ж надо так заскучать, чтобы попытаться ребёнка умыкнуть. Хотя я согласен, что зрелище парящей Стефы может сподвигнуть и не на такие глупости.

В здание зашёл уверенно, сопротивления не встретил. Шестерки тут же по норам попрятались. Это они на словах обычно такие смелые, а тут ситуация другая.

Поигрались в девяностые, и хватит. А дядя участковый пришёл не просто так, и они наверняка знают, по чью душу. Есть там у Гроздя парочка преданных. Все трое стоят на учете у местного психиатра. Диагнозы не страшные, но компенсаторикаработает.

Здесь все было покрашено в темные цвета. Изумрудные, такие давящие и немного противные. Не те, от которых хотелось вспоминать любимую сказку про волшебника определённого города. Нет.

А такие с претензией на «дорого-богато», но по факту мрачно и сердито. Пошёл дальше. Я не первый раз здесь, прекрасно знал, куда идти. Ещё на заре моей «карьеры» парни сюда отправили. На опрос.

Что-то типа посвящения у нас в отделе получалось. А-ля примерить на себя шкуру молодого и горячего полицейского, радеющего за Родину. Вот так мы с Гвоздем и познакомились.

А теперь это знакомство должно было хоть как-то сыграть мне на руку. Надеюсь. Потому что, несмотря на то что много лет он был относительно безобиден, сейчас все изменилось. Почему-то. Постарел, что ли?

Прямо перед его кабинетом из тени выступил один из громил в костюме и пробасил:

– Гроздь занят. Ожидайте.

И указал на один-единственный деревянный стул будто из пыточной камеры. Ну что ж, подождём. Уселся.

Под взглядом бугая спокойно копался в телефоне. Жаль,камеры нет в машине. Стефу контролировать.

Через десять минут напрягся. Время шло, а толку не было. Этот тип с каменным лицом даже не моргал. А меня где-то неподалёку ждала одна весьма нетерпеливая женщина.

Через двадцать минут привстал. Как по команде мужик двинулся мне навстречу. Это уже ни в какие ворота не лезло. Чем он там таким занят? Ещё одного самопровозглашенного вора в законе принимает?

– Гвоздь занят. Ожидайте.

У этого, что ли, заело? Пластинку забыл сменить? Ситуация начинала раздражать. Если не решить вопрос быстро, то тогда даже представить боюсь, что может учудить Стефа.

– Извиняюсь, но ждать дальше возможности нет. Посторонитесь.

И я внаглую пошёл дальше. Как и ожидалось, на этом месте шестерку заклинило. Так сказать, произошло короткое замыкание в мозгах, где все должны были его слушаться и бояться.

Я же дошёл до двери и толкнул ее. Гвоздь ожидаемо сидел за огромным деревянным столом и хмуро пялился в экран. Потом перевёл взгляд на меня и стал чернее тучи.

– Я за записями.

Тот момент, когда собирался вести тонкую игру и удовлетворить самолюбие странного человека, но на это времени не осталось. Пора заканчивать этот концерт. Быстро. Четко. Без осложнений.

– Не понимаю, о чем вы.

Каменное лицо и невозмутимость. Полнейшая, но приправленная лёгким флёром бешенства. Актёр из него так себе, не очень. Уж я точно не поверил.

– Давайте мы сейчас не будем делать вид, что все вокруг идиоты. Вы отдаёте мне видео с так называемым полетом, а я, так уж и быть, торможу процесс вашей ответственности за попытку похищения ребёнка.

Ибо посадят тебя за другие грехи. Это уже вопрос практически решённый. Парни ждут только моей отмашки.

Но Гвоздя не так-то просто было пронять. Он нахмурился, а потом выдал какую-то совсем неадекватную тираду про мусоровпоганых и иже с ним… Прижал я деда к стенке.

Но самое удивительное, что после всего этого маразма, не оставлявшего сомнений в том, что кое у кого обострение шизофрении, он достал пистолет и направил его на меня.

Даже, кажется, настоящий. А вот это уже была проблема. Не то чтобы он был настроен стрелять, но кто ж его знает. Он и Аню воровать изначально не собирался.

Свой пистолет я вытащить не успел. Да и что мне с ним делать? Не убивать же его. Это прямая дорога на красную зону самому. Это только в фильмах полицейские, как бравые вояки,палят по всему подряд.

В жизни ты даже за предупредительный в воздух отписываться будешь несколько месяцев, и не факт, что тебя не уволят. Такова система правоохранительных органов сегодня.

Но все это оказалось пшиком в тот момент, когда дверь с ноги открыла Стефа и с округлившимися глазами бросилась вперёд с диким кличем: «Антонов!» А потом прогремел выстрел.

Глава 58. Стефа

– Пиши, пиши. Я, Макарченко Стефания Авгеевна, тысяча девятьсот…

Грозно сверкнула глазами в сторону Антонова. Доиграется ведь. Но тот бросил серьёзный взгляд в мою сторону. Пристыжено опустила глаза, уставившись в объяснение. Молча дописала год. И даже дату.

– Сегодня я решила выяснить, на каком основании Писюков Иван Васильевич…

– Кто-кто?

Я даже ручку выронила. Потому что вообще не поняла, о чем Антонов. Тот, к слову, сидел с перебинтованной рукой и снова посмотрел на меня так, что стало стыдно.

– Писюков Иван Васильевич, – методично, с толком, с расстановкой стал объяснять мне пострадавший.

– А кто это, Антоша?

Я смотрела на него извиняющимися глазами оленёнка. Потому что ещё никогда в жизни не чувствовала себя такой виноватой.

– Гвоздь это, уважаемая Макарченко. И попрошу соблюдать субординацию.

– Конечно.

Глаза в пол. Робкий голос, полнейшая покорность и подобострастие. Это все, что я могла сейчас изобразить в честь своего вселенского косяка. Но Писюков…

Еле скрыла улыбку. Точнее, не смогла. Видать, нервное. Поэтому мой полусмешок-полухрюкразнесся по неказистому кабинету отдела полиции. Антонов уставился на меня угрожающе. Отложил какие-то документы и грозно спросил:

– Смешно вам, Стефания Авгеевна? Так ли смешно, как мне было после вашей выходки?

– Ну, я же извинилась…

Виновато и сконфуженно посмотрела на него. Потом на его руку, а затем на свои пальцы. Но,кажется, Антонов был настроен сейчас в очередной раз отчитать меня.

– Извинилась она! Неужели нельзя было хоть один раз за все время сделать так,