Вот и сейчас он стоял в замешательстве, стремясь, видимо, поделиться с ним какой-то значимой мыслью и не зная, с чего начать. Д'Артаньян, не имевший лишнего времени, ободряюще кивнув, поторопил галантерейщика:

— Я слушаю вас, господин Бонасье!

— Скажите, господин д'Артаньян, — начал тот, поглядывая на конверт, зажатый в ладони, — известно ли вам, что такое «торгово-промышленная выставка-ярмарка»?

— Что?! — удивленно переспросил псевдогасконец. — Торгово-промышленная выставка-ярмарка? Нет, неизвестно! Мне кажется, торговля — это скорее по вашей части, господин Бонасье, а я, знаете ли, человек военный…

— Ах да, конечно же, сударь! — воскликнул галантерейщик. — Но я в тупике и мне просто не к кому более обратиться!

— Да в чем дело, милейший?

— Письмо, сударь! Я получил письмо…

— Это вы уже говорили! — нетерпеливо перебил его разведчик. — Что с того?

— Я в замешательстве, сударь! — Домовладелец развел руками. — Да посмотрите хотя бы сами!

И протянул ему конверт, распечатанный, видимо, только что.

Взяв его, д'Артаньян заглянул внутрь и вытащил оттуда аккуратный прямоугольник из плотного белого картона. Одна его сторона была пуста, а на второй, напротив, было написано крупными, яркими, витиеватыми буквами:

XVI МЕЖДУНАРОДНАЯ ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННАЯ ВЫСТАВКА-ЯРМАРКА

ГАЛАНТЕРЕЯ 1625

ЖЕНЕВА.

ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННАЯ ПАЛАТА

19 — 24 ОКТЯБРЯ 1625 ГОДА

ПРИГЛАСИТЕЛЬНЫЙ БИЛЕТ НА ДВЕ ПЕРСОНЫ

МСЬЕ И МАДАМ БОНАСЬЕ

Недоумевая, псевдогасконец, снова заглянул в конверт и обнаружил внутри письмо, разъясняющее, очевидно, странное приглашение. Развернув его, он прочитал следующее:

«Торгово-промышленная палата города Женевы ставит в известность господина Бонасъе, что по итогам прошлого, 1624 года он признан лучшим галантерейщиком города Парижа, и имеет честь пригласить его вместе с супругой на ежегодную выставку-ярмарку галантерейных изделий, которая, как обычно, состоится с 19 по 24 октября сего,1625 года в городе Женеве. Участие в выставке-ярмарке, равно как и проживание в гостинице*** с полным пансионом, в период проведения выставки-ярмарки - бесплатное. О своем желании принять участие в мероприятии необходимо известить оргкомитет выставки-ярмарки 18 октября сего, 1625 года, явившись непосредственно туда, в оргкомитет, по адресу: город Женева, 3-я улица Строителей, д.25, с 10 до 18 часов по местному времени.

С уважением и пожеланием процветания,

оргкомитет XVI Международной торгово-промышленной выставки-ярмарки «ГАЛАНТЕРЕЯ-1625».

Женева

7 сентября 1625 года от Р.X.».

Дочитав письмо, д'Артаньян вложил его обратно в конверт вместе с пригласительным билетом и, вернув галантерейщику, искренне поздравил того:

— Поздравляю вас, господин Бонасье! От всей души поздравляю! Лучший галантерейщик столицы Франции — это большая честь! Это можно сравнить разве что с ратным подвигом на поле боя. Возможно, когда-нибудь я буду рассказывать своим потомкам, что снимал комнаты под крышей вашего дома!

— Благодарю вас, сударь, — растерянно ответил господин Бонасье, робко пожимая протянутую ему дворянином руку.

— Вы чем-то недовольны? — подметил его растерянность лазутчик. — Вас что-то смущает?

— Да, сударь! — воскликнул домовладелец. — Это приглашение!

— Что-то не так? — насторожился псевдогасконец.

— Сударь, но я никогда прежде не слыхал ни о каких выставках-ярмарках галантерейных изделий в городе Женеве. Я вообще не слыхал о подобных мероприятиях!

— Никогда?

— В том-то и дело, сударь! Никогда!

— Ах вот оно что!.. — сообразил молодой гвардеец и задумался, рассеянно почесывая за ухом.

Галантерейщик молчал, боясь нарушить его раздумье.

— Скажите-ка, господин Бонасье, — вышел-таки из задумчивости д'Артаньян, — а вы когда-нибудь прежде становились лучшим галантерейщиком Парижа?

— Нет, сударь, никогда.

— Ну что ж, вот вам и причина! По всей видимости, эта самая… торгово-промышленная выставка-ярмарка — мероприятие, на которое приглашаются только лучшие галантерейщики. И если прежде вам не доводилось становиться таковым, то нет ничего удивительного в том, что вас туда не приглашали и вы, соответственно, ничего о нем не слышали, — изложил свою мысль псевдогасконец, а после, видя, что собеседник все еще сомневается, пояснил: — Ведь у вас же наверняка есть какой-нибудь… конкурент, дела которого идут несравненно лучше ваших?

— Конечно есть, господин д'Артаньян! Мэтр Бенуа с улицы Кассет имеет значительно лучший доход, нежели я…

— И вы же не думаете, — перебил его лазутчик, излучавший вполне объяснимое нетерпение, — что это объясняется кознями дьявола, а не тем, что сей достойный мэтр лучше вашего осведомлен о состоянии дел в мире галантереи?

— Конечно, не думаю! — ответил господин Бонасье, по правде сказать думавший именно так.

— И объясняется его осведомленность, скорее всего, именно посещением мероприятий, подобных тому, что намечается в Женеве в… октябре, кажется?

Галантерейщик слушал его с раскрытым от удивления ртом, осознавая, что напрасно, пожалуй, подозревал Сатану в успехах конкурентов.

— Однако при чем же тут моя супруга, мадам Бонасье? — спросил он, дослушав до конца.

— Ну милейший господин Бонасье, это же правила света! — рассмеялся его невежеству д'Артаньян. — На подобные светские рауты всегда приглашаются супружеские пары! Только так, и никак иначе.

— О! Так вы полагаете, что это мероприятие из светских?! — Глаза галантерейщика, явно не избалованного приглашениями на королевские балы, вспыхнули.

Д'Артаньян пожал плечами:

— По всей видимости, да. Впрочем, вам виднее, почтеннейший домовладелец! Это дела купеческие, а не военные.

— Ах, господин д'Артаньян, как же мне разузнать об этом деле?! — воскликнул Бонасье. — А… может быть, показать это приглашение мэтру Бенуа? — осенило его. — Показать и спросить, не слыхал ли он об этой выставке?

— Великолепная идея! — одобрил псевдогасконец. — Просто великолепная! Уж это я вам могу сказать как человек военный: идея просто восхитительная! В самом деле, что может быть лучше, чем оповестить о своей удаче конкурентов? Вы ему, главное, письмецо с адресом… оргкомитета показать не забудьте, чтобы он наверняка знал, куда путь держать!

— Ах, черт возьми! — всплеснул руками галантерейщик, осознав свою глупость. — Ну конечно же он, каналья, обо всем узнает!