— Доктор, — не выдержала Брайтман, — вы можете ответить?

— Я не считал, но многие.

— А убийство Мелиссы Лэнди имеет отношение?

— По результатам вскрытия я не смог сделать такого вывода, но чаще всего, когда речь идет о похищении ребенка посторонним человеком…

— Свидетель не отвечает на вопрос, — прервал его Ройс. — Эти факты не содержатся в базе показаний.

Брайтман кивнула.

— Доктор, отвечайте только на заданный вопрос.

— Я на него и отвечал…

— В таком случае спрошу конкретнее, — сказал Ройс. — Вы не обнаружили признаков сексуального насилия в этом случае?

— Не обнаружил.

— А на одежде?

— Этим занимались другие эксперты, я патологоанатом.

— Да, я понимаю.

Ройс заглянул в свои бумаги, он явно колебался. Классический случай: стоит ли рисковать? И все-таки он решился:

— Доктор, в ответе на один из вопросов вы упомянули похищение посторонним человеком. Данные вскрытия могут подтвердить этот факт?

Эйзенбах надолго задумался, потом углубился в бумаги.

— Так как же, доктор?

— Ну… я не могу вспомнить.

— На самом деле данные вскрытия говорят совсем о другом, не так ли?

Доктор пребывал в растерянности.

— Не понимаю вас, — наконец сказал он.

— Вы не могли бы обратить внимание на страницу восьмую протокола вскрытия? Предварительное обследование тела.

Эйзенбах листал страницы, Ройс ждал. Я тоже заглянул в протокол, хотя в этом не было нужды. Теперь главное — не пропустить момент и заявить протест.

— Доктор, — снова заговорил Ройс, — в протоколе говорится, что под ногтями жертвы не обнаружено следов крови или телесных тканей… Вы видите восьмую страницу?

— Да, под ногтями я ничего не нашел.

— Это означает, что жертва не оказывала сопротивления, верно?

— Да.

— Из чего следует, что она знала своего убий…

— Протестую! — Я вскочил на ноги, но недостаточно быстро. Присяжные успели услышать слова Ройса. — Защитник оперирует фактами вне доказательной базы. Ваша честь, мистер Ройс пытается навязать присяжным необоснованные домыслы.

— Поддерживаю. Мистер Ройс, вам предупреждение.

— Да, ваша честь, — улыбнулся он. — Защита больше вопросов не имеет.

Понедельник, 5 апреля, 16:45.

Глядя прямо в глазок, Босх постучал в дверь с номером 804. Макферсон впустила его и поглядела на часы.

— Почему ты не в суде с Микки? — спросила она.

В окне виднелась Гранд-авеню и сбоку отель «Билтмор». В номере были диван и два стула, на одном из которых сидела Сара Глисон. Босх кивнул ей и вошел.

— Потому что я там не нужен, — ответил он, — зато нужен здесь.

— Что случилось?

— Ройс раскрыл свои карты, нужно рассказать Саре.

Он двинулся было к дивану, но Макферсон задержала его:

— Погоди, расскажи сначала мне.

Босх кивнул, она была права. Он осмотрелся, но в тесной комнате негде было уединиться.

— Прогуляемся? — предложил он.

Макферсон шагнула к кофейному столику и взяла ключ.

— Сара, мы скоро вернемся. Тебе что-нибудь нужно?

— Нет, спасибо, я пока поработаю. — Она показала на альбом для зарисовок.

Они спустились на лифте в вестибюль и нашли свободный уголок у двери в переполненном баре.

— Ну что Ройс?

— Когда он допрашивал Эйзенбаха, то прицепился к тому, что девочку душили одной рукой.

— Ну да, Джессап был за рулем, запаниковал, когда услышал радио, и задушил ее.

— Это версия обвинения, у Ройса другая. Он спросил, могли убийца другой рукой мастурбировать.

Макферсон нахмурилась.

— Это старая версия обвинения, — сказала она, — убийство во время полового акта. Просто Ройс получил от нас сведения, узнал, что ДНК принадлежит отчиму и решил на этом сыграть — мол, убийца не Джессап, а отчим. — Она сложила руки, размышляя. — Но это противоречит показаниям Сары и волосам в машине! Стало быть, мы чего-то не знаем. Возможно, Ройс отыскал кого-то, кто может опровергнуть опознание Джессапа.

— За тем я и пришел — принес список свидетелей защиты. Мне не всех оттуда удалось найти, они прячутся. Сара должна посмотреть и сказать, кто из них важен.

— Ей-то откуда знать?

— Там сплошь ее бывшие знакомые: бойфренды, мужья, наркоманы. Почти все сидели. Ройс явно их прячет — все адреса указаны старые.

Макферсон кивнула, поднимаясь.

— Ловкач, что еще сказать. Ладно, поговорим с ней, только я первая, о'кей?

— Погоди минуту.

— Что?

— А что, если версия защиты правильная?

— Издеваешься?

Босх промолчал. Она фыркнула и пошла к лифтам, он за ней.

Пока они разговаривали, Сара успела изрисовать весь альбом цветами. Босх сел на диван, Макферсон — на стул.

— Сара, — начала она, — нам нужно поговорить. Нам кажется, что кто-то из твоих старых знакомых собирается помогать защите. Хорошо бы попробовать вы числить, кто это и что он может рассказать.

— Не понимаю, — поморщилась Глисон. — Когда все случилось, мне было тринадцать. Какая разница, с кем я потом водилась?

— Они могут что-то знать… о том, что ты делала или говорила.

— Что, например?

Макферсон покачала головой:

— В том-то и дело, что мы не знаем. Просто сегодня выяснилось, что защита собирается объявить убийцей вашего отчима.

Сара, ахнув, закрыла лицо руками.

— Они с ума сошли! Я же была там, я видела…

— Мы это знаем, Сара, и не сомневаемся, но решать-то будут присяжные. Детектив Босх привез список свидетелей защиты, и мы хотим, чтобы ты сказала, кто из них может что-то знать.

Босх достал из портфеля распечатанные листы бумаги.

— Прошу прощения, — сказал он, — тут много пометок, это я для себя сделал, когда их разыскивал. Смотрите только на имена.

Сара читала, чуть шевеля губами. Внезапно губы замерли, взгляд ее остановился.

— Ну что? — спросила Макферсон.

— Эти люди… — прошептала Глисон. — Я надеялась, что никогда их больше не увижу.

— Вполне возможно, что и не увидишь, — успокоила Макферсон. — То, что они в списке, вовсе не значит, что все появятся. Большинство здесь просто чтобы нас запутать, заставить искать иголку в стоге сена. Детектив Босх уже потратил массу времени впустую в поисках этих людей… Однако здесь должно быть одно важное имя. Которое, Сара? Помоги нам!