– Ну ничего себе! – свистнул Эйдан, приводя ее в ярость еще больше своим смехом, когда сделал щит из своего полотенца и закричал: – Осторожно, жители Закинфа! Эта девушка опасна – теперь она швыряет камни налево и направо!

Холли встала и начала складывать свои вещи в сумку, а Эйдан в это время плясал вокруг нее, тыкая пальцем в ребра и подтрунивая.

– И этот человек называет меня безумной! – вышла она из себя и толкнула его, когда он поставил свою большую босую ногу на край ее полотенца.

– Отойди!

– Нет, пока не улыбнешься.

Как же он ее бесил!

– Отстань!

– Я же вижу, что ты хочешь…

Конечно, он был прав, и в итоге она улыбнулась, а он подошел поближе и взял ее руки в свои. Все, что ему нужно было сделать, – это поцеловать ее, и в этот момент вся злость и отчаяние растаяли без следа. Холли никогда не позволяла себе так расслабляться, но она уже настолько далеко ушла по этой тропинке, что, похоже, это был ее единственный выбор. И сама тропинка оказалась очень приятной.

Когда они вернулись домой, Холли почувствовала себя немного лучше. То, что они нашли пляж и надпись в пещере, сильно встряхнуло ее, но сейчас, когда шок немного поутих, ему на смену пришло успокаивающее тепло. Холли почувствовала, что к ней понемногу возвращается любовь к маме: наконец-то жившая в ней столько лет злость стала постепенно ослабевать. Сандра тоже становилась все более реальной, и это очень радовало Холли, но в то же время разбивало сердце на миллион крошечных кусочков. Если бы только узнать, что же случилось, что воздвигло такую прочную стену между сестрами…

– Я понимаю, что ты и так провела со мной целый день, – сказал Эйдан, заглушив двигатель и взяв ее руку. – Но я знаю отличное итальянское местечко в Кери…

– Я с удовольствием. – Холли слегка сжала его ладонь. – И спасибо тебе за сегодня. Без тебя я бы ни за что не отыскала это место.

– Ну, вот ты опять, – упрекнул он ее. – Сомневаешься в себе. Ты бы сама легко его нашла – вот только могла упасть со скалы и утонуть в море.

– Ну, тогда спасибо, что еще и спас мне жизнь.

Они оба засмеялись, но смех прозвучал немного натянуто. Холли знала, что будет думать о Руперте, так же как и Эйдан может о нем думать, но она слишком наслаждалась жизнью, чтобы поднимать сейчас эту тему. Намного проще было просто продолжать, притворяясь, что нет никакого слона, размахивающего хоботом и привлекающего их внимание. Ей хотелось поужинать с этим мужчиной и поговорить о его жизни на острове. Она хотела сесть за столик, смотреть на закат и держаться с Эйданом за руки, и в эту идиллическую картинку Руперт совсем не встраивался. Холли понимала, что это неправильно, но все же решила отложить этот вопрос в один из своих многочисленных внутренних ящичков и запереть его до утра.

Эйдан, вероятно, почувствовал ее молчаливое сопротивление, потому что отпустил ее руку.

– Встречаемся у меня через полчаса? – спросил он.

– Договорились. – Холли стряхнула угрызения совести и закрыла дверь джипа. Она прошла по тропинке и достала ключ из-под горшка. Дом был погружен в темноту, но, когда она закрыла дверь, то сразу увидела, как на столе светится мобильный телефон. Она даже не вспомнила, что забыла его дома.

Бросив сумку на диван и включив свет, Холли прошла несколько шагов и вдруг остановилась, парализованная внезапным предчувствием чего-то ужасного. Она глубоко вдохнула и заставила себя подойти к столу, затем решительно взяла телефон.

Сообщение на экране подтвердило самые худшие ее опасения.

– ЭЙДАН! – Холли колотила в его дверь. Она слышала, как под дверью бегает Филан, а в ванной течет вода.

– ЭЙДАН! – попыталась она еще раз, готовая расплакаться. Филан начал лаять, и наконец дверь открылась. Эйдан был мокрый, в одном полотенце, а на лице расплылась довольная улыбка.

– Что такое? Не можешь без меня даже десять минут?

Холли ничего не ответила, просто отдала ему телефон. Сообщение от Руперта так и было открыто на весь экран.

– Ух ты.

– Я знаю. – Голос прозвучал почти шепотом. – Что, черт побери, мне делать?

Эйдан молчал несколько мгновений, а Холли смотрела, как капли воды падали с его челки на голую грудь.

– Сколько у нас времени? – спросил он, неожиданно засуетившись.

– Он отправил его четыре часа назад, – ответила Холли, чувствуя, как сердце упало в пятки.

– Его самолет приземлился десять минут назад…

– Холли!

Руперт так громко закричал, приветствуя ее в пустом зале прилета, что Холли инстинктивно пригнулась, ожидая, что стеклянные стены сейчас взорвутся и засыпят ее осколками.

– Ру… – все, что она успела произнести перед тем, как он подбежал к ней, подхватил и закружил, жадно целуя ее шею.

– Как же я рад тебя видеть! – тараторил он. – Я тебя и не узнал с таким загаром. То есть супер. Дождаться не могу, чтобы увидеть белые участки!

Он не потрудился понизить голос при этих словах и заслужил гул одобрительных звуков от проходящей мимо группы парней, направлявшихся, конечно же, в Лаганас.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Холли, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно.

– Я начал думать, что ты все-таки сбежала с греческим официантом, – рассмеялся он. – Решил, что лучше примчаться и умолять тебя вернуться.

Холли приложила все усилия, чтобы сложить губы в улыбку.

– Я немного выпил на борту, – добавил Руперт, прикрывая рукой рот, чтобы скрыть отрыжку.

Холли, у которой даже не было времени, чтобы принять душ после пляжа или пробежаться расческой по просоленным, спутанным волосам, чувствовала себя почти обнаженной под яркими лампами терминала. Она почти поверила, что Руперт все поймет, лишь взглянув на нее. Он сразу увидит, какая она бессовестная лгунья. Но, похоже, он ничего не замечал, только скорчил гримасу, когда пытался запустить руки в ее волосы.