– Полагаю, рыцарство зарабатывает, – ответил друг говорившего.

– Кто бы сомневался. Но должны же быть и более здравые способы, – сказал первый.

Мы протолкались в первые ряды, к барьерам, ограждавшим толпу от случайно сорвавшегося заклятия, и показали дежурным полисменам свои удостоверения личностей. Нас пропустили, и мы подошли к небольшой группе людей, стоявших прямо на берегу, у северного устоя моста, рядом с которым была возведена королевская ложа.

– О! – сказал Бликс. – А вот и наши соперники!

Его окружали приспешники из «i-Магии»: вертлявый человечек в плохо сшитом костюме – Чанго Маттни, расфуфыренная дейм Корби, с писущим ей вкусом напялившая на себя половину ювелирного магазина, и Саманта Флинт – действительно красивая до полного неправдоподобия, но столь же неправдоподобно тупая. Я сразу отметила, что среди них отсутствовал Перкинс. Кто присутствовал, так это полковник Блох-Дрэйн. Он отвесил мне деревянный поклон.

– А где же колдуны? – саркастически осведомился Бликс.

– С нами легко соревноваться, верно? – ответила я.

– Вы неправы, – сказал лорд Тэнбери, стоявший поблизости. – В любом состязании актуален лишь победитель. Все прочее, как и собственно соревновательный элемент, особой роли не играет.

– Вы полагаете, такая игра в одни ворота понравится зрителям?

– Бунта не случится, – уверенно ответил старый хитрец. – Игра в одни ворота – это то, к чему давно привык любой гражданин, голосовавший в стране Снодда.[46] Людям так даже спокойнее…

На том мы прервали разговор: по улице приближалась красочная процессия. Сверкал медью оркестр, гарцевали всадники, торжественно выступали придворные… и наконец в раззолоченной открытой карете появилось царственное семейство. Все, и я в том числе, преклонили колена перед монархом, а когда карета остановилась, к ней сразу подскочил шустрый герцог и пал ниц, предлагая себя в качестве ступеньки. Венценосную чету сопровождали двое избалованных детей: Его Капризность наследный принц Стив двенадцати лет и Ее Противность принцесса Шазза – пятнадцати. Как свидетельствовали почеты, детки были действительно еще те. Только и умели, что топать ногами и требовать всякую всячину. Ни одна гувернантка еще не продержалась при них больше двадцати шести минут. С четвертью.

* * *

Стоило им покинуть карету, как оглушительно грянули сразу тридцать горнистов, традиционно одетые барсуками, и монаршее семейство направилось туда, где мы стояли. Они приветливо махали руками народу, а лакей бросал в толпу грошовые ваучеры. В прежние времена гроши использовались наличные, но затем король обнаружил, что неблагодарные подданные тратили их в магазинах, ему не принадлежавших. Тогда и перешли на «Ваучеры Подаяния», которые принимают только в супермаркетах «Сноддко», известных грабительскими ценами и сомнительным качеством товара.

– Кого я вижу! – сказал король. – Лорд Тэнбери и наш Придворный Мистик! Очень, очень рад встрече. Надеюсь, нас ждет веселье… Вы проявили храбрость, придя сюда, мисс Стрэндж.

Согласно дворцовому протоколу, после того как он к нам обратился, мы могли встать. Я встала, и от меня не укрылось, что королева Мимоза оглядывалась, словно что-то ища.

Я собралась с духом.

– Я пренебрегу своим верноподданническим долгом, – сказала я, – если не заявлю о претензиях по поводу честности и справедливости этого состязания.

– Ваше недовольство отмечено нами, мисс Стрэндж, – ответил король. – Мы непременно рассмотрим ваш протест… скажем, в течение будущего года. А теперь не начать ли нам?

– Минуточку, – глядя на меня, сказала королева. – Так это вы – Дженнифер Стрэндж?

– Это всего лишь найденыш, дорогая, – в сторону, но отнюдь не понижая голоса, сказал король. – Неподобающая собеседница для королевы.

– Заткнись, Фрэнк, – раздалось в ответ. – Мисс Стрэндж, почему я не вижу здесь команду «Казама»?

Воцарилась гробовая тишина.

– Пойдем сядем, дорогая, – сказал король. – Я…

– Где ваша команда, мисс Стрэндж?

– В тюрьме, Ваше Величество, – с поклоном ответила я. – Суд в понедельник.

– Понятно.

И королева Мимоза одарила супруга таким «рублем», что под ее взглядом Снодд словно бы уменьшился в росте.

– Это правда, что ты отправил за решетку всю команду «Казама», чтобы загодя определить победителя?

– Ни в коем случае, – стал оправдываться король. – Всему виной случайное совпадение. Внезапно вскрылось, что так называемый «Казам» – сущее прибежище воров, мошенников и тому подобного сброда. Правда ведь, Придворный Мистик?

– Все до последнего слова, Ваше Величество. Я думал, всем уже все ясно…

– Кроме того, не далее как вчера один из этой шайки совершил нападение на замок, – добавил лорд Тэнбери. – Дворцу были причинены разрушения…

– Чушь собачья, – сказала королева Мимоза. – Я все видела своими глазами. Один-единственный и притом безоружный ковер-самолет кого-то спасал из Высокой Северной Башни. Ущерб дворцу был причинен исключительно вашими зенитчиками!

– Их примерно накажут, дорогая, равно как и колдунов, сидящих у нас под замком. Я и без того полагаю, что проявил достойную сдержанность. Я давно мог бы приказать их казнить, но в своем милосердии предпочитаю действовать через суд… как ты все время учишь меня, моя тыковка.

– Им предъявлены очень серьезные обвинения, моя королева, – начал было лорд Тэнбери, но королева Мимоза вскинула палец, и он осекся на полуслове. Еще я заметила, что придворные и прихлебатели как-то очень дружно попятились, и у каждого из них нашлись другие дела. Королева Мимоза придвинулась к мужу и понизила голос.

– Короче, слушай сюда, вырожденец, насмешка ходячая, срам в короне, – сказала она. – Я уже почти договорилась с Матушкой Зенобией, думая восстановить этот мост и отдать деньги вдовам Войн Троллей, но уступила тебе и твоей ненасытной корысти… немедленно выпусти чародеев «Казама», не то я так отравлю тебе жизнь, что ты пожалеешь, что сам не оказался подкидышем!

– Дорогая, может, позже это обсудим?..

– Мы это уже обсуждаем. Прямо сейчас, – сказала она, становясь до того похожей на грозовую тучу, что, право, стерва Моугониха и та обзавидовалась бы. – У тебя что, есть сомнения, что я именно так с тобой и поступлю?

Король надул щеки. Потом сдул их. У берега собралось не менее десяти тысяч его подданных, и все жаждали начала состязания. Похоже, королева Мимоза действительно очень хорошо знала, как отравить жизнь муженьку.