидании! Я бы так не смогла.

– Плата за популярность! Впрочем, в долгом ожидании есть и своя особая прелесть: оно еще больше усиливает радость встречи.

– Этим ты хочешь успокоить меня или себя?

– Тебя. Я сразу уяснила, что будет или так, или вообще не стоило ничего начинать.

– Все равно не понимаю. Ты совсем не ревнуешь? Вы же не видитесь целыми месяцами?

– Я доверяю ему и отношусь философски, он на работе и все без лишних додумываний и размышлений.

– Звучит неубедительно. Вот у меня Пашка всегда рядом, но я все равно держу ухо востро.

– Насть, я сама выбрала такую жизнь, к чему теперь жаловаться. Кроме того мы могли жить и в Москве, чаще видеться, но я не захотела.

– Надеюсь, твои жертвы не напрасны…      

– Почему сразу жертвы? Ты мне сейчас напоминаешь мою маму. Глупо пытаться изменить человека, пока он сам этого не захочет.

Настя закачала головой и, немного помолчав снова заговорила:

– Вы даже кольца еще не купили!

– Женя сказал, что сам купит.

– Лесь, у вас завтра свадьба, а ты так легкомысленно об этом говоришь.

Я улыбнулась.

– Да, потому что штампу в паспорте не изменить моих чувств к Жене. Это все условности общества, социализации человека. Ощущение, что вы едины, должно исходить изнутри… – Настя лишь покачала головой, а я взглянула на вход в Нарзанную галерею, возле которого стали толпиться люди. – Ну, все пойдем, похоже, перерыв закончился…

7.07.2007 г. Вот и день свадьбы… Проснулась я рано, и как только стало светать, вышла на террасу. На белеющем небе незаметно гасли последние звезды, уступая место заре. Где-то вдалеке пропел петух… Потом его подхватил другой… Холодило. Я зашла в дом за шалью, а, вернувшись, расположилась на скамейке. Собственно ни о чем не думала, просто закрыла глаза и наслаждалась свежестью утра, ароматами цветов и трелями пробуждающихся птиц… Резко раздался скрип двери. Я открыла веки и увидела Женю, сонного и зевающего.

– Ты чего не спишь в такую рань? – отозвался он и, присев рядом, обнял.

Я только пожала плечами, а Женя тем временем спустился и положил голову мне на колени. Я запустила ладонь ему в волосы и стала теребить их. Взгляд привлекли подвешенные к потолку корзинки с петуниями – первые солнечные лучи едва коснулись их, а вскоре озарили и всю террасу. Зажужжали пчелы и мухи…

– Нет! Спать здесь невозможно! – возразил Женя и приподнялся.

– Ну, иди в дом.

– Не хочу… Все равно не усну. Кофе сваришь?

Я кивнула. Все приготовив, присела и стала молча намазывать на хлеб масло.

– Молчу-у-ун! – протяжно произнес Женя и толкнул меня плечом. – Скажи хотя бы слово! – Я усмехнулась. – Волнуешься?

– Да нет. Просто как-то странно. Никогда не думала, что именно так выйду замуж, даже в своих самых смелых фантазиях, – и, помолчав с минуту, добавила. – Вчера мама с папой приехали.

– Все-таки собрались? – усмехнулся Женя.

– Ой, это же все мама! То еду, то не еду, но, в конце концов, согласилась. Еле нашла им свободные места в санатории.

Женя допил кофе и откинулся на спинку скамейки:

– Завтра надо будет смотаться за Данькой.

– Хорошо. Долго он будет у нас?

– До середины августа точно, а там не знаю…

«Хорошо…» – отозвалась я и принялась убирать со стола, помыла посуду, разложила разбросанные вещи по местам, полила цветы на террасе, снова зашла в дом. На часах было только начало десятого. «Как же медленно тянется время. Ненавижу долгие ожидания! Нет бы раз и все! А то попусту ходишь, склоняясь без дела, и еще больше начинаешь волноваться и накручивать себя». К двенадцати часам пришли родители, а следом за ними и Настя, чтобы помочь мне с прической и макияжем.

– Все, можешь любоваться! – произнесла Настя и отошла, а я привстала и взглянула в зеркало: волосы, присобранные на затылке, едва заметный макияж и легкое шифоновое платье нежно-голубого цвета с завышенной талией – вот и весь мой свадебный наряд. Я еще раз посмотрела в зеркало и, обернувшись, обняла Настю:

– Спасибо, чтобы я без тебя делала! – И из глаз невольно заструились слезы, Настя вздохнула и, похлопав меня по спине, произнесла:

– Лесь, ну все, перестань! А то мы сейчас вдвоем разрыдаемся, и мои старания пойдут насмарку.

Я немного отстранилась от нее и обмакнула слезы.

– Ну, вот! – воскликнула Настя. – Я же говорила: подводка растеклась. Садись, я все поправлю…

А в два часа нас расписали… Подумать только, каких-то десять минут и теперь я Юдина Олеся Юрьевна…

К вечеру пришли Кирилл с Майей и Надежда Самсоновна. За ужином завязался непринужденный разговор, вылившийся в поучительную беседу со стороны Надежды Самсоновны о семейных ценностях и браке.

– Сейчас такое время, что мало кто по-настоящему чтит институт семьи, подходит к женитьбе со всей серьезностью и ответственностью.

– Можно подумать, раньше над этим заморачивались, – возразила Настя. – Также выскакивали замуж за первого встречного или куда хуже жениха выбирали родители. И всем было наплевать, как поладят молодые.

– В этом есть доля правды, – согласилась Надежда Самсоновна. – Но раньше