– Вы хотели меня о чем-то попросить? – хватит говорить обо мне, надо заняться делами.

– Мне нужен целитель, один из моих спутников ранен, кинжал был отравлен и рана плохо заживает, после ужина она опять открылась. Вы можете ему помочь? – он с надеждой посмотрел мне в глаза, на миг сквозь морок я разглядела истинный цвет его глаз – фиолетовый.

– Надо посмотреть, не могу ничего обещать.

– Но вы согласны?

– Конечно, если это будет в моих силах, помогу.

– Пойдемте…

– Было бы лучше, если бы вы привели его в мою каюту, а то пойдут разговоры…

– Я накину «отвод глаз», и вас никто не заметит, – улыбнулся он.

Вот же, совсем забыла с этим путешествием про такие полезные магические мелочи. В империи я старалась совсем не магичить, боялась нарваться на последователей Единого, Росс говорил, что они чувствуют магию.

Каюта троих нелюдей была почти идентична нашей, только немного больше, ровно настолько, чтобы поместилась еще одна кровать, вот как раз на одной из них и лежал мой предполагаемый пациент.

– Морок снимите, – сказала я, подходя к лежащему парню.

Секунда и морок стек с него, как вода. Передо мной лежал молодой парень, очень смуглый, с длинными, почти белыми волосами, белые ресницы и брови делали контраст еще большим. Даже не видя его ушей и клыков, я догадалась, что мне «повезло» столкнуться с темными эльфами. Самая закрытая раса, населяющая наш мир, их боятся и презирают, о них ходит много страшных сказок, а может и не сказок, желающих их проверить нет.

– Мне надо помыть руки, – я постаралась не выдать своего изумления, как ни странно, страха во мне они не вызывали.

Я повернулась к Орвиду, хм, а он зачем снял морок? Окинула его заинтересованным взглядом. Когда я с ним разговаривала, в голове у меня сложился определенный образ, интересно было проверить, соответствует он ему или нет. Высокий, с правильными чертами лица, но без женственности, которая так присуща светлым эльфам. Фигура у него вполне мужская, неотягощенная лишними мышцами или салом. Все в нем выдает хищника, готового в любой момент напасть, и только глаза, казалось, живут своей жизнью. Я не ошиблась, они действительно фиолетовые.

– Я просила снять морок с пациента, свой могли бы оставить, – хмыкнула я, проходя мимо него к столу, на котором стоял кувшин с тазиком. – Полейте на руки, пожалуйста.

– Я просто решил удовлетворить ваше любопытство, – он взял кувшин.

На белой фаянсовой поверхности его руки сильно выделялись, притягивали к себе внимание длинные мозолистые пальцы, привыкшие держать оружие. Я скосила глаза на правое запястье: ни браслета, ни татуировки, почему-то от осознания, что именно этот темный не женат, у меня улучшилось настроение.

Я не стала задерживаться, села рядом с пациентом, подняла ему рубаху, аккуратно сняла промокшую от крови повязку. Орвид прав, рана плохая, видимо, удар должен был прийтись в сердце. Но то ли кинжал соскользнул по ребрам, то ли парень сам успел отклониться, это неважно, если бы кинжал не был отравлен, регенерация эльфов давно бы справилась.

Сейчас же был воспален весь левый бок, края раны не сходились, и на них был серый налет. «Серая гниль», только один раз я видела такое. В тот раз бабушка отказалась лечить, потому что «серая гниль» расползлась по всему телу – это было заметно на слизистых оболочках глаз и рта. Что я первым делом и проверила. Рот был чистым, и глаза у паренька сверкали алыми всполохами, без всякого налета. Что ж, шанс у него есть. О чем я и поведала Орвиду и его спутникам. Также предупредила, что не уверена в результате, но в любом случае мое вмешательство отсрочит действие «серой гнили», и у них будет шанс добраться до хороших целителей. Мне дали добро, я же попросила оставить меня с пациентом наедине.

– Как тебя зовут? – спросила я парня, когда вышли его старшие товарищи, кстати, третий морок так и не снял.

– Арантес, – по-моему, он себя уже похоронил, слишком торжественно звучал его голос.

– Ну что, Арантес, жить хочешь? Значит, придется потерпеть, сейчас будем выжигать заразу из твоей крови. Закуси что-нибудь, главное, не кричи, чтобы меня не сбить. Все, дыши глубже.

Я пока разговаривала с ним, перестроилась на магическое зрение. Первым делом срастила кровеносные сосуды, чтоб он не истек кровью. Затем расположила одну руку на солнечном сплетении, другую у него на лбу, потянула силу из резерва и начала прокатывать внутри него «волну исцеления». Это несложное заклинание, но очень энергозатратное, поэтому опытные целители стараются его не применять без крайней необходимости. Пациенты тоже её не любят. Кому понравится волна боли и жара, прокатывающаяся с макушки до пяток, и чем сильнее повреждения в организме, тем сильнее боль. По-хорошему, Арантеса следовало усыпить, но тогда мне тяжелее было бы контролировать ситуацию. Ничего, он воин – потерпит.

Три раза пропустив по нему волну, я решила, что хватит, да и сил у меня практически не осталось. Арантес держался хорошо: стонал, скрипел зубами, но не более, прям сказка, а не пациент. Отключилась от его организма, убрала руки и посмотрела на проделанную работу. Парнишка лежал весь в крупных каплях пота, в каждой из которых была серая пыль. Оказывается «серая гниль» успела сильно распространиться по организму эльфа. Я встала, помыла руки, подумала, что эльфа тоже не мешало бы обтереть, вылила грязную воду в ведро под столиком, налила в тазик чистую. Оглянулась в поисках какой-нибудь чистой тряпки, на глаза попалась рубашка Арантеса.

– У тебя чистая рубаха есть? – он перевел вполне осмысленный взор на меня и попытался кивнуть.

Получилось не очень, он был еще слаб, все тело у него подрагивало. Я не стала его дальше мучить расспросами, взяла ту рубашку, в которой он был, намочила и стала обтирать его, начиная с лица. Прохладная вода вызвала у него облегченный вздох, лицо расслабилось, он прикрыл глаза и доверился моим рукам. Аккуратно вытерла ему шею, руки, торс. Особенно уделила внимание ранению – воспаление ушло, сама рана немного затянулась, думаю, до конца плавания она должна зажить.

«По идее его надо обмыть полностью, – думала я, разглядывая рану, – может, позвать Орвида? Пусть сам раздевает и обрабатывает своего друга. Но это неправильно, я же целитель и не должна перекладывать неприятную для меня процедуру на людей ничего не понимающих в медицине. О, идея, спрошу у больного».

– Арантес, тебя надо раздеть и обтереть всего, чтобы «серая гниль» не впиталась через поры кожи, – мне показалось или он покраснел? Непонятно, слишком смуглый. – Вообще-то лучше помыться полностью, но вряд ли на корабле предусмотрен запас воды для этого, если только в гальюне облиться морской водой. Но это немного позже, когда сможешь ходить, а сейчас надо хотя бы обтереть. Хочешь, я позову Орвида, и это сделает он, если ты стесняешься?

Все это можно было сказать в двух словах, но я тоже стеснялась.

– Я не стесняюсь, – хриплым голосом ответил парень, отворачивая лицо к стене.