– Никакой радости, – согласилась Эрин. Она невольно шагнула вперёд, хотя нет идее дурнее, чем идти навстречу злу. Впрочем, навстречу своей смерти она пошла без всяких сомнений. – Нет никакой радости в том, чтобы править мертвецами. Я бы этого не хотела. И ты, Шай, не хотел бы тоже. Я могла бы пойти за тобой, – она положил руку на чужое плечо – по-прежнему сильное, крепкое, тёплое, – но…

В глазах напротив что-то изменилось. Ненадолго, но слова достигли цели. Будто бы их услышал Шай – её, настоящий, её осколок солнца, ради которого она запросто пожертвовала бы солнцем настоящим.

– Не называй меня этим именем! – зашипел Шаэн.

Шаэн, не Шай.

– Почему же? – Шаг. Ещё шаг. – Это прекрасное имя. То имя, с которым связаны мои самые счастливые воспоминания. Моя любовь, моя жизнь. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, Шай? Больше всего на свете, больше, чем саму себя. Больше, чем весь этот мир. Впрочем, ты не дал мне закончить. Я могла бы пойти за тобой куда угодно…

Свободная ещё рука легко легла на чужое плечо. Чужие же ладони легли на талию, силясь то ли оттолкнуть, то ли притянуть ближе. Чужие губы на вкус были тьмой и карамелью.

– …но эта судьба уготована тебе.

Грифоний насест слишком мал, чтобы на нём могли уместиться штормовой лорд и вестник смерти.

Грифоний насест слишком красив, чтобы его нельзя было запомнить с первого раза.

С грифоньего насеста слишком легко срываются камни, летят вниз, в бушующее море.

– Ты сказал, я – твоё сердце, – тихо напомнила Эрин. – А ещё ты сказал, что слово держишь всегда.

Она взглянула вниз – туда, где яростные волны упрямо точили скалистый берег. Судорожно выдохнула. И… сделала шаг назад, в пустоту обрыва, что так пугала её долгие шесть лет.

Видения банши всегда сбываются.

– Эрин, нет!

Падение – пара бесконечно долгих мгновений. Удар – болезненный, вода – ледяная, ветра – злые и безжалостные. Хруст ломающихся костей – невыносимо ужасен.

Эрин – жива. Заключена в кольце сильных рук, прижата к ещё тёплому телу своего лорда-грифона, упрямого до жути, храброго до безумия.

Видения банши всегда сбываются. Но Шайен херг Ларт всегда держит слово.

– Эрин, – тихо простонал Шай, голос его был едва слышен сквозь шум волн. – Спасибо… Эрин, я так…

Последний его вздох – самое страшное, что только могло случиться.

Король штормов отдал сердце и потерял жизнь.

Сегодня ветер дует с берега. Это понятно по запаху – леса, города, дыма от домовых печей. Свежего дерева – с верфей, где строился новенький королевский фрегат с фигурой расправившего крылья грифона на носу.

Здесь, на краю грифоньего насеста, все эти запахи чувствуются особенно остро, щекочут нос, будоражат воображение и память. Морем и солью здесь пахнет тоже, уж слишком близко оно находится. Почти под ногами. Бьётся о камни, рокочет мерно, зовёт, просит упасть в тёмные волны.

Эрин слишком хорошо знала, насколько… притягательным оно может быть. Как силён его зов. Как холодны эти воды, она знала тоже – по своему опыту.

По опыту Шайена херг Ларта, упавшего в это самое море и отдавшего ему свою жизнь. Правда, сердце его у этих вод забрать так и не получилось – оно, смелое, глупое, горячее, целиком и полностью принадлежит Эрин. Он весь ей принадлежит.

– Эрин-фэ, Эрин-фэ! – послышался за спиной голос Герты. Она оглянулась, хмыкнула, приметив, что девчонка вырядилась в новенькое голубое платье с вышивкой. – Эрин-фэ, гости уже здесь!

– Во-первых, если уж взялась звать меня госпожой, то называй полным именем. А во-вторых, никакая я тебе не госпожа. Я вообще не госпожа. И не стремлюсь.

– Как же нет? – ничуть не смутилась она, только заулыбалась ещё шире. – Будущая жена милорда – госпожа.

– Будущая жена? – вытаращилась на неё Эрин, с трудом подавив желание накрыть лицо ладонью. Разговоры о скорой свадьбе всё ещё вызывали тоску и желание сбежать в Глаз Бури. Навечно. – Вот уж ни за что, не бывать этому!

«Ну да, а браслет на твоем запястье – это так, для вида», – ехидно прокомментировал внутренний голос.

– И с каких пор господин милорд вдруг озаботился титулами?

– А это не он озаботился, – возразила Герта. – Просто так положено обращаться к хозяевам дома в приличном обществе.

– Я не хозяйка здесь.

– Ой, всё!

Ну и вот что тут можно сделать, кроме как закатить глаза? Да ничего, собственно. Разве что топать-таки в дом, где гости – боги и богини, Эрин надеялась, что половина обещанных визитеров отсеялась по пути сюда! – уже наверняка пустились в какие-нибудь споры.

Потому как Дориан Тангрим, трезвый папенька фейри-полукровки, молчать не умеет вовсе. Не в присутствии других фейри точно.

Что ж, половина и впрямь рассеялась. Или попросту запаздывала – Эрин только надеялась, это не потому, что решили выбрать подарки к скорой свадебке. Не скорой, вот уж совсем нет! Вокруг стола в кухне, отскобленного, ещё пустого, не считая сыра и бутылки вина, потому что Агнес не успела закончить приготовления, расселись дорогие родственнички.

Ладно, настоящие родственники. Давно знакомые, не позабытые даже спустя столько лет. Лисандр – по-фейски красивый, высокий, остроухий, со шпагой на поясе и пронзительными серыми глазами. Вардан, по-прежнему считающий Эрин дочерью, хоть его крови в ней нет вовсе, тоже красивый и никак не тянущий на свой возраст.

– …у нас тут славная погодка, спасибо моему зятю! Морской воздух очень полезен для здоровья, так целители говорят! – распинался Дориан, как-то подозрительно резко позабывший о своей нелюбви к западу. – А уж какие виды распрекрасные! Я непременно устрою вам экскурсию, мой лорд!

– Но…

– Никаких «но»! – возмутился он, впрочем, не сводя с Вардана на редкость плотоядного взгляда. – Я надеюсь, вы с юным Лисандром задержитесь у нас надолго. Может, даже насовсем? Дети нуждаются в полной и счастливой семье, знаете ли!

– А маменьку тоже позовём? – ехидно предложил «юный Лисандр», которому давно уж перевалило за тридцать, с явным удовольствием наблюдающий весь этот цирк. – На троих сообразите?

– Ну уж нет, я слишком трезв для этого дерьма, – проворчал Тангрим, мигом сдувшись. Но тут же вернул на лицо кретинскую улыбочку. – Так что насчёт сви… экскурсии, мой лорд?

– Эм-м, ну, я…

– Прекрасно! Приму это за «да»!

– Отец! – возмутилась Эрин. Две пары глаз уставились на неё вопросительно. – Оба. Прекратите, я не желаю смотреть, как мои… да чтоб вас к Хладной, родители занимаются непотребствами!

– Из всех присутствующих непотребствами на регулярной основе занимаешься только ты, – фыркнул Дориан в ответ. – Я, может, тоже решил личную жизнь наладить?