Все подавленно молчали. Инспектор был прав.

— И опять никаких свидетелей, — сказал Макферсон. — Толькоучтите, что на этот раз все закончится гораздо быстрее. Ведь мы сразу нашлипистолет, из которого стреляли. Убийца не успел его выбросить. И возможно, нанем остались его отпечатки пальцев. Завтра утром мы проверим оружие и сразуарестуем того, чьи отпечатки будут обнаружены на оружии. Неважно где. На стволеили на рукоятке. Надеюсь, что все понимают меня правильно.

Макферсон снова оглядел всех присутствующих. Это был высокийшотландец с рыжеватыми усами и светло-зелеными глазами.

— Я прошу всех присутствующих задержаться здесь до утра, —попросил инспектор. — Насколько я понимаю, места здесь хватит на всех. Мы постараемсявас долго не задерживать. Утром я приеду к вам с результатами нашей экспертизыи сообщу конкретные результаты.

— К нам это тоже относится? — уточнил Вейдеманис.

— Да, — безжалостно кивнул Макферсон. — Если хотите, мыбудем искать всю ночь. Если вам будет легче от нашего присутствия. Здесь многокомнат, и места должно хватить всем. А утром мы получим конкретный результат.

— Только этого не хватало, — громко возразила ОльгаИгоревна.

— И где вы думаете поместить наших гостей, господининспектор? Не забывайте, что здесь замок, а не постоялый двор. И все комнатызаняты. Есть свободные апартаменты моего младшего сына, куда я, разумеется,никого не пущу до его появления в нашем замке. Он не умер и не осужден, а я несобираюсь туда никого пускать…

Макферсон взглянул на Игоря Дегтярева, словно ожидаяуслышать от него более разумное предложение.

— Никто из нас никуда не сбежит, — заметил Игорь. — Вполнеможно отпустить кухарку и садовника домой, а детективам разрешить уехать в свойотель. Они приехали позже по моему звонку, это могут подтвердить всеприсутствующие здесь члены моей семьи и наши работники.

Инспектор нахмурился. Он понимал, что этот русский олигархправ. Нельзя задерживать людей без их согласия даже на один час. Даже в такомроскошном замке, как этот. Шотландский полицейский никогда в жизни не нарушалзаконов и не собирался делать этого в конце своей карьеры.

— Ладно, — согласился он, — пусть господа детективы уедут.Ваша кухарка миссис Дороти Бремнер и ваш садовник Арво Сумманен живут в городе,недалеко от замка, и могут сюда завтра утром приехать. Остальных я прошу безнадобности не покидать его сегодня ночью.

— Столько ненужных слов, — громко и резко произнесла ОльгаИгоревна, — лучше обеспечьте нас охраной. Если среди присутствующих естьвозможный убийца или маньяк, то будет лучше, если сегодня в замке останутсяваши сотрудники, господин инспектор.

— Мы выделяем охрану только членам правительства, —пробормотал инспектор, — и не я решаю такие вопросы. Но вы правы, я оставлюодного из своих людей дежурить у вашего замка.

— Лучше внутри, — предложила неугомонная Ольга Игоревна.

— Хорошо, — согласился Макферсон, подумав, что его сотрудниккак раз и присмотрит за всеми в замке.

— И вы уедете, не сказав нам больше ни слова? — решив, чтонастал ее черед, спросила взволнованная Дзидра. — Неужели вы не можете намобъяснить, что здесь происходит?

— Я должен спросить об этом у вас, госпожа Дегтярева, —вежливо ответил инспектор. — Я вообще не понимаю, кто и зачем должен стрелять ввашего гостя.

— Вот так всегда, — пробормотал неунывающий Халдаров, —когда убили Злату, так возможного преступника сразу нашли. А когда стреляют вменя, то никого найти не могут. Ужасно обидно.

— Перестань, Нурали, — поморщился Игорь, — это же не цирк.Ты чудом избежал смерти. И нам нужно знать, кого хотя бы подозревает господининспектор.

Все посмотрел на Макферсона. Он недовольно нахмурился.

— Если бы я заранее знал ответы на все вопросы, я был быпатером Брауном, а не инспектором Макферсоном, — ответил он. — А теперь,господа, наши офицеры допросят каждого из вас. Кто плохо говорит по-английски,пусть сообщит нам, и мы попросим кого-нибудь из присутствующих помочь нам вкачестве переводчика.

— В нашей семье все говорят на английском языке, — сразуответила Ольга Игоревна. — Возможно, мы не знаем местного шотландского наречия,но по-английски говорят все. Может, за исключением нашей сиделки.

У нее хватило слов, чтобы назвать шотландский язык«наречием». Макферсон улыбнулся.

— Мы запишем ваши показания и быстро уедем, — сообщил он, —и сегодня соберем все огнестрельное оружие, которое вы храните дома…

— У нас есть на него разрешение, — напомнила Дзидра.

— Я знаю, — кивнул Макферсон, — я проверял его еще в прошлыйвизит. Мы изымаем оружие для вашей безопасности, госпожа Дегтярева. Небеспокойтесь, мы все оформим по списку.

Больше никаких вопросов не было. Сотрудники полиции началидопрос присутствующих, уточняя, где каждый из них был в момент выстрела. Дронгопосмотрел на диван. Рядом с Дзидрой устроились оба подростка. Они были примерноодного возраста, Алексей был моложе своей кузины на год или полтора. Но обаучились в Англии и поэтому хорошо говорили по-английски.

— Что ты думаешь об этом? — спросил Эдгар, наклоняясь кДронго. — Они скоро закончат, и мы сможем вызвать такси. Если такси работаеттак поздно.

— В крайнем случае, поедем обратно на полицейской машине, вобезьяннике, — усмехнулся Дронго. — Хотя я думаю, что нам нужно остаться.

— Почему?

— Я знаю, что здесь произошло.

— В каком смысле? — не понял Эдгар.

— Я уже знаю, кто стрелял. И в первом, и во втором случаях.Точно знаю. Но, к сожалению, слишком поздно…

— Поздно для кого? Ведь Халдаров остался жив.

— Поздно для того, кто стрелял, — шепотом ответил Дронго.

— Ничего не понимаю. Значит, в первый раз стрелял не Виктор?

— Нет. Поэтому он так категорически не хочет брать чужуювину на себя. Но когда мать передаст ему свое письмо, он, возможно, согласится.Просто решит, что стреляла именно его мать.

— А кто стрелял на самом деле?

— Я тебе все расскажу, — успокоил его Дронго, — только пустьсначала нас покинут господин инспектор и его сотрудники.

Вейдеманис согласно кивнул, отодвигаясь. Немного сонные ифлегматичные сотрудники полиции продолжали опрашивать каждого. Они неполенились и уточнили у Дронго и Вейдеманиса, где были гости в момент выстрела.Получив ответ, что гости были в отеле Эдинбурга, они тщательно записали номераих комнат, чтобы проверить алиби приехавших в «Интерконтинентале».