– Узнаю свою Шелби Помрой! – Эмма-Кейт провела пальцем по левой стороне груди. – Вот моя клятва. Только одно условие: это должны быть два очень пылких молодых жеребца.

– Это само собой разумеется.

В новый распорядок Шелби втянулась быстро. Подбирала репертуар, репетировала и благодаря работе в гриль-баре вновь становилась частью общегородской жизни. Эта работа приносила ей радость.

Удивительно и прекрасно, насколько быстро все вернулось – голоса, ритм жизни, беззлобные сплетни, виды города и гор, все больше пробуждающихся к жизни с каждым весенним днем.

В доме начали крушить стены, и по утрам отовсюду доносились мужские голоса, стук молотков и жужжание дрелей.

Шелби привыкла, что изо дня в день видится с Гриффом и Мэттом. И пожалуй, эта тема занимала ее мысли. Не постоянно, но время от времени. Трудно не думать о мужчине, который каждый день появляется у тебя на пороге с инструментами на поясе. И с этим особенным взглядом выразительных глаз.

– Сегодня отлично звучала.

Грифф выглянул в коридор из ее старой комнаты, когда она направлялась за сумкой с детскими вещами.

– Прости, не поняла?

– Ты. Ты сегодня отлично звучала. Когда пела под душем.

– А-а. Чем не репетиционный зал?

– У тебя красивый голос, Рыжик. А что это за песня была?

– Это была «В бурю». Сороковые годы.

– Звучит и сегодня эротично. Привет, Рыжонок! – обратился он к топочущей по ступенькам Кэлли и присел.

– Мама идет на работу, к бабуле в салон. А я еду к Челси, потому что бабушка сегодня тоже работает.

– Да у вас тут жизнь так и кипит!

– А пиццу мы когда будем есть?

– Кэлли!

– Уговор есть уговор, – перебил Грифф. – Я бы сегодня сходил. Тебя сегодняшний вечер устраивает? – спросил он у Шелби.

– Мама! Я хочу в пиццерию с Гррриффом! – Чтобы скрепить уговор, Кэлли забралась к Гриффу на руки и с улыбкой повернулась к матери.

– Ну, как вам можно отказать? Хорошо, договорились. Спасибо!

– Шесть часов устроит?

– Конечно.

– Я за вами заеду.

– Нам нужно автомобильное кресло. Давай лучше мы там встретимся?

– Ладно. В шесть часов. У нас с тобой свидание? – спросил он у Кэлли.

– У нас свидание, – поддакнула малышка и поцеловала его. – Мама, идем! Поехали к Челси!

– Иди, я за тобой. Большое тебе спасибо! – повторила она снова, когда Кэлли начала спускаться. – Ты ее порадовал.

– А она – меня. До вечера.

Когда Грифф вернулся к работе, Мэтт встретил его вопросительным изгибом бровей.

– Подбиваешь клинья к местной знаменитости?

– Постепенно.

– Красотка! Но жизнь у нее что-то не задалась, братишка. Какой-то там у нее непорядок.

– Ага. Хорошо, что у меня инструменты имеются. – Грифф взял в руки пистолет для забивания гвоздей. – И я знаю, как ими пользоваться.

Весь день он думал о ней. И не мог припомнить, чтобы какая-нибудь женщина так его зацепила. Заинтриговала. Такие печальные, настороженные глаза. А как прекрасно она с ребенком держится! И как выглядит в своих облегающих джинсах!

Грифф даже немного жалел, что работа продвигается без проблем. Возникали бы загвоздки – и видел бы ее на несколько минут в день дольше.

Но Ада-Мей – это вам не Битси. Раз уж она выбрала себе кафель, краску и сантехнику, то решение не меняется.

Грифф успел съездить домой, помыться, переодеться. Нельзя же в самом деле вести двух прелестниц в пиццерию в одежде, пропахшей потом и опилками. Вечер будет недолгим, рассудил он, ведь у них в компании трехлетний ребенок. Да это, пожалуй, и к лучшему. Останется час-другой поделать что-нибудь в собственном доме.

Вообще-то Грифф подумывал о том, чтобы вплотную заняться спальней. Разве может мужчина привести в дом красивую женщину и уложить ее в постель, когда постель эта представляет собой расстеленный на полу надувной матрас?

А он всерьез намеревался привести Шелби к себе. Когда и она, и комната для нее будут готовы.

Потом Грифф поехал в город и сумел удачно запарковаться всего через два дома от пиццерии. И поспел как раз вовремя, так как в этот момент Шелби, через две машины от него, выходила из своего мини-вэна.

Грифф подошел, когда она вынимала Кэлли из автомобильного кресла.

– Помочь? – предложил он Шелби.

– Спасибо, я уже справилась. – В голосе почему-то слышались слезы.

– Ну, привет. – Он помолчал. – Что случилось? Что-то не так?

– Да нет, просто.

– Мамочка радуется. И от этого плачет, – пояснила девочка.

– Ты радуешься?

– Да. Очень!

– Обычно от меня в сочетании с пиццей женщины не плачут.

– Не в этом дело. Я только что говорила по телефону. Мы рано приехали – Кэлли меня все торопила. А сейчас позвонила риелторша. Наш дом на Севере наконец продан. – Одна слезинка выкатилась из глаза, Шелби не успела ее смахнуть.

– Мамочка плачет от радости, – объявила Кэлли. – Грифф, обними маму!

– Конечно.

Не давая Шелби уклониться, он обнял их обеих.

И почувствовал, как она в первый миг напряглась, а потом размякла.

– Это такое облегчение! Словно гора с плеч!

– Прекрасно! – Он поцеловал ее в макушку. – Значит, будем отмечать. Правильно я говорю, Кэлли? У нас будет праздничная пицца.

– Нам этот дом не нравился. Мы рады, что он теперь не наш.

– Все верно. Все верно. – Шелби вдохнула, на мгновение задержалась в его объятиях, после чего выпрямилась. – Нам этот дом не нравился. Это не для нас. Теперь им будет владеть тот, кому он по душе. Пусть будет праздничная пицца! Спасибо тебе, Гриффин!

– Не хочешь перевести дух?

– Нет, нет, все в порядке.

– Тогда давай сюда девочку. – Он взял Кэлли на руки. – И идем пировать.

Малышка была очаровательна. Все время его занимала и веселила. И еще он чувствовал себя польщенным, ведь она настояла на том, чтобы сидеть рядом с ним.

Пару раз Грифф мысленно пожалел, что ее мама не позволяет себе так же открыто флиртовать, как это делает дочь, но нельзя же в самом деле иметь все и сразу!

Для него это была хорошая передышка между двумя работами – на объекте и в своем доме.

Потом в зал вышел управляющий. Он подошел к их столику, поднял Шелби с места и обнял. Грифф внутренне сжался и попытался проанализировать собственную реакцию.