Поляк заинтересовался и решил подобраться поближе. Сооружение весьма странное, разведчик сразу это понял. В куполе дыра, звонница покосилась, но тем не менее дверь заменена на новехонькую шлюзовую камеру. Причем врезана она грубо и топорно, так, как будто работы выполнялись при жутком аврале. Причину такой странности Ян обнаружил очень быстро. Рядом со зданием церкви разместились две временные взлетно-посадочные площадки, а в одном из окон маячил флаг с красным крестом. Полевой госпиталь! Микульский видел такие сотни раз. Их разбивают где придется и как придется, только бы спрятать под крышу всех раненых солдат или потерпевших от стихии.

Без сомнения, в космическом городе что-то случилось, и совсем недавно. В голову приходила масса вариантов происшедшего, но разведчик не позволил себе остановиться ни на одном. Нет времени! Вблизи церкви никого, взлетно-посадочные полосы погашены, в окнах темень. Это то, что он искал! Глядишь, и лекарства какие-никакие завалялись, и бинты… Не теряя ни минуты, Ян вызвал Мартинеса.

Шаги «головорезов» гулко разносились по пустынному сумрачному залу. Освещение они включать не решились, поэтому в ход пошли фонари скафандров. Однако свет их оказался столь слабым, что проглатывался ненасытной мглой, словно пастью хищного кашалота. Но выбирать не приходилось – они имеют то, что имеют. Беглецы так и бродили – фосфоресцирующие привидения меж рядов граненых колонн, вонзившихся в непроглядную черноту высоких сводов.

От церковной утвари не осталось и следа. Места лавок, кафедры и исповедален заняли ряды походных коек. Сколько их здесь? Ян не брался сосчитать. Много. Наверное, больше тысячи, а то и целых полторы. Стоят, плотно прижавшись друг к другу. Некоторые койки уже подготовили к погрузке, они убраны и упакованы. Однако большая часть госпиталя все еще носит следы трагедии. Смятые постели, окровавленные бинты, капельницы, упаковки от медикаментов… Все выглядело так, словно люди только вчера покинули это царство боли и страданий.

– Была авария. – Хорхе Мартинес первый высказал гипотезу минувших событий.

– Ничего себе авария! – присвистнул разведчик. – Представляешь, что должно случиться, чтобы раненые не помещались в госпитали? А их в городе, я думаю, не один и не два.

– Да… – протянул каталонец, – но если не авария, что тогда?

– Разберемся рано или поздно. – Ян еще раз огляделся по сторонам, уже с чисто практическими намерениями. – По местному времени сейчас ночь. Надеюсь, что до утра нас не потревожат. Поэтому будем приводить себя в порядок и отдыхать.

Оставив Дэю и Эр-рика на попечение Нагиры, разведчики отправились претворять в жизнь этот нехитрый план.

– Я бы блокировал шлюз, – предложил Мартинес.

– Нет. – Микульский отрицательно покачал головой. – Если все-таки кому-нибудь взбредет в голову заглянуть сюда, задраенная изнутри шлюзовая камера вызовет подозрение. Нам следует отыскать отдельное помещение и устроиться там. Запертая дверь в какой-нибудь чулан – это обычная вещь, ее не станут ломать.

– Хорошая идея, но оставлять вход без внимания… – поморщился Хорхе, – мне бы очень не хотелось. Растяжку, что ли, поставить? У меня как раз и граната завалялась.

– Ну, растяжка – это уж слишком. – Разведчик поскреб затылок. – Разве что маячок сварганить.

– Хорошо бы. Только из чего? – Мартинес завертел головой, словно надеялся приспособить для этой цели что-нибудь из церковной утвари.

Микульский, обладая большей смекалкой и опытом, не стал тратить время на поиски неизвестно чего, а обратился к внутренним ресурсам. Прокрутив в памяти список своего снаряжения, он остановился на рации. Вот оно! Нашел! Разведчик ловко отстегнул портативный приборчик от портов скафандра.

– И что дальше? – Каталонец сразу почувствовал, что в затее напарника что-то есть.

– Перепрограммируем ее на подавление сигнала, а тангенту подожмем дверью шлюза. Если кто сунется, рация включится на передачу, и попрет помеха.

– Все гениальное просто. – Хорхе с уважением поглядел на коллегу. – Убиваем сразу двух зайцев: глушим переговоры противника и получаем сигнал об опасности.

Микульский быстро воплотил свою идею в жизнь. Рация уютно пристроилась под металлическим косяком. Если не знаешь, ни за что не найдешь, тем более впотьмах.

По пути от шлюза Ян заметил довольно широкую, покрытую резным орнаментом дверь. Не могла же она вести в никуда? За мной! Разведчик подналег плечом, не дожидаясь помощи Мартинеса.

Не один Микульский оказался таким умным. Апартаменты святого отца и служебные помещения церкви задолго до «головорезов» уже облюбовал персонал полевого госпиталя. Офисы врачей, склад, манипуляционные, архив превратили храм божий в святилище Гиппократа. Хотя комнаты оказались практически равноценными, Ян все же задумался над тем, какую выбрать. Нужна самая бесполезная, такая, чтобы в ней нечего было искать. Мало ли что может произойти в городе? В госпиталь могут явиться за оборудованием, или перевязочным материалом, или еще бог знает за чем. Однако ясно одно — среди ночи никто не станет читать истории болезней. Значит, выбор сделан, то самое место – архив.

Ну что ж, помещение вполне удовлетворило разведчика. Самое главное, что толстая дверь из натурального дерева позволяла запереться изнутри. А вот и первая удача – ключ торчал в замочной скважине, словно сам собой просился в руки. Архив был, пожалуй, единственным местом госпиталя, где не царил беспорядок. Все чисто, чинно и по-рабочему: стол, пара раскладных стульев да пяток металлических шкафов с выдвижными ящиками. Откуда здесь взяться мусору?

Придется сделать перестановку. Пока Ян планировал, как сдвинуть шкафы и поставить кровати, в дверь ввалился Мартинес. Луч фонарика выхватил его довольную рожу.

– Нашел парочку сухпайков и вот что… – Каталонец указал на свой мокрый скафандр.

– Ты что, обмочился? – Ян брезгливо скривился.

– Болван, это душ. Вода, конечно, еле капает, но помыться можно.

Возможность избавиться от тошнотворной вонючей грязи, в которой они извалялись в камере сжигания отходов, подняла настроение Микульского. Подпрыгнув, как молодой козел, он зацепил Хорхе за рукав и увлек за собой:

– Айда к народу! Как можно скорее перенесем их сюда.

Известие о том, что они наконец смогут отдохнуть, оказалось для инопланетян слаще божьего благословения. Дэя, изнеможенно закрыв глаза, прошептала: «Наконец-то!», а Нагира перестал пытаться стянуть перчатки. Абориген Агавы уже давно распрощался с чудовищным, по его мнению, герметичным костюмчиком, но пара перчаток стала настоящей проблемой. Слизь с его пальцев попала внутрь и намертво приклеилась. Единственным шансом освободиться от металлизированной ткани было размочить клейкие выделения. Харририанин уже первым хотел ломануться к душу, но Мартинес вовремя остановил его:

– Куда это мы собрались? А кровати кто будет таскать? У меня две руки, а у тебя целых четыре, так что извольте получить. – Из пачки раскладушек Хорхе стянул две верхние и торжественно вручил их Нагире. – Куда идти, знаешь?