– «Пепси» есть. В маленьких бутылочках.

Именно такую «пепси-колу» любила Василиса. Севастьян загрустил, вспомнив об этом.

– Давай. – Шепенков чуть ли не залпом осушил бутылочку и начал рассказывать: – Ты как закрутил тогда карусель с Мелиховым и Аркановым, так она без остановки, считай, крутится. Селявина убили, патруль обстреляли. Потом их машину взорвали. Нет, их самих там не было, за них… да, в общем-то, не важно, кто пострадал. В тот же день они застрелили своего старого дружка Аладьина, который, как выяснилось, был правой рукой Карголова. Все бы ничего, но там же, на этом месте, их самих расстреляли. Подъехали какие-то люди, открыли огонь, тела загрузили в машину… Я сегодня со свидетелем встречался, он Арканова опознать не смог, а Мелихова узнал. Но Арканова другие видели. Как он сам стрелял, видели…

– И было это четыре дня назад?

– Да, четыре дня.

– И Мелихова убили?

– Ну, может, только ранили…

– А если даже ранили, откуда он мог взяться?

– Ну, может, оклемался… В куртке он был, может, «броник» под ней прятался. Когда они Карголова штурмовали, бронежилет на нем был…

– Значит, крутится карусель?

– Крутится.

– И Василиса под нее попала?

– Не уберег ты ее, Сева.

– Расслабился… Да и Карголов ей вроде не угрожал.

– А Мелихов?

– Но ведь он мог ее похитить еще тогда, когда к ней прятаться приходил.

– Некогда тогда было, не до нее.

– А сейчас, значит, до нее? Карусель крутится, а ему Василису подавай.

– Значит, есть какие-то виды на нее.

– Ну, и как его найти?

– Ищем. А все без толку. Как в воду канул.

– Канул, вынырнул и снова канул.

– И снова канул, – вздохнул Шепенков. – Может, еще вынырнет…

– Ну, как же так! Ведь вам все про него известно, а взять не можете!

– Ты ведь, Сева, и в свой огород камень кинул.

– Так я себя и не пытаюсь оправдать…

– Пойми, там целая система. У Карголова и легальный бизнес был, и нелегальный. Но с легальным еще разобраться можно, а нелегальный – темный лес. Нет, мы, конечно, работаем, кое-какие махинации вырисовываются, но все это мелочи. Он в стороне стоял, за ниточки дергал. Ниточки эти оборвались, и все. По Аладьину сейчас работаем. Аладьин, я так понимаю, к этому темному лесу близко стоял…

– И что?

– Да пока ничего. Пока только с наркотой что-то вырисовывается и с оружием. Этим Селявин занимался. Арканов под его началом. И, возможно, под началом Аладьина, за что его и убрали…

– В общем, чем дальше в этот лес, тем больше дров.

– Ну, если со смертью Аладьина дрова не закончились, то щепки еще полетят…

– Уже полетели. Прямо в Василису…

– Ну, я не думаю, что Мелихов будет зверствовать с ней. Все-таки родственники.

– Эти родственники мать родную за деньги продадут. Как там завод Мелихова, работает?

– Работает. Рейдерства пока не замечено.

– Пока. Может, скоро труп Павла Мелихова объявится…

– Тогда Василиса сможет заявить права на наследство. С подачи родного дяди.

– Но тогда мы выйдем на самого дядю. А оно Мелихову нужно?

– Вот о том и речь… Если честно, я сам не понимаю, зачем Мелихову нужно было похищать Василису? – пожал плечами Шепенков. – Отравить собаку, вломиться в дом, рисковать собой… Хотя если учитывать, что у него отморожена голова…

– Еще тот отморозок, – кивнул Севастьян. – Это меня и пугает.

– А меня пугает, что Мелихов умеет прятаться. Я так думаю, схроны у него по всей Москве и Подмосковью. Ну, не у него, а у Арканова. Если Арканов наркотой занимался, без этого никак…

– Значит, они Аладьина убили, а потом кто-то стрелял в них.

– Да, все в точности в таком порядке. С разрывом, я так понимаю, в несколько минут.

– Аладьина тоже увезли?

– Нет. И его телохранители остались. А Мелихова и Арканова увезли…

– Зачем?

– Не знаю. Может, это были их люди. Ну, те, кто в них стрелял…

– Тогда почему в них стреляли?

– Может, обознались… Я тебе ничего не могу сказать. Информация свежая, может, и неточная. Может, их даже не ранило… Мужик от страха тогда в штаны чуть не наложил. Четыре дня прошло, а его до сих пор колотит. Через валерьянку с ним разговаривал.

– Но Мелихова он все-таки опознал.

– Опознал.

– И там он был, и здесь. Там убивал, здесь Василису похитил. Что дальше от него ждать?

– Боюсь, он не успокоится. Я так понимаю, они с Аркановым хозяйство Каргола под себя взяли. А чтобы Аладьин им не мешал, они его убрали. И будут убирать всякого, кто встанет у них на пути. Поэтому нам надо действовать с предельной осторожностью. Я буду держать тебя в курсе.

– Вообще-то я сам хотел бы заняться Мелиховым. Если точнее, розыском Василисы.

– Ну, мы, разумеется, будем заниматься этим. Выйдем на Мелихова, через него найдем Василису…

– Я хочу участвовать в этом.

– Хорошо, я поговорю с начальством, попрошу, чтобы тебя включили в нашу группу.

– Прямо сегодня и поговори.

– Вот прямо сейчас поеду и поговорю. Надо же тебе исправлять свою ошибку.

Севастьян метнул в Шепенкова недовольный взгляд, но поспешил унять свой пыл. Как ни крути, а он действительно виновен в том, что Василису похитили.

Севастьян понимал, что надо действовать, но как? Всех, кого можно, уже обошел, у криминалистов побывал, даже с Турыгиным поговорил. Недавно звонил Шепенков, его начальство, похоже, не прочь подключить Севастьяна к делу. Окончательное решение должно быть принято завтра, и, как только это случится, он отправится в Москву.

– Не убивайся, нормально все будет, – сказала Елена Матвеевна.

Она поставила на стол чашки, налила в них чай, да еще ватрушек с творогом напекла. Василиса их любила… Интересно, чем дядя Егор ее сейчас кормит? Дядя Егор, будь он неладен!

– Хотелось бы в это верить.

– А ты верь.

– Верой Василисе не поможешь.

– Иногда только на веру и можно положиться, – покачала она головой. – Иной раз думаешь, все, не вытянет пациент. Думаешь, но продолжаешь верить. И ведь вытягивает…

– То пациент, а это Василиса.

– Ну, для меня она, конечно, больше, чем пациент… А для тебя еще больше.