– Нет, это по личному делу, – рассеянно ответил я, мысленно прикидывая, как так получилось, что я не почувствовал Анну. Я над тем городком точно пролетал. Значит, всё-таки другая аура.

– По личному? Это хорошо, – заметно расслабился тот. – Так вы её ухажёр будете? А то она всем от ворот поворот даёт и не говорит почему. Мы тут все решили, что у неё парень есть. Теперь видим, что не ошиблись.

Я лишь улыбнулся на такие его догадки и, козырнув, вышел. А сев в машину, погнал к нужному городку. Сорок минут – и я на месте, можно было бы быстрее, но дороги разбиты где артиллерийскими тягачами, а где и танками. На въезде в городок предъявил удостоверение и подкатил к штабу местного стрелкового полка. Командовал им командир в звании майора. Но он, как и начштаба, и особист тоже отсутствовали, видимо, всех командиров подразделений дивизии вызвал к себе комдив. Однако дежурный по полку подтвердил, что Фролова здесь, и, спросив о цели моего посещения, вызвал девушку. Когда она вошла в кабинет, который мне предоставил дежурный, я даже вздрогнул, впиваясь взглядом в разом покрасневшую девушку. Это была не моя Аня, чужая, и совсем не в моём вкусе. Симпатичная, для местных даже красивая. Но совершенно не мой тип. Хотя общие черты с той Аней были, возможно, у неё отец другой или мать? Не знаю. Фамилия совпадает, вот и сиди гадай. А сейчас и узнаем.

– Проходите, присаживайтесь, – указал я ей на стул.

Она подошла и робко присела, вопросительно глядя на меня. Я решил представиться и снять некоторую напряжённость:

– Младший лейтенант безопасности Крайнов. Мне нужно было встретиться с вами, чтобы прояснить некоторые вопросы. Вы можете описать свою семью?

Аня поначалу несмело стала рассказывать то, что я хотел услышать, но закончила вполне уверенно. Ну, как я и думал. Отец тот же, и он, кстати, жив, а не погиб шесть лет назад. Сестры у неё нет, но имеются двое братьев. В общем, холостой выстрел. Даже странно, что такое совпадение произошло – она поступила в тот же медицинский и по распределению попала в этот медсанбат. Помнится, Анна говорила, что именно отец настоял, чтобы её так назвали, и здесь это произошло. Видимо, дело случая в обоих мирах.

Я просветил девушку лекарским амулетом-диагностом, тем, что с расширенными функциями, и понял, что парень у неё действительно есть. Раз она не девственница, да ещё отваживает всех ухажёров, точно парень есть. Отпустив Анну, я покинул кабинет и, возвращая дежурному ключ от кабинета, поинтересовался:

– Случилось что? Я смотрю, у вас тут суета поднялась.

– Связь пропала. Отправили связистов, а они как в воду канули, – хмуро ответил тот, продолжая попытки хоть до кого докричаться в телефонный аппарат, но тот оставался безмолвным.

– А, так это немецкие диверсанты работают и их пособники из местных националистов. Завтра в четыре утра немцы нанесут бомбовый удар по нашим городам и артиллерийский по частям у границы. – И я тут же пояснил на вопросительный взгляд лейтенанта: – Перебежчик сообщил, фельдфебель. Не знаю, верить ему или нет, только слухи и из других источников идут. Похоже, действительно завтра начнётся. Да и диверсанты излишне нагло действуют… М-да, меньше суток осталось последней мирной жизни.

– Надеюсь, войны не будет.

– Да будет, лейтенант, будет. Англичане не для того своим агентам в Берлине столько платят, чтобы войны не было. А те шепчут Гитлеру: давай, нападай на Союз, там столько богатств, а армия у него колосс на глиняных ногах. Один пошепчет, другой, третий, тот и поверит. Да и поверил. Не зря же столько дивизий у наших границ собрал. Идиот. Ему бы сначала решить вопрос с англичанами, а потом на нас нападать, а тут войну на два фронта вести хочет. Кишка тонка. Ладно, лейтенант, что ты решил по поводу пропавших связистов?

– Взвод бойцов отправлю.

– Я с ними прокачусь. Не смотри на меня так. Не кабинетный я работник, прохожу службу в антидиверсионном подразделении осназа НКВД «Вымпел». Ловить диверсантов – моя работа. Взвода не нужно, машину грузовую, чтобы трупы вывозить, и отделения бойцов хватит. Пошли со мной сержанта поопытнее, чтобы взаимодействовать проще было, ну и санинструктора на всякий случай.

– Понял. Сейчас всё сделаем, – обрадовался тот, явно решив спихнуть проблему с больной головы на здоровую.

Организовал всё он быстро, и вскоре к штабу подкатил ЗиС-5 с открытым кузовом и подошло отделение бойцов. Сержант с медалью «За отвагу» выглядел опытным бойцом, видно, что из старослужащих. Мы познакомились, бойцы начали грузиться в машину. Мне дали направление, в какой стороне обрыв провода, и я на своей эмке поехал впереди. На дороге старался держать скорость километров двадцать в час. Причём каждый километр останавливался и выходил осматриваться. Сержант в первый раз подбежал узнать, какие распоряжения будут, но я отправил его обратно. Если что засеку, вызову.

Вскоре с помощью сканера я обнаружил тела связистов. Оба лежали у столба, скрытые кустами, с дороги их не видно, и провода на первый взгляд целые. И, только присмотревшись, я увидел мастерски сделанный обрыв. Оружия у связистов не видно, но приспособления для подъёма на столб и сумка монтёра валялись у них в ногах. Однако важно не это. Метрах в двухстах на опушке леса прячутся шестеро, наблюдая за нами. Одеты разномастно, в основном в гражданское, но были и в польской военной форме. А вот и диверсанты. Похоже, больше нет, я просмотрел по всей дальности сканера.

Когда я подъехал к месту диверсии, то, делая вид, что осматриваюсь, чуть помедлил и направился к грузовику, вставшему позади эмки и тарахтевшему мотором.

– Что-то случилось, товарищ младший лейтенант госбезопасности? – спросил сержант, открыв дверцу и наполовину высунувшись из кабины.

– Кровью пахнет, – негромко сообщил я ему. – Свежей. Похоже, связисты здесь лежат. И ещё я на опушке засёк наблюдение. У тебя СВТ пристреляна?

Из всего отделения только у сержанта была саморазрядка, у других винтовки Мосина и ещё у одного РП.

– Да, товарищ младший лейтенант госбезопасности. Высадить бойцов?

– Не спеши. Давай винтовку, как только я открою огонь, пусть бойцы немедленно покидают кузов через правый борт, чтобы мишенями не быть, и залегают.

– Ясно.

Он подал мне винтовку. Бойцы наблюдали за нами из кузова, и сержант шёпотом передал распоряжение. Я же, лизнув палец, провёл им по мушке, чтобы она заблестела и стала лучше видна, глубоко вздохнул и резко встал, вскидывая винтовку над капотом грузовика и открывая быстрый огонь. Практически очередью дал шесть выстрелов. Бойцы ещё покидали кузов, когда я уже сообщил сержанту:

– Диверсантов шестеро. Пятеро наповал, один тяжело ранен, уходит. Организуй преследование. Далеко он не уйдёт. Со мной оставь одного бойца, гляну, откуда кровью несёт.

– Есть, – козырнул тот и, забрав винтовку и на ходу меняя магазин, повёл бойцов к опушке.

Бежали они цепью, держа оружие в руках, изредка залегая, прикрывая других, и, вскакивая, бежали дальше. А молодец сержант, хорошо обучил своих бойцов. Но по ним огня не открывали, и, добежав до опушки, они замелькали в том месте, где лежали тела диверсантов, а потом, как я видел, сержант с пятью бойцами стали преследовать подранка, оставлявшего солидный кровавый след. Найдут, да и с такой кровопотерей он далеко не уйдёт. Остальные бойцы осматривали тела диверсантов, собирали оружие.