– Постойте, – тряхнул головой тот. – Что значит «безо всякого приданого»?

– Позвольте напомнить вам про подписанный документ… – начала я, но Дорион резко меня перебил.

Нервное напряжение не способствует соблюдению норм этикета.

– Я помню про документ! – рявкнул он. – Но согласно этому документу я отказываюсь от приданого в случае, если женюсь вторично! А вашими стараниями я все еще не женат!

– Боюсь, что вы не совсем правильно поняли, – покачала головой я. – Перечтите документ. Там сказано, что вы не получите приданого, если женитесь в течение пяти лет после сегодняшней церемонии, в ходе которой и вы, и леди Мирейя добровольно скажете «да» перед алтарем. Клятвы были благополучно и добровольно даны, чему есть немало свидетелей. А вот настоящий священник проводил церемонию или нет, стали вы в результате мужем или не стали – на этот счет в соглашении ровным счетом ничего не сказано.

Я видела по лицу маркиза, что он собирается возразить. Он даже открыл было рот, чтобы что-то ответить, но в итоге все же промолчал. И молчал еще довольно долго, мысленно оценивая масштаб катастрофы.

– И чего вы теперь хотите? – хрипло спросил он затем.

– В общем-то ничего, – пожала плечами я. – У вас остается два варианта. Можете устроить скандал, нажаловаться герцогу, поднять на уши весь дворец. В этом случае разразится буря, которая еще не скоро уляжется. Но ситуацию она уже не изменит. Зато подробности данной истории станут известны всем. Поддельная свадьба станет главной темой для пересудов везде, от светских салонов до трактиров, и ваше имя отныне будет восприниматься как имя героя водевиля. Но есть и второй вариант. Вы можете просто спокойно уехать. Тогда о случившемся почти никто не узнает. Если, конечно, ваши люди не будут болтать, но это уже на вашей ответственности. За свою сторону я ручаюсь. В мире еще много богатых невест, приданое которых для такого знатного человека, как вы, более чем доступно.

Маркиз Дорион покинул дворец на следующее же утро. Герцога он не дождался и оставил Конраду Альмиконте некое письмо. Последний, конечно же, рвал и метал, тем более что прошло некоторое время, прежде чем ему – не без помощи Кэмерона Эстли – удалось выяснить подлинную подоплеку столь внезапного побега. Однако к тому моменту, как он окончательно разобрался в подробностях, страсти уже улеглись, а между братом и сестрой установились не то чтобы дружеские отношения, но скорее некое хрупкое перемирие. Разрушать его ради ушедшего из их жизни жениха герцог не стал.

Любовь бежит от тех, кто гонится за нею, а тем, кто прочь бежит, кидается на шею.

Уильям Шекспир

– Она мне очень нравится, но я не влюблен в нее.

– А она влюблена в вас, хотя нравитесь вы ей не очень.

Оскар Уайльд

– Леди Инесса! – Кэмерон Эстли расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, оперся обеими руками о столешницу и сердито сверкнул на меня глазами. – Если вы твердо намереваетесь вывести меня из себя, у вас определенно появились шансы. Но ничего более вы не добьетесь. Это главная школа столицы, больше того, главная школа герцогства – если не всей страны! И ее директором станет тот человек, которого выбрал на эту роль герцог!

– Лорд Эстли, – откликнулась я, копируя его интонацию, – я ни в коем случае не хотела вывести вас из себя. Как вы могли подумать обо мне так плохо? Просто речь идет о главной школе герцогства, и именно по этой причине ее директором станет человек, избранный леди Мирейей!

– И с какой же это стати, позвольте полюбопытствовать? – не скрывая сарказма, поинтересовался Эстли.

– А с такой, что именно леди Мирейя взяла на себя обязанность по развитию культуры и искусства в нашем герцогстве. Она помогает театрам, организует литературные чтения, покровительствует музыкантам, художникам и артистам.

– Леди Мирейя покровительствует половине мужского населения герцогства, – фыркнул лорд Кэмерон.

– А вот это – высказывание, недостойное аристократа, – парировала я.

– Мы будем обсуждать мой моральный облик или сосредоточимся на школе?

– Давайте вернемся к школе, – проявила великодушие я. – Директором будет тот человек, которого выбрала леди Мирейя.

– Кандидат леди Мирейи не обладает необходимыми профессиональными качествами, – тоном, не терпящим возражений, заявил Эстли.

– Кандидат лорда Альмиконте не обладает необходимыми моральными качествами, – таким же тоном сообщила я.

– При чем тут моральные качества?!

– При том, лорд Кэмерон, что это – школа. Директор должен служить первым примером для своих учеников. А протеже лорда Конрада – самый настоящий ловелас и волокита. К тому же в числе его любовниц есть замужние женщины. Нет, я понимаю, вам совершенно невдомек, что в этом плохого, – осклабилась я. – Но мы ведь не хотим, чтобы у воспитанников школы развились те же моральные качества, что и у вас, правда, лорд Кэмерон?

– Леди Инесса, вы невыносимы. – Эти слова прозвучали как комплимент. Кажется, еще немного – и он бы поцеловал мне руку. – Но, к счастью, я предпринял кое-какие меры. Дело в том, что леди Одри работает на меня и своевременно известила меня о ваших планах. Вы подкупили человека из образовательной комиссии, которая принимает окончательное решение относительно кандидатуры директора. Я же, со своей стороны, позаботился о том, чтобы этого человека из комиссии исключили.

– Бедняга Ансильен, – вздохнула я. – Пострадал совершенно ни за что. Видите ли, лорд Эстли, я с самого начала отлично знала, что вы завербовали леди Одри. И все это время заботилась о том, чтобы через нее вы получали лишь ту информацию, какую было выгодно мне. Так что вы промахнулись. Мы действительно подкупили члена комиссии, но только совсем не того, на кого вы все это время думали.

– Леди Инесса, – склонил голову набок Эстли, – я с самого начала отлично знал, что вы знаете, что я завербовал леди Одри. И соответственно относился к информации, которую получал через нее. Поэтому, когда она сообщила мне имя подкупленного члена комиссии, я понимал, что существует два варианта. Либо вы подкупили кого-то другого, либо подкупили именно этого, но рассчитываете на то, что я, зная о вашей игре, решу, что это не он, а кто-то другой, но стану вести свою игру так, словно мне это неизвестно, и в конечном счете…

– Стоп! – взмолилась я, качая головой. – Знаете, я запуталась.

Я подняла на Эстли жалобный взгляд.

– А знаете, я, кажется, тоже, – признался он, плюхаясь в кресло.

– И что же нам делать? – нахмурилась я.

– А давайте выпьем?

– А давайте! – Предложение неожиданно пришлось мне по душе. Я хитро прищурилась. – Чур, вы пьете красное рестонское, а я – «Лозу»!

– Вообще-то я только что собирался предложить вам сделать в точности наоборот, – рассмеялся Эстли. – Но уж коли вы меня опередили, предлагаю альтернативный вариант: оба пьем одно и то же.