узнать настоящее речное русло и плыть по нему. Тем не менее погода была прекрасная, хотя и чрезвычайно жаркая. С помощью лодки, ежедневно отправляющейся на землю за дровами, я выходил на берег, чтобы поискать дичи. Вечером, в шести часах от Рязани, нас обогнала большая барка на веслах, плывшая из Москвы. 29-го числа утром мы достигли, в десяти верстах от Рязани, одного углубления, или выгиба, в левый берег, в несколько сажен ширины, так что проникшая в это углубление речная вода образовала большое озеро, на котором ходили и барки. Так как в это время был сильный туман, то селений мы никаких здесь не видали. Через версту далее отсюда мы достигли до другого залива, где, сделав полукруглый обход, заканчивалось озеро, о котором мы сейчас говорили. Луга в этом месте кишели стадами лошадей и рогатого скота, и местами видны были высокие горы. В 9 часов мы видели только наводненные поля, но, достигши одного поворота, где река образовывала еще новый залив, мы увидели опять открытую землю и местечко, называемое Киструс, в несколько жалких домишек, около которого стояло множество барок. Здесь мы в 11 часов в первый раз натянули парус, при незначительном восточном ветре, и, проехав далее, увидели на правом берегу Терихов монастырь, с небольшой подле него деревенькой. Около полудня показался монастырь Солосад, с довольно большою каменной церковью, а его селение — вблизи, вдоль берега, на возвышении. После полудня проплыли мы опять несколько под парусом. Далее затем мы проезжали опять берега, залитые наводнением, так что вода достигала до ветвей высоких деревьев. Такие наводнения случаются здесь ежегодно, вплоть до июня месяца; когда вода начинает уже спадать. Затем, миновав еще несколько селений по обоим берегам и повстречав суда, остановились ца ночь. 30-го числа мы заметили утром рано деревушку с несколькими хижинами на песчаном холме, окруженном обеих сторон рекой, низменном и покрытом кустарником; это было нечто вроде острова. Около 10 часов прибыли к селению Теринскому, на правой руке, куда и отправили было небольшое судно запастись пивом, но понапрасну: его там не оказалось. Теперь были мы во ста верстах от города Касимова, а в полдень увидели селение, которое на возвышенности далеко раскинулось вдоль реки; через два часа показалось другое на конце одного холма, за коим потянулась уже равнина, большею частью бывшая под водой. (...) Здесь мы в другой раз пошли было на парусе при попутном северо-восточном ветре; но это продолжалось недолго, и мы должны были снова взяться за весла. Проехавши таким образом мимо нескольких селений, мы опять увидали затем поля, до того залитые водою, что ничего не было и видно, кроме неба, воды да верхушек дерев.

Вечером мы встретили струг его царского величества, нагруженный якорями, отправляемыми в Азов и сопровождаемый другим судном, поменьше. Мы приветствовали друг друга несколькими ружейными и пистолетными выстрелами. Когда мы были уже в тридцати верстах от Касимова, то поплыли ночью только на восьми веслах, для того чтобы другая половина людей могла отдыхать поочередно.

1 мая утром попадались нам несколько селений по обеим сторонам, а также и зеленые поляны на возвышенностях, а в час пополудни мы прибыли к городу Касимову, лежащему на левом берегу реки, на вершине и по склону одной горы. Он не обнесен стеною, хотя довольно велик, и все дома в нем деревянные, точно так же как и находящиеся в нем четыре церкви. Есть в нем и башня, при мечети турецкой, или татар, которые проживают в городе. Я пошел было в город с несколькими армянами купить кой-чего съестного, в особенности пива, но ни того, ни другого не нашел на площади, которая очень плохая была.

Мы поплыли на веслах вслед за нашим судном, которое продолжало свой путь во время нашего отсутствия, и с трудом догнали его только через час, миновав несколько селений. Наши люди, также вышедшие на берег в наше отсутствие, отыскали в лесу спаржу, из которой и состряпали себе превкусное кушанье. Спаржа была тонка и длинна, но вареная оказалась превкусною и питательною. Я выбрал себе из нее самую крупную и приготовил по нашему способу.

Когда мы проехали еще мимо нескольких селений с юго-востока, то поднялся противный нам ветер, такой сильный, что мы едва могли удержать наше судно от того, чтобы оно не ударилось о правый берег. Мы даже и ударились было уже о берег один раз, но скоро оправились и вышли опять на волну; при этом случае я заметил, что суда, подобные нашим, плохо слушаются руля. Вечером мы прибыли к одному большому селению, расположенному на горе, спускающейся к реке. Я снял вид с него. (...) Ночью миновали мы еще несколько сел и 2 мая утром достигли до Елатьмы, находящейся в шестидесяти верстах от Касимова. Город этот стоит на вершине горы и значительно продвигается внутрь страны, таким образом, что с реки, на левом берегу коей к югу лежит, всего его видеть невозможно. Он довольно обширен, с восьмью церквами, и несколько каменных домов его расположено вдоль левого берега реки. Он окружен многими деревнями, а частью лесом, и представляет с обеих своих сторон довольно красивый вид, а далее виднелись еще многие селения. Около 5 часов встретили мы слева обширный луг с пасшимися на нем стадами, а потом и речной залив, который, казалось, проходил между лугами и деревьями к одному селению, расположенному на горе. Река в этом месте стала очень широка, и берега с обеих сторон покрыты были деревьями. В некоторые дни мы видели здесь несметное множество гусей, летающих в воздухе большими стаями.

3-го числа проплыли мы мимо Мурома — города, расположенного на одной горе, спускающейся к реке. Город этот с виду довольно большой, с семью каменными и многими деревянными церквами. Говорят, что здесь родится лучший во всей России хлеб. Он отстоит от Елатьмы на шестьдесят верст и заселен русскими и татарами. Говорят также, отсюда начинают встречаться татары, называемые мордва.

Продолжая наш путь по реке, в этих местах опять чрезвычайно широкой, мы видели по берегам селения и поля, совершенно залитые водою. Одно из этих селений лежало у подошвы одной горы, тянущейся на несколько часов отсюда. Почва земли здесь песчаная и наполненная таким множеством каменьев, что трудно причалить к берегу. Здесь же мы видели одного человека, который, подходя к нам, беспрестанно осенял себя крестным знамением и, от времени до времени клал земные поклоны. Русские наши, увидев его, поплыли к нему на