были вбиты гвозди, их соединяли красные и синие шерстяные нити. Иногда нити обоих цветов пересекались, связывались в узлы. Все это напоминала творение обезумевшего паука.

— Видишь, какая сложная структура.

— Запутанно выглядит, — попыталась пошутить я.

— Точно. Сила распределяется неравномерно. Тут обманчиво простые участки чередуются с ловушками.

Я внимательно рассматривала нитки, тронула пальцем красную.

— Больше похоже на лабиринт. А возможно ли вообще открыть сундуки и не умереть?

Мадс усмехнулся и шепнул.

— У меня почти получилось.

— Но…

Я удлинено на него посмотрела.

— Спешка может повредить. Сейчас важнее, что случится после того, как работа будет сделана. Маги и тролли, даже полутролли, не очень-то хорошо уживаются в одном тесном пространстве.

Понятно. Мадс думает о том, как нам отсюда выбраться.

— Мне кажется, Асса готова рассказать, то, что нам нужно.

Глаза Мадса нетерпеливо блеснули.

— Отлично. Постарайся выведать все сегодня, а я придумаю, как нам унести ноги…

Срок очень сократился. Не знаю, удасться ли нам увидеться с ведьмой-вороной.

— Помниться, кто-то говорил, что добьется от Дары ответа, где находится замок, — во рту сделалось горько от произнесенных слов.

Зачем, я так? Почему провоцирую Мадса, упоминая ведьму.

— Дара… — по губам Мадса скользнула такая улыбка, что мне немедленно захотелось ее стереть, — Ведьма не так проста. Не слишком охотно делиться своими секретами. Хотя в остальном она полезна.

— Она хотела поделиться силой, — как можно более равнодушно сказала я.

Парень взглянул на меня с интересом. А потом весело рассмеялся.

— И тебя это волнует?

— Вовсе нет! С чего бы? — Я сжала руку так сильно, что ногти вонзились в ладонь. Мое сердце болело и разрывалось на мелкие кусочки. — Просто только что Исмар непрозрачно намекнул, что мне нужно поделиться с тобой силой. Для этого он отменил свой собственный приказ, из-за которого нас так старательно разделяли по разным норам.

После моей короткой, но наполненной чувствами речи, Мадс выглядел ошеломленным.

Он покраснел, кулаки сжались.

— Он так сказал? Чтобы ты поделилась со мной силой?

Я отвела взгляд, не ответив.

— Мальта! — Мадс шагнул ко мне вплотную и взял за плечи, — Я многое совершил, чем не горжусь, но… я бы не никогда так с тобой не поступил.

Как? Так? — хотелось крикнуть мне.

Почему-то на глаза навернулись горячие слезы. Они вскипели в уголках глаз.

— Ты хорошенькая, но теперь мне как сестра. — Мадс коснулся моего подбородка. — Тебе не нужно меня бояться.

— Я и не боюсь.

— И пока я рядом, никому не позволю тебя обидеть.

Мадс поцеловал меня в щеку. В этом поцелуе не было страсти, чуть нежности, чуть смущения.

Кажется, Мадс сам от себя не ожидал подобного проявления чувств. Он отстранился, на лице вновь появилось чуть насмешливое выражение.

— А Дара тебе не нравится, — сказал он.

— Это я ей не нравлюсь!

Мне хотелось кричать. Все чувства обострились до предела и вышли из-под контроля. Внутри я переживала бурю. Мадс смотрит на меня, но не видит.

— Значит, тебе не нужна моя помощь с… — я махнула рукой в сторону причудливой конструкции из нитей.

— С этим нет. Могу я попросить…

Он замер в нерешительности.

— Договаривай, — со вздохом ответила я, уже зная, чего он хочет.

— Я хочу, чтобы ты увидела Бьянку.

На мгновение, я заколебалось. А что, если она сейчас с троллем? Как мне поступить на этот раз? Я вспомнила поцелуй, который украла, когда Мадс лежал в беспамятстве. Тогда я решила, что если он разлюбит Бьянку, то непременно полюбит меня, теперь же эта мысль не выглядела такой блестящей.

— Хорошо, я постараюсь.

* * *

Бьянка сидела у костра, в закопченном котелке что-то булькало. Изредка ведьма помешивала варево деревянной ложкой.

Среди деревьев поплыл легкий туман. Он как будто лизнул ее босые стопы, тонкой змейкой обвился вокруг лодыжки.

Тролль шагнул к костру и уселся напротив. Бьянка подняла взгляд и ее губы тронула улыбка.

Какое-то время они сидели молча. Над их головами шумел лес, дрова в костре изредка потрескивали. Деревянная ложка постукивала по дну котелка.

— Я бы забрал тебя с собой.

Она недоверчиво усмехнулась.

— Нет. Серьезно! Я бы увез тебя к себе. Знаешь, где находится мой дом?

Бьянка качнула головой.

— Он находится в горах, где на склонах растут красные деревья. Их листья багровые, а цветы — алые. Осенью они дают плоды, которые вкуснее всего на свете. А туман там бывает зимними вечерами, и он укрывает все вокруг точно толстым одеялом.

— Зачем ты рассказываешь мне о своем доме? — тихо сказала Бьянка,

— Я скучаю по тем местам, — тролль пожал плечами и вытянул ноги, — Когда закончится срок моей службы, я вернусь туда.

— Не знала, что ты мечтатель. Что ж… сегодня давай, представим себе… как бы ты привез меня к своим любимым красным горам.

Он усмехнулся.

— Что? — Бьянка смотрела на него дерзко вскинув подбородок.

— Я бы привез тебя в качестве трофея, — спокойно ответил он, — Ты бы жила в доме на склоне горы, днем ходила бы за ягодами и травами и пыталась бы разбить сад. Я бы привез семена знакомых тебе растений. Ты бы сажала их в землю и наблюдала, как наша почва преображает их. Сначала пробиваются зеленые ростки, но постепенно они бы краснели. Вскоре ты бы привыкла, смирилась. Женщины всегда подчиняются обстоятельствам. Ты ждала бы меня в час перед закатом. Мы бы ублажали друг друга, а потом я бы возвращался к себе домой.

Бьяка отложила ложку и с интересом взглянула на своего любовника.

— Похоже, ты много об этом размышлял.

— Скорее я видел, как оно происходит, — тролль достал трубку, сноровисто набил ее и закурил от головешки.

Дым поплыл и смешался с туманом.

— Трофей. Что ж… хорошо. Называй, как хочешь. Ты не спросишь, что я готовлю? Это для тебя — бальзам, который быстро заживляет раны.

Он смотрел на нее чуть прищурившись, ждал.

— Я бы пошла с тобой. И жила бы в доме на горе, в окружении красного леса. Но если бы ты перестал ходить ко мне перед закатом, если бы построил еще один дом, куда поселил бы другую, то я бы убила тебя. Вырезала сердце, чтобы оно принадлежало только мне.

— Сердце? Я думал тебя интересует, кое-что другое.

Тролль словно стряхнул с себя задумчивое настроение и стал грубовато-колючим.

— Опять насмешничаешь, — укорила его Бьянка, — И почему ты не веришь в мою любовь? Она сильнее меня, сильнее обстоятельств.

— Да, ты говорила.

«Но слова мало что значат…» — повисло не высказанное в воздухе.

Бьянка принялась с утроенной энергией мешать целительный бальзам. Она так плотно сжала губы, то