Мне нечем было крыть, и я решил не продолжать. Гордон отпустили, и Брайтман объявила перерыв на обед. Я напомнил Босху, что после ему предстоит выступать с показаниями Клостера, и пригласил пообедать вместе, но он ушел, сославшись на срочные дела. Мэгги, в свою очередь, собиралась обедать в отеле с Сарой Глисон, и я уже боялся, что останусь один, как вдруг из задних рядов галереи вышла симпатичная женщина и с улыбкой шагнула ко мне.

— Мистер Холлер, я Рэйчел Уоллинг из ФБР.

Я не сразу вспомнил имя, потом меня осенило.

— Вы и есть тот аналитик, который отвлекает моего следователя от работы жуткими теориями?

— Надеюсь, от них все же будет толк.

— Поживем — увидим. Чем я могу быть полезен, агент Уоллинг?

— Я предложила бы вместе пообедать, но боюсь и вас отвлечь от работы…

— Вам повезло, агент Уоллинг, я совершенно свободен. — Я открыл перед ней дверь: — Прошу.

Вторник, 6 апреля, 13:15.

На этот раз с обеда опоздала сама Брайтман. Обвинители и защитники сидели на местах и ждали, но даже секретарь не знала, чем вызвано отсутствие судьи. Босх подошел к ограждению и тронул Холлера за плечо. Тот обернулся и спросил:

— Гарри, ты готов? Вот-вот начнем.

— Готов, только надо поговорить.

— Что случилось?

Босх повернулся спиной к столу защиты и еле слышно прошептал:

— У особого отдела есть кое-что, я с ними виделся.

Возможно, он слишком осторожничал, но фотографии, показанные Райтом, вызывали тревогу. Джессап явно что-то затевал.

Прежде чем Холлер успел ответить, гул в рядах публики вдруг затих. Брайтман заняла судейское кресло.

— После заседания, — шепнул Холлер.

Велев помощнику рассадить присяжных, Брайтман обратилась к залу:

— Прошу меня извинить, в задержке виновата я сама. Возникли личные дела, которые заняли больше времени, чем предполагалось. Мистер Холлер, вызовите, пожалуйста, следующего свидетеля.

Следующим был Дорел Клостер. Босх вышел к трибуне, а Брайтман тем временем еще раз объяснила присяжным, что свидетель не может присутствовать, и поэтому его прежние показания, данные под присягой, будут зачитаны. Процедуру обговорили еще на рабочих слушаниях и приняли, несмотря на возражения защиты, однако Ройс все же встал и заявил протест.

Брайтман нахмурилась:

— Мистер Ройс, мы уже обсуждали эту тему.

— Я прошу суд пересмотреть свое решение, — набычился защитник, — поскольку такая форма представления показаний противоречит конституционному праву моего подзащитного. Детективу Клостеру не были заданы вопросы, которые я хотел бы задать в соответствии со сложившейся версией защиты.

— Повторяю, мистер Ройс: решение уже принято, и дальнейшие прения в присутствии присяжных неуместны.

— Но, ваша честь, тогда я лишаюсь возможности осуществлять защиту своего клиента должным образом.

— Мистер Ройс, я и так слишком снисходительна, позволяя вам играть на публику. Мое терпение скоро иссякнет. Вернитесь на место.

Ройс стоял, сверля судью взглядом. Босх понимал, чего он добивается. Адвокат хотел вызвать сочувствие присяжных, представить себя и Джессапа маленькими людьми, несчастными и преследуемыми, против которых ополчились не только обвинители, но и судья.

Выдержав долгую паузу, Ройс снова заговорил:

— Ваша честь, я не могу сесть, пока права моего подзащитного остаются под угрозой. Это вопиющее…

Брайтман резко ударила ладонью по столу. Звук напоминал выстрел.

— Прошу присяжных заседателей удалиться в комнату ожидания!

Присяжные, испуганно оглядываясь, потянулись гуськом к выходу. Ройс не отрывал глаз от судьи. Все это было частью его игры. Маленького человека сейчас накажут за дерзость.

Когда последний из присяжных скрылся за дверью, Брайтман повернулась к Ройсу:

— Мистер Ройс, одним из последних заседаний процесса станет специальное слушание по поводу вашего неуважения к суду, а до тех пор, если я прикажу вам сесть, а вы не подчинитесь, вас будут усаживать силой. Вы поняли?

— Да, ваша честь. Прошу прощения за то, что не сдержал чувств.

— Хорошо, мистер Ройс. Займите ваше место, и присяжные смогут вернуться.

Некоторое время они продолжали меряться взглядами, потом Ройс медленно опустился на стул.

Присяжные начали вновь рассаживаться, то и дело поглядывая на Ройса. Босх внимательно следил за их лицами, замечая явную симпатию. Похоже, тактика адвоката сработала. Хулиган, которого вызывали к директору, всегда герой в глазах других учеников, даже если толком не известно, что происходило за запертыми дверями.

Брайтман обратилась к присяжным:

— Вполне понятно, что на судебных процессах по таким сложным делам накал эмоций бывает слишком высок. Однако мы с мистером Ройсом обсудили возникшую проблему, и нам удалось успешно разрешить ее. Это чисто процедурный вопрос, на который вам не следует обращать внимания. Теперь давайте продолжим. Мистер Холлер?

— Да, ваша честь.

Обвинитель занял место на трибуне, положив перед собой копию показаний Клостера.

— Детектив Босх, вы готовы зачитать свидетельские показания Дорела Клостера, данные под присягой 8 октября 1986 года?

— Готов. — Босх достал из кармана очки и надел их.

— Итак, я буду читать вопросы, которые задавал детективу Клостеру помощник окружного прокурора Гэри Линц. Вы будете читать ответы свидетеля.

Чтение началось. После выяснения основной информации о свидетеле начались вопросы, непосредственно связанные с убийством Мелиссы Лэнди.

— Детектив Клостер, вы работаете на участке Уилшир?

— Совершенно верно, в отделе тяжких преступлений.

— Как началось расследование этого дела?

— Мне позвонили домой, когда патрульные полицейские, вызванные к дому семьи Лэнди, установили факт похищения ребенка.

— Что вы сделали, приехав по вызову?

— Мы с напарником опросили каждого из присутствовавших — мать, отца и сестру пропавшей девочки Сару, — а затем провели общую беседу. Такая тактика позволяет быстрее наметить направление расследования.

— Расскажите, что вам удалось узнать.

— Из личной беседы с Сарой выяснилось, что девочки играли в прятки во дворе дома, и она пряталась в кустах, откуда улицу не видно. Сара услышала, как к дому подъехал мусоровоз. Мусорщик вошел во двор и схватил ее сестру. Однако в тот день было воскресенье, когда мусор не забирают. Затем, в ходе общей беседы, отец услышал рассказ девочки и сразу вспомнил, что по утрам в воскресенье по улице часто проезжают тягачи-эвакуаторы, водители которых носят комбинезоны, похожие на одежду мусорщиков.