Изгиб запястья не был закрыт, и я сумел разглядеть оттенок кожи. Чёрные волосы и светлая кожа. Скорее всего, передо мной японцы. Рост и телосложение тоже к этому располагают. Так, теперь время взглянуть на оружие. Стандартная штурмовая винтовка Hiwa 21 сил японской Империи. Но вот только обычные бандиты не могут себе позволить армейское вооружение. Тем более оно не было устаревшим. Свежая модель. На неё я насмотрелся во время работы на военных базах.

Значит, скорее всего, Мисиро и его банда отпадают. Это, скорее всего, клановые. Они очень любят снабжать свои отряды новейшим вооружением. Своеобразные понты. Посмотрим дальше.

А вот, кажись, и зацепка. Хоть форма и была без опознавательных знаков, но крой имел свои особенности. Си мне сразу же их выделила. Это малозаметно, и камеры наружного наблюдения не распознают, но, имея вычислительную мощь у себя в башке, я сумел определить производителя одежды. И это… корпорация Микишира.

Меня слегка качнуло — автомобиль затормозил. Рыпаться не имело смысла, так как шанса прорваться сквозь вооружённых бойцов и выпрыгнуть на ходу из машины не было. С кибердоспехом — можно было бы попробовать. А так…

Толчком мне дали понять, что пора подниматься. Провоцировать людей с оружием — последнее дело, так что я не заставил себя ждать. Сперва оценим расклад сил и поймём, кому я опять понадобился. Я услышал шум второго мотора. А вот это уже интереснее.

Новым толчком меня затолкнули в салон машины. Сквозь мешок я ничего не видел, но по звукам это был точно ещё один автомобиль.

— Заметают следы, — Си решила прокомментировать происходящее.

— Ага, — мысленно согласился я с напарницей. О как, от вторженки до напарницы всего пара дней и ушат дерьма.

— Вон как заморочились. — Я взглядом обвёл внутреннюю часть мешка.

— Хотя находятся на японской территории. — ИИ развила мысль. — Необычно.

— И наводит на некоторые мысли, — закончил я.

Во второй машине мы ехали минут двадцать. Судя по движениям и силуэтам моего сопровождения, они немного расслабились. Это хорошо, но всё ещё недостаточно информации для попытки побега. Так что я сидел тихо. В голове уже некоторое время крутилась навязчивая песня:

I'm taking a ride

With my best friend

(Depeche Mode — Never Let Me Down Again)

Я не удержался и начал её чуть слышно бубнить.

— Да вы, батенька, ценитель старой школы. — Си уважительно покивала головой. — А по возрасту и не скажешь.

— А ты уже нахваталась стереотипов и берёшься судить по обложке? У музыки нет возрастов, — парировал я.

— Зато есть плохая и хорошая музыка, — возразила ИИ. — И это хорошая.

— А кто решает, что данное произведение хорошее или плохое?

— Хм. Хороший вопрос. — Девушка задумалась. — Популярность произведения? — предположила она.

— Тогда миром правил бы поп и такие песни, как «Кадиллак». Хотя погоди. — Я не дал Си возразить. — Неправ. Ведь они действительно правят музыкальном миром. Хоть и недолго. Но в конце концов каждый для себя решает, что он хочет слушать и что ему нравится. А для оценки качества произведения в профессиональном плане существуют музыкальные критики. Зачастую у нас нет возможности оценить всю сложность и проделанную работу.

— Звучит логично. — ИИ кинула.

Машина плавно затормозила.

— Приехали, — Си констатировала очевидное.

— Угу. Осталось понять, к кому и зачем, — всё так же мысленно отозвался я.

— Ну, скорее всего, этого ждать долго не придётся. — Девушка ехидно захихикала, явно довольная своей шуткой.

— Кэп, — буркнул я.

Раздался гулкий монотонный звук со стуком в конце. Видимо, открыли двери. Меня вновь подняли, взяв за руки, которые зафиксировали за спиной при помощи наручников. Лёгкий тычок в спину, и я на ощупь выхожу из микроавтобуса. Да, судя по звуку и характеру открывания двери, это был явно микроавтобус. Под ногами зашуршал гравий. Интересно, зачем тут гравий? Могли же асфальт положить. Новый тычок задал направление моего движения, и мы тут же двинулись дальше. Красные контуры окружили меня в охранном построении. Значит, я им нужен живым. Пока что. Что ж, быть живым меня также устраивает.

Гравий под ногами пропал. Его заменила твёрдая поверхность. Могу предположить, что бетон, асфальт. Впереди раздался звук автоматической двери. Значит, мы зашли в помещение. Перед глазами было по-прежнему темно. Мешок с меня никто не снимал. А значит, другие органы чувств у меня сейчас обострены.

Вскоре наш путь закончился. Меня усадили на что-то и сняли мешок с головы. В лицо ударил свет. Я рефлекторно зажмурился. Сам себя, конечно, увидеть не могу, но готов поставить дырявую йену против вечнозелёного бакса, что мои зрачки превратились в точки. Наручники же пока не тронули.

Я в очередной раз напряг и расслабил мышцы рук. Старый метод снайперов. Когда ты лежишь сутками на позиции и тебе нельзя особо двигаться, кровообращение начинает нарушаться. И для того, чтобы поддерживать тело в нормальном состоянии, снайперы напрягают все мышцы тела и резко расслабляются. Это позволяет не замерзать и поддерживать кровообращение в тонусе. Мне сейчас сутки лежать не надо, но о кистях рук лучше позаботиться.

Место, куда меня привезли, оказалось переговорной комнатой. Длинный овальный стол, ряды кресел вокруг него, проектор над головой. Картину дополняли микрофон посередине стола и доска с маркерами в углу.

Однако. Я усмехнулся. Когда-то я в подобных кабинетах питчил, то есть презентовал свой проект. Периодически из меня лезет «латте-терминология». И вот теперь часть моего проекта у меня в голове. Где он и зародился. Парадокс.

Приведшие меня бойцы в балаклавах молча обыскали. Они вытащили всё из карманов и сложили рядом на столе. Котлеты с купюрами также очутились там. Никто из них даже не попытался присвоить их себе. Дисциплина у них на высоте. Меня усадили на стул, стоявший в середине стола, после чего бойцы вышли, предоставив меня самому себе. Но я более чем уверен, что на выходе из переговорной комнаты поставили парочку часовых.

Тут я обратил внимание на любопытный факт. Ручки. Обычные ручки, которыми пишут на бумаге. Как и в любом офисном помещении, они тут стояли в подстаканнике. Но, как говорится, есть, Петька, один нюанс… На них был логотип не Микишира, а корпорации Сацукуро.

— Становится всё чудесатее и чудесатее. Всё любопытственнее и любопытственнее! Всё страннее и страннее! Всё чудесится и чудесится! — ухмыльнулся я.

— Что это ты Льюиса Кэрролла вспомнил? — Проекция девушки изобразила недоумение.

— Просто цитата в тему оказалась. — Моя улыбка стала ещё шире. — Теперь понятно, для чего все эти манипуляции с переодеванием и сменой автомобиля.

— Ну да. Это