Рязанов расстелил на земле спальный мешок, запрограммировал сон на час и прилег.

А с юга к крепости все ближе подходила техника и пехота полевого командира Дургама Адима.

Спутниковая станция главаря банды в 4.10 неожиданно сработала сигналом вызова. От ее писка проснулись и заместитель главаря банды, и советник, находившиеся на вершине холма. Наблюдатель обернулся и взглянул на аппарат.

— Шайтан! Надо было убавить громкость, — заявил Джунади и снял трубку.

— Салам, брат, — раздался бодрый голос полевого командира Адима.

— Дургам? Салам, уважаемый, не ожидал. Ты где?

— В пятнадцати километрах от крепости.

— У тебя все в порядке?

— С помощью Всевышнего.

— Хорошо. Когда будешь у нас?

— По этому поводу я и связываюсь с тобой.

— Разве я могу повлиять на перемещения твоего отряда?

— На перемещения вряд ли, а вот на безопасность только ты и можешь.

Джунади тряхнул головой, сбрасывая с себя, как капли, остатки сна.

— Не понимаю.

— Как ты думаешь, русские услышат грохот дизелей танков и БМП, когда те будут на подходе к их позициям?

— Да. Тем более ночью.

— Шум донесется до них где-то с рубежа километров в десять, так?

— Если учитывать, что холмы приглушат шум, то примерно так.

— А на какое расстояние стреляет ПЗРК «Стингер»? Сколько времени асадовцам потребуется на то, чтобы поднять вертолеты с ближайшего аэродрома, расположенного у Дамаска?

— Ты решил устроить мне экзамен?

— Не мешает размять мозги. Это еще никогда и никому не вредило.

— Я понял тебя. Ты опытный командир, просчитал, что, заслышав рев дизелей, русские, засевшие в крепости, поймут, что к ним приближается техника. Узнать, что это не правительственные войска, дело одной минуты. Вызвать вертолеты, стоящие на боевом дежурстве, — еще пять-десять. Ты за это время не войдешь в безопасную зону.

— Правильно, уважаемый Абу. А посему надо провести громкий отвлекающий маневр, дабы мы смогли подойти вплотную к холмам.

— Я понял тебя, Дургам. Сейчас же прикажу начать обстрел позиций русских. А ты ускорься.

— Мне надо знать точное время начала обстрела.

— Я ударю через пятнадцать минут.

— Хоп. Тогда мы скоро встретимся и устроим неверным настоящий ад.

— Да, Дургам!

— Ты все же сообщи, когда твои воины откроют огонь.

— Хорошо. До встречи, — сказал Джунади, отключил спутниковую станцию, взглянул на заместителя и распорядился:

— Баха, свяжись с командирами всех групп охвата крепости и с расчетом пикапа, который мы оставили при себе. — Он взглянул на часы. — Передай, что я приказываю в 4.30 открыть огонь из всех видов вооружения по позициям русских. Пулеметам бить по цитадели, остальным вести беспокоящий огонь по тем местам, где находятся спецназовцы. Основная задача отряда поднять шум, под который к нам безопасно подойдет техника Адима.

— Понял, Абу! Связываюсь.

Фаури вызвал командиров штурмовых отрядов, отделение зенитчиков беспокоить не стал. У них своя задача.

В 4.27, когда прошли доклады ото всех командиров групп о готовности к массированному обстрелу, Джунади вновь воспользовался спутниковой станцией.

Дургам Адим ответил тут же:

— На связи.

— Ровно через три минуты мы начинаем обстрел.

— Принял, благодарю. Мы продолжаем марш.

— Да, Дургам.

Через три минуты тишина в округе взорвалась пулеметными и автоматными очередями.

Фонтаны грунта поднялись перед позицией командира группы спецназа. Он отполз назад, оглянулся, сквозь ветви жидкого кустарника увидел, как с востока и запада по цитадели бьют крупнокалиберные пулеметы.

Тут же его станция сработала сигналом вызова.

— Первый на связи, — ответил командир группы.

— Это Второй! Массированный обстрел, командир.

— Ты считаешь, я слепой и глухой? Вижу.

— С чего бы это духи взбесились? Пикапы бьют с удаления метров восемьсот, пехота подошла ближе, залегла, ведет огонь из автоматов и штурмовых винтовок. Бьют, не прицеливаясь.

— По холмам тоже работает «браунинг», захватывает поочередно все четыре высоты, на которых мы обосновались. Для этого пикап переезжает с места на место. Странная стрельба, не находишь, Второй?

— Более чем странная! Такое ощущение, что эти бармалеи решили извести весь свой боезапас. Но это же гибель для них.

— Как ты их назвал?

— «Бармалеи».

— Почему?

— А черт их знает, на базе слышал.

— Да, что-то они затеяли бестолковое. Сперва действовали вполне грамотно, для банды, конечно, а теперь разразились стрельбой.

— Ответку даем?

— Подождем. Пока нам ничего не угрожает. Огонь открывать только в случае, если духи предпримут попытку штурма, но… для этого у них мало сил. И потом… — Авилов вдруг замолчал.

— Командир, ты цел? — крикнул Рязанов.

— Цел, Миша. Я понял.

— Что понял?

— Духи прикрывают чей-то подход.

— Подход?

— Да. Имеющимися силами взять нас они не смогут ни при каком раскладе. А американцам нужны крылатые ракеты. Значит, к духам подходит усиление на технике. Огонь же открыт чисто ради шума.

— Черт, а ведь ты прав. Что будем делать?

— Спроси у Тимнева, в условиях обстрела он коптер поднять сможет?

— Уже спрашивал. Тот сказал, что аппарат и на десять метров не поднимется, попадет под шальные пули.

— Плохо.

— Как наши и сирийские разведчики прозевали подход подкрепления?

— Ты у меня спрашиваешь? Постой-ка! Твою мать! В реале подходит техника, слышу грохот дизелей. Так работают танковые двигатели. Это сюрприз не из приятных. Нам срочно нужны разведданные.

— Где бы еще их взять?

Спутниковая станция сработала сигналом вызова.

— Очень вовремя. Интересно, кто это хочет с нами пообщаться. Оставайся на связи. Я переговорю, и продолжим сеанс, подумаем, что делать.

Авилов включил спутниковую станцию и услышал голос Суслова!

— Миша, ты что-нибудь разбираешь из моих слов в этом грохоте? — спросил Даниил.

— А что за грохот?

— Духи решили извести весь свой боезапас по нашим позициям.