Никто не шевельнулся, чтобы ответить на ее капризы, поэтому Саре пришлось подниматься на ноги, кряхтя и стеная беспрерывно. Когда она наконец встала на ноги, раздался громкий хлюпающий звук, как будто опрокинули на пол кувшин с водой.

Мама, которая до последнего не обращала внимания на Сару и на наш с ней разговор, в этот самый момент как заорет: «ЕГИПЕТСКАЯ СИЛА! ЧТО ЭТО НАХРЕН БЫЛО? МОЙ ОБЮССОНСКИЙ КОВЕР!

Перепуганная Сара, стоя в луже воды и глядя на все с ужасом, еле выдавила из себя: «Это не моча! Я не мочилась!»

– Ёмоё, Сара! – промолвила я. – Это у тебя воды отошли!

– Что? Но этого не может быть, – ошеломленно сказала Сара. – Вот так, без предупреждения. То есть все говорили, что я почувствую, когда ребенок начнет выходить, они говорили, что надо слушать свое тело, а я же слушала, и НИЧЕГО НЕ ПРЕДВЕЩАЛО, А ТЕПЕРЬ ОН ЛЕЗЕТ, А НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ, ПОТОМУ ЧТО МНЕ ГОВОРИЛИ, ЧТО ПЕРВЕНЕЦ ВСЕГДА ЗАСИЖИВАЕТСЯ, И ГДЕ ПИРС, ОН В СНЕГУ, ЧТО ЛИ, ЗАМЕРЗ, ОН ЖЕ НЕ УВИДИТ СВОЕГО ПЕРВЕНЦА И УМРЕТ, А Я ОСТАНУСЬ ОДНА С РЕБЕНКОМ, О ГОСПОДИ БОЖЕ МОЙ, ЭТОГО НЕ ДОЛЖНО ПРОИЗОЙТИ, Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ МАТЕРЬЮ-ОДИНОЧКОЙ!

Пришлось мне отложить в сторонку свою книжку, на том месте, где Полина и Петрова пробуются на роли в спектакль «Сон в летнюю ночь», и приняться за дело. Я же посмотрела все серии «Зовите акушерку», включая тот страшный эпизод, где бывшая монашка Шелаг в нейлоновом неглиже соблазнила доктора Тернера, так что я была уверена, что знаю, что делать, когда начинают рожать.

– Не волнуйся, Сара, – ободряюще сказала я (по сериалу «Зовите акушерку» я знала, что самое главное – делать хорошую мину, чтобы роженица не паниковала, но также надо непременно сделать ей клизму. Я решила, что, может быть, мы обойдемся только хорошей миной, а про клизму как-нибудь потом). – Некоторые дети не торопятся покидать свое гнездышко. Все будет хорошо. Так, не забывай дышать. Пирс скоро приедет, наверное, там в магазине очередь. А может, там кокосового масла нет, вот он и поехал в другой магазин. Не переживай, все будет хорошо. – И я погладила ее по руке.

– Оййй, господи, да что же мне деееелааааааать? – исходила криком Сара. У нее началась истерика. Я еще подумала, может, мне дать ей пощечину, чтобы она пришла в себя? Сказать честно, давно я хотела заехать Саре по физиономии, и за все годы лучшей возможности, чем сейчас, трудно было представить, но потом, бить по щекам роженицу, как бы она ни истерила и ни визжала, все-таки неприлично, поэтому я отставила эту идею, вместо пощечины я погладила ее по руке опять, при этом старалась издавать сочувствующие звуки.

Сара, воя и стеная, в бессилии свалилась на диван, а мама в этот момент включила партию греческого хора и запричитала: «Нет, нет, только не на диван! Эллен, сделай же что-нибудь! Подними ее с дивана! Прочь с моего дивана! Я только что поменяла на нем обивку, это же ткань из Laura Ashley. А подушки из Летнего дворца, таких наволочек больше не найти. Она уже изгадила мой Обюссон, а теперь еще и диван загваздает!»

– Мама, ну она же рожает, – пыталась я вразумить мать, – неужели ты больше переживаешь за свой диван, чем за бедную Сару! Ей сейчас нужен покой, тишина и поддержка. Ты своими криками только все портишь.

– Я еще раз повторяю, что на подушках наволочки, сделанные по эскизам тканей из Летнего дворца, по 36 фунтов за метр! Такую ткань больше не выпускают. Эллен, какое слово из «больше не выпускают» тебе не понятно? – зашипела с угрозой в голосе мать. Вот тогда мне стало страшно.

– Ну, тогда звони в скорую, мама!

– Пока скорая приедет, она тут мне все изгадит! – переживала мама.

– Я все слышу! – встряла Сара.

– Может, отвести ее в гараж? – попыталась перебирать варианты мама. – Там стоит «Ягуар» Джеффри, безобразная машина, никогда мне не нравилась, так что если она там поцарапает что-нибудь, то ничего страшного.

– МАМ! – сказала я в шоке оттого, что мать моя больше переживала за мебель и не испытывала никакого трепета перед чудом появления новой жизни, которое разворачивалось у нее перед глазами. – Нельзя ее в гараж!

– Ну почему нет? – настаивала мама. – Если подумать, то гараж – это современная версия конюшни, раньше бабы на конюшне рожали, в хлеву, и ничего. И даже очень символично!

– ОООООXXXXXX! – стонала Сара. – Кто-нибудь позвоните Пирсу, скажите ему, чтобы он возвращался сейчас же!

– Мама, вызови скорую, а потом позвони Пирсу.

Я обратилась к Саре: «Так, Сара, слушай меня. Все будет хорошо. Не надо переживать. Никто тебя не потащит в гараж. Ребенок родится вовремя. Ничего с подушками из Летнего Дворца не случится, если ты на них полежишь, пока скорая не приедет. Мама, что ты здесь стоишь как вкопанная? Иди, вызывай скорую, звони Пирсу. И дай Саре трубку, как дозвонишься до Пирса. И… и… еще поставь воду кипятить. И приготовь полотенца! Побольше полотенец!»

– Господи, я вам дам старые полотенца, которыми кошек вытираю после купания, – сказала мама неохотно, – новые полотенца я вам не дам.

– Мам! – заорала я, – она сейчас родит! Быстрей иди звони, какие нахер старые полотенца! Ты с ума сошла? Чем дольше ты здесь стоишь, тем больше шансов, что она родит на твоих дурацких дворцовых подушках!

Мама недовольно развернулась и пошла звонить, бормоча под нос ругательства. Я опять вернулась к Саре, у которой начались очередные схватки.

– Может, тебе вспомнить про свою технику и начать правильно дышать? – пыталась я подбодрить ее (сама поражалась, как я не растерялась во время этого родильного кошмара). – Представь себе что-нибудь приятное. Представь, что ты на тропическом острове! И давай дыши, дыши в ту сторону, дыши как на пляже! Помнишь, у тебя еще впереди оргазм должен быть?

– Ой, блядь, заткнись Эллен! – накинулась на меня Сара. – Блядь, меня ломает не по-детски. Я сейчас сдохну от боли! Какое нахуй дыхание! Ты издеваешься? Мне нужен укол!

– Да нет, не нужен, – пыталась я успокоить ее. – Помнишь, ты же тренировалась, ты же готовилась к гипнородам, помнишь, ты говорила, что хочешь родить естественно, без обезболивания и врачебного вмешательства? Ты можешь все урегулировать правильным дыханием. Вспомни, ты же сама говорила, что роды это болезненно, потому что мы сами внушаем себе, что это больно, а вот если будем думать по-другому, позитивно, то роды пройдут совершенно безболезненно. Хочешь, возьми меня за руку!

– ИДИ ТЫ НАХУЙ! – отрезала Сара, но за руку меня схватила так, что мне стало больно. – У меня ребенок размером с арбуз лезет из пизды! Какой, блядь, идиот поверит, что это не больно?!

– Ну, ты же сама в это верила? Давай, Сара, дыши глубже, – подбадривала я, как могла, схватки, видимо, прошли, потому что Сара отпустила мою руку. Рука у меня болела от ее хватки, и я подумала, что в следующий раз я ей руку не дам. Хватка у Сары профессиональная, ведь она в школе играла в теннис, так что бедному Пирсу деваться было некуда из ее крепких и цепких объятий.

– АААААРРРРРГГГГXXXXX! – вновь завелась Сара. – Даже не смей говорить мне про дыхание нахуй! Ты сама, когда рожала, дышать не забывала?