Кэсси закатила глаза:

— Я знаю, это глупо, но, как я уже сказала, не могу выкинуть эту мысль из головы. Я знаю, у вас есть удаленный доступ к системе, поэтому не могли бы вы ради моего интереса быстро туда заглянуть?

В любой другой день Дебора могла бы рассказать о просьбе Кэсси чиновникам, но сегодня она была готова к сотрудничеству. Несколько мгновений спустя она вернулась к телефону.

— Я держу его форму перед собой и… она заполнена. Вам не стоит беспокоиться.

— О, хорошо… Дебора, просто напомните мне, пожалуйста, какое у него отчество?

— Ммм… Азиз.

Кэсси последний раз испытывала такой же трепет в детстве, когда ее последний поворот наконец-то превращал каждую сторону кубика Рубика в один сплошной изначальный цвет.

Час спустя сержант Флайт прибыла в морг. Кэсси уже составила план действий.

— Вы что-нибудь вспомнили о взломе? — спросила Флайт, едва переступив порог.

Кэсси удивило, что даже в выходной сержант надела пиджак, пускай и чуть менее строгий и с топом с круглым вырезом вместо обычной рубашки.

— Не совсем, — ответила девушка. Она все еще не могла думать о сержанте Флайт как о Филлиде. — Впрочем, я знаю, что произошло и кто совершил преступление. — Кэсси без посторонних свидетелей могла говорить свободно.

— Вы сейчас о чем?

Кэсси напряг по-волчьи напряженный взгляд Флайт. Очевидно, обидчивость сержанта, на которую Кэсси Рэйвен мельком обратила внимание в ранние утренние часы, никуда не делась.

Кэсси выпятила подбородок и ответила:

— Я поделюсь своими… размышлениями с вами, но при условии, что вы возобновите расследование смерти Джеральдины Эдвардс, и на этот раз по-настоящему.

Губы Флайт удивленно приоткрылись:

— Вы пытаетесь заключить со мной сделку?

Кэсси Рэйвен сложила руки на груди. Она чувствовала, как быстро, но уверенно бьется сердце.

— Я бы предпочла назвать это… пониманием.

Озарение, пришедшее к девушке на буксирной тропе, стало единственно возможным рычагом воздействия на процесс расследования дела миссис Э. и доведения его до справедливого конца.

Флайт прищурилась. Вероятно, она решала, стоит ли прибегать к обычной процедуре «препятствование полиции». Вместо этого женщина сказала:

— Знаете, не так-то это просто. Я не могу… лезть не в свое дело.

Кэсси молча пожала плечами.

— Вы не поняли меня, — настаивала Флайт. — Мне понадобится особое разрешение от босса.

— Так попросите его об этом, — парировала Кэсси.

Взгляды двух женщин столкнулись. Кэсси Рэйвен показалось, что их противостояние теперь приобрело оттенок взаимного уважения.

Флайт раскрыла ладонь, знак, что она явно колебалась.

— Скорее всего, босс просто прикажет мне уйти, но…

— Но?

— Но если вы на самом деле можете предоставить мне существенную информацию, способную решить дело Харри Хардвика и приоткрыть завесу тайны над вчерашним взломом, то я спрошу у него. Строго говоря, если босс скажет «нет», то я ничего не смогу сделать.

Любой другой полицейский посоветовал бы Кэсси отвалить. И прежде всего потому, что кража тела старика не стоила таких усилий. Но здесь Кэсси Рэйвен почувствовала: по какой-то неизвестной причине Филлида Флайт вовлеклась в дело Харри Хардвика.

Кэсси попросила Флайт следовать за ней и пошла по коридору.

— Люди, пришедшие прошлой ночью… Полагаю, они же вломились и забрали тело Хардвика две недели назад.

Судя по лицу Флайт, она не возражала, поэтому сказала только одно: «Продолжайте».

Кэсси Рэйвен подошла к двери с надписью «Хранилище тел».

— Итак, представьте, что вы входите в парадную дверь и ищете тело. Хранилище — первое место, которое вы бы проверили, верно?

Девушка открыла дверь и подошла к огромному холодильнику с инициалами, написанными черным маркером на полированной стальной дверце.

— Вы помните систему? Когда новое тело зарегистрировано, мы помечаем место, где оно останется.

Флайт нетерпеливо кивнула. Кэсси указала на инициалы «П.Д.Ф» на одной из дверей, открыла ее, выдвинула ящик на роликах, чтобы показать закутанную голову и плечи тела, находившегося внутри. Девушка нашла маленькую этикетку на боку мешка для трупов и подозвала сержанта Флайт. Сержант наклонилась и прочла:

— Питер Джеймс Феннер.

— Верно. А теперь представьте, что вы — полночный нарушитель закона, который дико спешит. Этикетку с именем нелегко найти, не так ли? — Кэсси Рэйвен со стуком закрыла дверцу и постучала по большим черным инициалам. — Я думаю, что когда вы видите инициалы, то предполагаете, что внутри нужное вам тело.

Флайт внимательно слушала.

— А какое полное имя у Харри Хардвика? — спросила она.

— Харольд Альберт Хардвик.

— Значит, при первом взломе они искали кого-то с инициалами Х. А. Х.

Кэсси кивнула.

— Но не Харри Хардвика?

Девушка покачала головой.

Флайт нетерпеливо фыркнула.

— Так вы наконец-то скажете мне, за кем они охотились?

— Помните того азиата, мелкого торговца наркотиками, которого зарезали пару недель назад? — Кэсси вытащила документы со вскрытия из кармана халата. — С тех пор он лежит в холодильнике для криминалистов на заднем дворе. Завтра его ждет повторное вскрытие по приказу защиты.

Флайт буквально выхватила бланк из рук девушки и просмотрела его. Затем ее голова дернулась, а бледно-розовые губы сложились в букву «О».

— Совершенно верно, — подтвердила Кэсси Рэйвен. — Все это время они охотились за Ханифом Азизом Хассаном.

Флайт

Флайт наслаждалась безраздельным вниманием босса Беллуэзера, которому позвонила на мобильный. Поначалу его голос звучал раздраженно, поскольку начальника потревожили в воскресенье. Но когда Беллуэзер выслушал рассказ, его тон изменился:

— Итак, согласно вашей теории, Реджис Кейн прислал пару своих людей, чтобы украсть тело Ханифа Хассана и, таким образом, исключить второе вскрытие, которое собиралась провести защита?

— Да, босс. Кейн провел последние несколько недель, «застряв в кустах» и размышляя о страшной перспективе получить пожизненный срок. Я думаю, он придумал план. Если тело Ханифа внезапно исчезнет, ему откажут в законном праве на повторное обследование независимым патологоанатомом.

Кейн должен был знать, что записи камер видеонаблюдения, на которых он преследует Ханифа Хассана, ставят его в центр убийства, но отсутствие свидетелей самого убийства означало, что Реджис Кейн мог проявить вольный подход к фактам.