Приближенный Фолкс кивнул рабу, которых в храме насмешливо называли рябчиками, мол, подожди за дверью – и отправился одеваться. Хорошо, под рясу можно ничего не надевать – все одно не видно. А наглецов под нее заглянуть тоже не найдется.

Так что через десять минут он уже шел по переходам и коридорам Храма. В лабораторию Шантра.

– что случилось?

В лаборатории дым стоял коромыслом в буквальном смысле слова. Что-то сгорело и воняло немилосердно. Сам Шантр, подлысоватый старикашка лет семидесяти, пребывал по этому поводу в отличном настроении и даже не ругался, что было весьма странно. Уж сколько раз приближенный отчитывал его за грех сквернословия и суетности.

– что случилось?

– О, еще как случилось, – мигом отвлекся от дел Шантр, и это тоже было странно. – Прогуляемся?

– Зачем? – нахмурился приближенный.

– И то верно, незачем, – дробно, словно горох рассыпали, захихикал старик. – я и тут могу все сказать. Чуете, горелым пахнет?

– Весь Храм чует.

– А знаете, откуда?

На этот вопрос приближенный решил не отвечать. Еще не хватало, участвовать в идиотских играх полоумного старика, который от своей силы рехнулся. Маг-воздушник, слабенький и хилый, Шантр почти ничего не умел, силы был не просто невеликой – крохотной, а потому пытался компенсировать свой дар различными приспособлениями. Служил Храму вот уже лет тридцать, ненавидел весь окружающий мир и нещадно издевался над всеми окружающими, нарываясь на такое же «любезное» отношение.

Шантр потер сухонькие ладошки, глазки, утопленные в череп, загорелись злорадными огоньками.

– прибор расплавился.

– Какой? – не хватило терпения у Приближенного.

– Натурально, тот самый, который магов обнаруживает.

– Магов?

– Да не простых, а магов жизни.

Фолкс едва не сел, где стоял.

Магов? Жизни!? В АЛЕТАРЕ!!?

Это – правда?!

– Еще какая правда. Да сильный какой, прибор аж расплавился.

– так с помощью этой дряни можно их вычислять, – пробормотал Фолкс. Зря.

Шантр аж в воздух взвился.

– я же говорил! Мне тут не доверяют! Не уважают! Мой талант…

Фолкс едва не застонал вслух. Ну вот, теперь не успокоится, пока не расскажет всем, какие они, люди, сволочи и как не ценят его, сиротинушку. А перетерпеть придется, иначе вредный старик ничего не расскажет про мага.

Ох, лучше б ему зубы драли наживую! Да кузнечными щипцами! Но Фолкс не стал бы приближеным, не умей он терпеть и смиряться, пресмыкаться и подлизываться, прогибаться и подличать. Вот и сейчас он внимательно и сочувственно слушал Шантра, поддакивал, утешал – и мужчина понемногу успокоился. И рассказал самое главное.

У него был приборчик, способный определять вспышки силы жизни в Алетаре. Ну… как в Алетаре? Неподалеку, в белом городе, за зеленый он уже не поручится. И он готов поклясться, что кто-то использовал магию жизни. да сильно так, ажно в глазах полыхнуло, а несчастный прибор и вовсе не пережил потрясения. Оплавился и потек на пол каплями металла.

– Маг жизни? – переспросил Фолкс.

– Да.

– Сильный?

– Очень сильный.

– Хм-м…

Что делать – Фолкс знал точно. Искать мага, и как можно скорее! Искать и искать, потому что маги жизни – величайшая ценность Храма.

Светлый Святой выразил им свое благоволение, одарил чудесными возможностями, и если они соглашаются использовать их во благо Храма…

Сколь много добра можно сделать людям!

Ведь что в мире главная ценность? Золото? Смешно! Бриллианты? До поры до времени.

Самая главная ценность – это жизнь. И здоровье. А их не купишь ни за какие драгоценности, не вернешь близким, не вымолишь в Храме. Чего уж там! Это рабам и холопам можно мечтать и на что-то надеяться, а взрослые люди должны мыслить иными категориями. Уже к рангу слуги изрядно лишаешься иллюзий, а к рангу приближенного не остается и крупицы человеческих чувств.

Только польза Храма, только польза дела.

Да, и для людей тоже. Но в руках Храма, так будет и лучше, и спокойнее. Понятно ж, кто еще кроме храмовников может правильно распределить ресурсы?

– Это точно в Алетаре?

– Безусловно. И силы маг столько выплеснул… мертвеца на ноги поднимал, не иначе!

Фолкс кивнул.

Будем проверять Белый город в поисках чудесных исцелений полутрупов. Будем…

Если это не поможет, проверим всех приезжих, всех лекарей, всех травниц… хотя и это может не помочь. Иногда бывает и так, что у человека открывается дар совершенно спонтанно. А иногда…

Жизнь – странная и коварная стихия.

Бывает и так, когда говорят: «жизнь вымолили». Еще как бывает.

Когда человек себя забывает, все отдает в беззвучной мольбе, кричит от боли всей своей сущностью – вот тут и бывает истинное чудо. На краткий момент такой человек становится вровень с любыми магами. Могло ли устройство почуять такое?

Шантр подумал и сказал, что могло. Вполне. Сила есть сила, на то она и жизнь.

Фолкс покривился. Сила силой, чудо чудом, только вот Храму таковые «чудотворцы» бесполезны. Они же ничего не повторят, им все бесполезно, чужого-то человека так лечить не заставишь. Так за близких просят, за родных, и то – часто бывает, что человек себя сжигает, свои годы жизни отдает. И не жалеет об этом.

Но искать надо. Ой как надо.

Приближенный поблагодарил Шантра и удалился к себе. Надо разрабатывать план и начинать поиски. Маг жизни должен быть в Храме.

* * *

Всплеск силы жизни почувствовали все маги Алетара, настолько он был силен. Но у них были другие планы на объявившееся сокровище. И делиться с Храмом никто из них не собирался. Самим мало.

А вот найти мага…

Найти обязательно надо. И искать будут – со всем прилежанием и тщанием. Чего не сделаешь для родины и рода?

Храм.

Не люблю я это место, ох, не люблю. Но выбора нет.

Мы идем бок о бок с господином Варном и беседуем, почти как старые друзья. Я расспрашиваю о графине, и оказывается, что пока с ней все в порядке.

Граф запер жену, приставил к ней четырех служанок и четырех же слуг, так, что даже в отхожее место бедняжка прогуливается только под присмотром.

Я ей даже не сочувствую – не заслужила. Право на мое сострадание эта женщина утратила, когда попыталась убить своего ребенка.

Нельзя так поступать.

Я понимаю, что не оригинальна, но – нельзя. Мерзко это, гадко и подло.