– Мы помним, кто этот джентльмен, – сказала Нина Викторовна, – в нашей истории он через семь лет – в 1911 году – заключит сделку с Ротшильдами о приобретении их бакинских нефтяных месторождений. В результате этой сделки «Роял Датч Шелл» стала крупнейшей в мире нефтяной компанией после рокфеллеровской «Стандарт Ойл».

– Генри Деттеринг не любит Россию, – добавил я, – а в особенности он будет не любить Советскую Россию. Он участвовал в афере с печатанием фальшивых советских червонцев, поддерживал всех, кто выступал против СССР с оружием в руках. И он же стал одним из щедрых спонсоров Адольфа Гитлера и нацистской партии…

Я сделал паузу и, переведя дух, посмотрел на императора Михаила.

– Кроме того, ваше императорское величество, нынешняя потребность в нефти и нефтепродуктах нельзя даже будет сравнить с той, которая наступит после массового внедрения двигателей внутреннего сгорания. Они вытеснят паровые машины с железных дорог и, частично, из торгового и военного флота. Да и сами паровые установки будут постепенно переводиться с угля на мазут и на сырую нефть. Но основным потребителем нефти станут автомобили, трактора и аэропланы. По количеству нефтяных запасов будет исчисляться возможность страны вести затяжные боевые действия. Исходя из этого, в ближайшие десятилетия потребление жидкого топлива всех видов будет возрастать в геометрической прогрессии. Нефть станет кровью экономики. Любая страна, не имеющая своей нефти, будет вынуждена платить за нее огромные деньги, а в случае войны или экономической блокады столкнется с угрозой настоящего нефтяного голода. В силу этого за нефтеносные районы земного шара будут вестись войны.

– Все ясно, – задумчиво произнес император Михаил, – я полагаю, что имущество и нефтепромыслы, принадлежащие как Ротшильдам, так и «Роял Датч Шелл», должны быть национализированы. И с господами Нобелями надо тоже встретиться и досконально обсудить вопрос, кто они – русские шведы или просто шведы. Я помню, что один еще в царствование моего отца принял российское подданство. Я спрошу – как они собираются вести свои дела дальше. Ведь нельзя сидеть на двух стульях, можно, пардон, и седалище прищемить. От результатов этого разговора будет зависеть судьба их предприятий. Все богатства российских недр должны быть обращены в казну. От дурного наследства, оставленного господином Витте, надо избавляться. Я понимаю, что этим, как Россия, так и я лично, наживаем еще одного могущественного врага, но на войне, как на войне…

Император встал.

– Спасибо, Александр Васильевич, – сказал он, – ваш доклад был весьма познавательным и дал нам много пищи для размышлений… На этом мы сегодня, пожалуй, закончим наше совещание. Спасибо еще раз всем, и до свидания.

7 июля 1904 года

7 июля 1904 года, полдень.

Лондон. Букингемский дворец.

Белая гостиная

Его королевское величество раздраженно бросило на журнальный столик утренний номер «Таймс». И эта вроде бы солидная газета в своей передовице, словно какой-то желтый бульварный листок, зашлась в истерике из-за приближающейся к Британским островам эскадры адмирала Ларионова.

– Британия спятила, – проворчал Эдуард VII и посмотрел на адмирала Фишера. Тот сидел невозмутимо, как будто все происходящее не имело никакого отношения к Флоту Его Величества.

– Почему вы молчите, сэр Джон? – спросил король. – Или вам абсолютно безразлично, что происходит с нашей Британией? На улицах Лондона самое настоящее светопреставление, все стремятся уехать подальше из столицы, на вокзалах давка, биржевые индексы падают, фунт обесценивается.

– И что из этого, сир? – вежливо поинтересовался адмирал Фишер.

– Адмирал, – ответил король, – вы знаете, какой анекдот опубликовал по этому поводу «Панч»?

Адмирал Фишер пожал плечами.

– Тогда слушайте, – сказал король. – «Джон, – спрашивает один собеседник у другого, – как ты думаешь, сколько русских рублей будут давать за фунт стерлингов в будущем году?» – «Джеймс, – отвечает Джон, – я думаю, что в будущем году за фунт стерлингов будут давать в морду».

– Ну, сир, – адмирал Фишер даже не попытался изобразить на своем лице улыбку, – в «Панче» будут смеяться даже над концом света. Вы помните, какую карикатуру они опубликовали после убийства русского царя Николая?

– Помню, сэр Джон, – с серьезным видом произнес король, – и думаю, что этот их смех будет нам стоить еще больших слез.

– Я тоже так думаю, сир, – кивнул адмирал Фишер, – но к нынешней панике эти слезы не имеют никакого отношения.

– Почему вы так думаете, сэр Джон? – поинтересовался король.

– Потому, сир, – ответил адмирал Фишер, – что ни Германская, ни Российская империи к большой войне с нами сейчас просто не готовы. А одной эскадрой адмирала Ларионова, какой бы разрушительной мощью она бы ни обладала, Британских островов не завоевать.

Посудите сами. Нам известно, что после якорной стоянки у Кабо-Верде, где русские приняли запас топлива и дали отдых командам, эскадра Ларионова направилась дальше на север. Это факт. Другой факт заключается в том, что германский флот Открытого моря не покидал и не собирается покидать свою стоянку в Вильгельмсхафене. Остаются на своих местах и корабли русской Балтийской эскадры, временно дислоцированные в Датских проливах.

Адмирал Фишер сделал паузу и внимательно посмотрел на своего короля.

– Давайте предположим, сир, – произнес он, – что в Берлине и Петербурге сочли участие своих броненосцев в будущем сражении совершенно излишним и рассчитывают на то, что весь флот Канала будет уничтожен одной лишь эскадрой адмирала Ларионова. Но где тогда мобилизация торговых пароходов для перевозки десанта, где срочная погрузка войск и формирование конвоя для похода к нашим берегам? Ведь бригада морской пехоты, имеющаяся на эскадре, после разгрома нашего флота способна лишь захватить небольшой плацдарм, на который впоследствии должны высаживаться основные силы. Каких-либо признаков формирования таких сил тоже нет. Похоже, что и русские, и немцы только посмеиваются над той паникой, что охватила наших лондонских обывателей, а эскадра адмирала Ларионова мирно пройдет мимо Британии, после чего все уляжется само собой, и жизнь снова войдет в привычную колею.

– Вы в этом уверены, сэр Джон? – с сомнением поинтересовался король Эдуард.

– Абсолютно уверен, сир, – ответил адмирал Фишер.

– Эх, мне бы вашу уверенность, – проворчал король, – а то как-то неуютно чувствовать себя на прицеле. К тому же все интриги, которые и привели к столь запутанной и неприятной ситуации, плелись правительством без моего ведома и одобрения. Вы полагаете, что я дал бы согласие на убийство русского императора Николая и на эту идиотскую авантюру при Формозе? Дурацкие замыслы, воплощенные в жизнь полными кретинами, привели к тому, что Британия терпит одно невиданное унижение за другим. Тут поневоле запаникуешь.