Ещё один разряд – его нанёс защитник Поддубного – невидимой струёй воткнулся в лицо Кольцова. Генерал вздрогнул, однако не впал в беспамятство, имея мощный «вшинник». Пришлось бить его ещё дважды – нанодронами и просто кулаком по голове, что и продемонстрировал Егор Иванович. Последний «апперкот» нокаутировал Кольцова, едва не проломив ему череп.

Поддубный оглянулся на капитана.

–Джордан?

–Рубка накрыта «зеркалом»,– сообщил Суровик бесстрастно.– Отсюда ни с кем связаться, помимо нас, невозможно.

–Спасибо, дружище.– Поддубный посмотрел на ворвавшихся в пост управления спецназовцев.– Забирайте его и в его каюту для допроса.

Под взглядами членов экипажа, умело скрывающими свои чувства, генерала вывезли из рубки на гравиплатформе. Через минуту он был доставлен в жилую зону крейсера, и в предоставленной ему каюте остались медики, двое бойцов Поддубного и майор Твердохлёбов.

–Дайте линию на «Крым»,– попросил Егор Иванович капитана, и когда в ухе прозвенел тройной звоночек, доложил директору:– Витас Васильевич, он у нас. Всё тихо.

–Допросите?– спросил Махоничев.

–Ждите доклада.

Поддубный повернулся к медикам.

–Как он?

Оба парня, белобрысый и чернявый, начали снимать с головы Кольцова лапки системы реанимации.

–Через минуту очнётся. Он был запрограммирован.

–Был?

–Всё, что лежало в памяти, переписано.– Блондин показал на тележку с приборами.– Можем воспроизвести.

–Позже. Останьтесь пока.

Медики отошли в сторонку.

Кольцов начал подавать признаки жизни.

Твердохлёбов посадил его на койку, пошлёпал ладонью по щекам.

–Пора просыпаться.

Кольцов вскинул голову, затравленно оглянулся.

–Что… такое?

–Самоликвид не сработает?– поинтересовался Поддубный у медиков.

–У него нет этой программы,– ответил брюнет.

Егор Иванович подошёл к заместителю комиссара.

–Родион Мартович, нам всё известно, поэтому обойдёмся без прелюдий. Вас может спасти от трибунала чистосердечное признание, что вы работаете на пришельцев, и одно срочное дело, которое мы сейчас озвучим. Кстати, кто такой этот Улей?

Глаза Кольцова словно обуглились.

–Не понимаю, о чём вы…

Поддубный подумал, не хватил бы товарища кондратий.

–Приготовьте «удав».

Но Кольцов справился с приступом, осознав, что проиграл. По губам пограничника зазмеилась улыбка.

–Улей – система интеллекта, которая возникнет в будущем через десять в сотой степени лет.

В каюте стало тихо. Переглянувшиеся спецназовцы перевели взгляды на пленника.

–Улей – из будущего?!– недоверчиво спросил Твердохлёбов.

Кольцов поморщился.

–Почему это вас удивляет? К тому времени Вселенная благодаря ускоренному расширению превратится в абсолютную пустоту. Почти. Останутся только редкие фотоны, позитроны и электроны.

–Откуда же в таком случае там возьмётся этот Улей?

–Прежде сменится множество поколений разумных существ, из последних образуется коллективная компьютеризированная нейросеть типа «рой». Может, и не одна, не знаю. И та, что сосёт Солнце, кинет через время канал на Солнце с целью откачки Э-субстанции.

–Чего-чего?

–Насколько я понял, это минус-энтропия, которая, по идее, спасёт Улей от окончательного распада.

–Мы думали, он качает плазму… энергию.

–И энергию тоже, но она не главное.

–Но ведь Улей просто-напросто убивает человечество! Он не понимает, что это случится, если Солнце погаснет?!

Кольцов пожал плечами.

–Хочет пожить подольше.

Твердохлёбов изумлённо глянул на Егора Ивановича.

–Кчмар!

–Потом будем разбираться,– сказал Поддубный.– Генерал, у нас мало времени. Прежде чем мы поговорим о ситуации, хочу выяснить один вопрос: Баринов знал, что солнцеход будет захвачен Ульем?

–Вы… знаете?!

–Много чего. Так да или нет?

–Знал…

–И пошёл на суицид, по сути?

–Нам обещали жизнь…

–Классно вас зазомбировал этот приятель!– хмыкнул майор.

–Кроме того, мы знаем,– продолжал Поддубный,– зачем Улей собрал к Солнцу столько кораблей. Но если мы сообщим в эфир причину, нам вряд ли поверят. Нужно, чтобы команду флоту не приближаться к пятнам ближе чем на тысячу километров, а лучше на десять тысяч дал ваш главный босс Пинкисевич.

–Вы и об этом знаете?!

–Мы из Коскона,– усмехнулся Твердохлёбов.

–Пинкисевич не главный.

–А кто главный?– спросил Егор Иванович.

–Моргмайер, глава Совбеза ООН.

–АПинкисевич?

–Его зам по работе с «расходным материалом»… э-э… с персоналом.

–Надо сделать так, чтобы он отдал приказ.

–Какой?!

–Начать бомбардировку пятен,– пошутил Твердохлёбов.

–Не надо!– ужаснулся Кольцов.– Он же всех уничтожит!

–Кто? Моргмайер?

–Улей!

–Как это?– в свою очередь удивился Поддубный.– Разве Улей не хочет захватить всех людей на кораблях?

–Да, но если вы намерены бомбить, он уничтожит флот!

Твердохлёбов крякнул:

–Вот это я пошутил!

–Давай по порядку,– с досадой сказал Поддубный.– В данный момент нам в первую очередь надо отдать приказ флотам отойти от Солнца подальше.

–Йозеф мне тоже не поверит.

–Но вы можете связаться с ним и попросить о личной встрече. Якобы у вас важная информация. Пусть навестит «Варяг».

–Он догадается…

–Хорошо, попросите встречи на борту их флагмана.

–Моргмайер находится на крейсере «Сорос»,– сказал Твердохлёбов.– Не уверен, что он согласится вас принять.

Поддубный наклонился к сидящему на койке Кольцову, глаза его заледенели.

–Даю минуту на размышление, генерал! У вас должен быть какой-то экстренный канал для рандеву в особо тревожных случаях. Не скажете – я вас просто фрустирую!

Кольцов отшатнулся, ошеломлённо глядя ему в глаза.

–Что?!

Поддубный улыбнулся, вырастил на плече турель «универсала»– и ствол оружия, способного менять виды боеприпасов, глянул в лицо заместителя комиссара.

–До трибунала вы не доживёте, гарантирую.