Прошедшая неделя стала суровым испытанием для моего терпения – по ряду причин. Мне так и не удалось вычислить злоумышленника. Я продолжал подозревать Трутня, главным образом потому, что он единственный не явился ко мне с признанием. В пользу этой версии говорил и тот факт, что из всех моих подопечных лишь экс-капрал имел опыт обращения со взрывными устройствами. Хотя чисто с внешней стороны Трутень не давал поводов даже для малейших подозрений – держался с предельной учтивостью, проявлял трудолюбие и готовность к сотрудничеству.

Впрочем, остальные вели себя точно так же. Более того, каждый словно задался целью доказать мне, что он – или она – самый упорный, самый трудолюбивый, самый дисциплинированный из всех моих учеников, да что там – наилучший во всей вселенной. Одно плохо: ребятам явно недоставало усердия по части сотрудничества и взаимопомощи. Взаимное недоверие успело пустить глубокие корни и с трудом поддавалось искоренению. Даже извергини – и те стали соблюдать дистанцию между собой. Все это ужасно мешало и не давало сосредоточиться. Мой урок стал походить на некий бесконечный танец, в процессе которого участники все время меняются партнерами.

Увы, мои подопечные стремились танцевать лишь со мной или с Банни. Они постоянно требовали исключительного внимания к своей особе. Я уже почти полностью исчерпал запас идей и предложений, основанных на личном опыте. Признаюсь честно, кое-что пришлось позаимствовать даже из шоу Магического Канала. Например, трюк со стеклянным шаром: как его извлечь из гнезда рогатой хорьковой змеи и не стать при этом жертвой ее зубов.

Традиционно каждый ученик находил свой способ решения той или иной задачи. Извергини по-прежнему предпочитали академический подход, однако я с радостью отметил, что они все чаще откладывали книжки в сторону и пытались самостоятельно проанализировать ситуацию. Трутень смотрел на все вопросы с точки зрения спроса и предложения. Мне его решение представлялось самым элегантным – к примеру, он определил, что надо выставить на некотором расстоянии любимое лакомство рогатой хорьковой змеи в качестве приманки и тем временем извлечь из гнезда стеклянный шар. Толк пытался завязать со всеми дружбу, что имело катастрофические последствия в случае с оводами, зато пригодилось при общении с жителями соседнего городка, которые согласились дать ему нужное количество ингредиентов, чтобы он мог нажарить сковороду лепешек. Мелвин скулил и жаловался на жизнь, но в целом старался не отставать от других, насколько позволяли его способности. А они по части применения магической силы были у купидона даже лучше, чем у остальных, отчего он порой не слишком себя напрягал. Но стоило ему перестать использовать свой дар на всю катушку, как дела тут же пошли на лад. Эх, стоило видеть, с какой завидной точностью движений Мелвин извлек из змеиного гнезда стеклянный шар! Вот это было зрелище, доложу я вам. Жаль, что остальные при этом не присутствовали. Когда же я во всеуслышание похвалил купидона, народ отнесся к этому довольно равнодушно.

Во время совместных трапез все были предельно учтивы, а по их окончании буквально вырывали друг у друга право помочь Банни по хозяйству. Дело дошло до того, что извергини передрались за возможность вымыть окна. Едва ли не для каждого окна пришлось в срочном порядке шить новые шторы. Мелвин возложил на себя почетную обязанность законопатить все щели и заделать трещины в стенах, так что теперь старый трактир был герметически закупорен. Стоило хлопнуть входной двери, как мы тотчас настороженно прислушивались. Толк прополол огород и избавил растения от гнили и тлей, после чего овощи стали расти намного быстрее и в гораздо больших количествах. Трутень произвел ревизию имущества и занес в инвентарную книгу все ранее бесхозные вещи, причем на редкость каллиграфическим почерком. Так я узнал, что Иштван оставил мне девятнадцать непочатых бочек пива (плюс одну початую) и четыреста пятьдесят три бутылки вина (плюс еще восемь столь отменного качества, что их лучше не трогать: пригодятся на случай коронации). Да, и еще три бочонка бренди, упрятанных подальше от посторонних глаз. Какое счастье, что я не ведал об их существовании в тот период моей жизни, когда мною владела неуемная страсть к спиртному. Банни была рада, что на какое-то время освободилась от обязанностей по дому. Впрочем, как она сама призналась в приватном разговоре, безделье начинало ее понемногу тяготить. Моя помощница проводила все больше и больше времени общаясь по коммуникатору со своими приятельницами.

Впрочем, шутки и розыгрыши продолжались – только уже гораздо более невинного толка. Я пожалел, что не прочел лекцию про горошину в носу, потому что стоило мне что-то запретить ученикам, как они тотчас изобретали нечто новое, не нарушающее, однако, установленных правил. К примеру, в одну из ночей с кроватей исчезли одеяла. Чьих бы рук это ни было дело, шутник не забыл включить в число жертв розыгрыша и себя самого. Стоило мне запретить трюки с постельным бельем, как чистая одежда в шкафах превратилась в мокрые тряпки, завязанные узлом. В результате в тот день мои подопечные явились на занятия в пижамах и банных халатах. Но ни разу не было случая, чтобы кто-то покусился на вещи Банни или мои. Все оставалось на своих местах, ничего не пропало. В принципе, можно было бы списать веселые проделки на юных возраст учеников, но увы, после случая с кольцом в моей душе надолго поселилась тревога.

Холодная война, как я успел заметить, не распространялась на гостей. Толк галопом бросился навстречу троллю и принялся скакать вокруг него, всем своим видом выражая восторг.

– Корреш! Корреш! Корреш!.. Как я рад тебя видеть! Где ты пропадал? От тебя пахнет ванилью!

– Дела, брат, дела… А ты-то как?

– У меня все прекрасно! – отозвался Толк. Притормозив на задних лапах, он принялся скакать в противоположном направлении. – Со Скивом так прикольно! Здесь так здорово! Чему я только не научился!

– Отлично, – кивнул Корреш и направился в мою сторону.

Сейчас он был в образе Большого Грязя. Я недавно втихаря заскочил к нему на Троллию. Надо было с ним кое о чем поговорить – так, чтобы ученики меня не слышали, а Корреш мог высказать свое мнение в словах, состоящих более чем из одного слога. Только Толк был в курсе этой второй ипостаси моего друга.

– Так. Всем опуститься на землю и подойти ко мне, – скомандовал я.

Извергини элегантно спланировали вниз, после чего с тем же изяществом уложили и парившие в воздухе предметы. Мелвин метнул свои в стену, от которой они отскочили в корзину, откуда были взяты. После этого купидон подплыл к Коррешу.

– Как дела? Все нормально? – спросил он писклявым голоском. – Я ничуть вас не испугался, сэр, честное слово.

Я ухмыльнулся и поторопился скрыть смешок кашлем. Когда тролль стрелой вылетел из леса, Мелвин с испугу взмыл вверх на добрый десяток футов.

– Я хочу, чтобы все поприветствовали нашего нового приглашенного лектора. Большой Грызь известен своим талантом защищать жизнь или деловые интересы клиентов. Он состоял телохранителем при королях, олигархах и ведущих деятелях шоу-бизнеса. В его послужном списке охрана таких объектов, как замки и глинобитные хижины. Руками именно Большого Грызя была установлена хитроумная сигнализация, способная расстроить планы лучших представителей Гильдии Воров. Он работал вышибалой в самых престижных заведениях всех измерений…