города со стороны реки, но никак нельзя было склонить к этому русских по случаю праздничного дня; ибо они в такие дни ничего не делают, как только пируют. Я видел даже многих из них в пьяном состоянии валяющимися по улицам. Забавно глядеть, как эти жалкие люди всякий день без исключения бродят около кабаков или питейных домов. Я оставался несколько часов в одном из этих домов, где мы купили водку для себя, чтоб полюбоваться на проказы и странные движения выпивших, когда вино начинает отуманивать их головы. При этом они должны были оставаться на улице, потому что им не дозволяется входить в дом продажи питий: они стоят у дверей, где находится стол, на который желающие выпить кладут свои деньги, после чего им отмеривают известное количество желаемой водки, которую черпают из большого котла деревянной ложкой и наливают в деревянную же чару или ковш. Самая малая мера водки стоит полштивера (две полушки). Прислуживает пьющим, таким образом, особый человек, который тем и занимается целый день, что разливает и подает водку, другой же помогает ему тем, что получает с пьющих деньги. Женщины приходят сюда так же, как и мужчины, и выпивают ничем не меньше и не хуже их. Я видел также, как совершали подобное шествие и в такой кабак, в котором продавалось только пиво и в который дозволялось уже входить всем желающим выпить пива.

6-го числа мы взошли на наше судно и, намереваясь отправиться, старались людей наших собрать всех на оное, ночь же провели не в дальнем расстоянии на реке. На следующий день рано утром мы продолжали наше путешествие, плыли вдоль города и предместья, вид коих показался мне так хорош, что я снял-таки его. (...) Продвигаясь все далее вперед, мы видели на левом берегу еще два селения, из которых одно, чрезвычайно большое, называется Весна, а на правом берегу — монастырь Печерский, большое и все каменное, кроме кровли, здание, со множеством домов по обеим его сторонам, в версте от города (Нижнего). Кроме того, мы видели еще небольшую церковь, называемую Вознесение, на горе, и несколько сот народу, мужчин и женщин, собравшегося туда со всех сторон, из города и других окрестностей, для отправления праздника, который и праздновали они, веселясь под раскинутыми палатками.

Мы оставались в трех верстах от города до семи часов утра, 7-го же числа пустились далее, минуя многие селения, друг возле друга лежащие на возвышенностях, переходящих в равнину. Следуя вперед, около полудня встретили опять довольно сёл на возвышенности, которые были высоки, похожи одно на другое и находились все в воде. По правую руку показалось опять селение на возвышенности, а далее и другое, внизу при реке. После 3 часов горы появились и образовали долину с небольшими деревьями, а около 5 часов предстало селение на оной, а другое на берегу реки. В 6 часов прибыли мы к селению Татинец, лежащему на той же стороне у реки, распустили парус с юго-западным-западным ветром, вскоре перешедшим в холодноватый. Тут мы опять заметили слева несколько селений, также один остров, в середине реки уже без деревьев, а к вечеру — опять несколько сел. Потом мы проследовали мимо реки Керженца с левой стороны, а с правой — мимо большого селения Лыскова, с хорошей каменной церковью. Затем с левой показался Макарьевский монастырь. Это большой каменный монастырь, окруженный отличною каменной же стеной и похожий больше на замок или на крепость; стена у него четырехугольная, и на каждом ее углу по башне. Кроме того, он имеет еще башню между этими башнями. Он лежит вплоть на реке. Я очень хотел было снять вид этого монастыря, но было уже поздно, да и много стреляли из ручных орудий. Подле монастыря раскинулось большое селение и хан, или большой деревянный караван-сарай, в котором купцы складывают свои товары. Это место, в котором ежегодно в июле месяце бывает значительная ярмарка[72] и куда съезжается большая часть русских купцов отовсюду, хотя ярмарка продолжается всего только пятнадцать дней. Наши русские, ездившие туда за покупкою рыбы, узнали там, что тому назад всего четырнадцать дней один губернатор, ехавши из Москвы, был окружен тремя барками русских разбойников, которых в каждой барке сидело по восемнадцать человек; что губернаторский струг, будучи снабжен достаточным оружием и без тяжелого груза, так хорошо защищался, что разбойники, потеряв трех человек убитыми, обратились в бегство; что обстоятельство это заставило губернатора воротиться в Москву, но что одного из своих людей он должен был оставить в городе для излечения ран, полученных им в схватке с разбойниками.

Мы решили поэтому быть настороже и приготовили наши оружия, чтоб защищаться в случае нужды из сорока ружей и пистолетов, бывших у нас; в то же время на целую ночь мы оставляли часовыми сторожами одного русского и одного из ехавших с нами армян.

8-го числа с рассветом дня мы прибыли к селению Бармину, отстоящему в ста верстах от последнего города, который оставили мы позади себя; следуя же далее, видели справа разные села и острова, покрытые лесом. В 8 часов утра мы проплыли мимо большого селения Фокина, принадлежащего графу Головину. Оно тянется довольно далеко, вдоль берега реки по возвышенности, и, как говорили, в нем до 7000 домов. Здешние поселяне причалили на своих лодках к нам для продажи хлеба.

Продолжая наш путь, мы встретили множество островов по реке, которая в этом месте чрезвычайно расширяется. В 10 часов мы миновали реку Суру, текущую с юга, где начинаются высокие горы, у подошвы которых расположено большое село, называемое Василь, а на вершине их — Василь-город, которого, впрочем, с реки и не видно. Мне говорили, что городок этот невелик, без стен, и все дома в нем деревяшше, а лежит он в ста двадцати верстах от Нижнего. Этот край заселен довольно черемисскими татарами, которые простираются даже за Казань. Поблизости тут лежит еще два селения, а следуя далее, проплыли мимо реки Ветлуги, впадающей с левой стороны, и мимо монастыря Юнга на правом берегу. В 4 часа мы достигли города Козмодемьянска, отстоящего в сорока верстах от предыдущего города: он довольно обширен и расположен вдоль речного берега на правой стороне, а частию на горе, но стен у него нет. Здесь ветер подул к югу, мы распустили наш парус и, продвигаясь вперед, увидали вскоре берега, поросшие липами, а в реке встретили много островов, но гор никаких нигде не было видно. Ночью мы проехали мимо города