Они продолжили молча. Эолин чувствовала, как Кори прокручивает разные версии их истории, ища ту, которая объяснила бы ее действия, не отправляя их обоих на костер. Его тревога обеспокоила ее, а затем наполнила негодованием.

«Что я сделала, чтобы заслужить это?»

В детстве она хранила все секреты, которым ее научила мать. Девочкой она росла, прячась в туманном сердце Южного леса. С момента своего возвращения в Мойсехен она скрывала правду о своей силе и воздерживалась от всех явных действий магии, изнуряя при этом свой дух голодом. Теперь, в один-единственный момент неосторожности, она использовала свой дар для предположительно благородного поступка — спасения жизни мага.

«И вот как они вознаграждают меня».

— Так-то лучше, — сказал маг Кори.

Эолин напряглась, переживая из-за впечатления, что он прочитал ее мысли.

— Теперь ты должна успокоить свой гнев, — сказал Кори. — Не разговаривай с ними, Сара. Сосредоточься на подавлении своих эмоций. Я займусь остальным.

Они подошли к маленькому вестибюлю с двумя огромными деревянными дверями, на которых был вырезан драконий герб Вортингена. Другие стражи выступили вперед, чтобы окружить их. Тяжелые двери распахнулись внутрь, и их сопроводили к королю.

Эолин никогда не видела так много места в одной комнате. Толстые столбы тянулись вверх, как огромные каменные стволы, их ветви разделялись четкими дугами высоко над головой. Высокие окна, черные на фоне сгущающейся ночи, тянулись вдоль длинного зала. Толстые факелы освещали полированный пол, отгоняя тени в дальние углы. Великолепие этого места, как ни странно, напомнило Эолин Южный лес. Немного утешившись этой мыслью, она вдохнула и расправила плечи.

Высшие Маги собрались по обе стороны от Короля, чье лицо оставалось скрытым за чарами его маски. Рядом с королем стоял Церемонд, обрушивший на Эолин вес своего янтарного взгляда. Эолин колебалась, но маг Кори крепко положил ей ладонь на плечо. Вместе они продвигались вперед, пока стражи не дали им знак остановиться.

Король изучал ее, выражение лица было непроницаемо за мерцающим светом его маски. Молчание стало долгим и неловким. Взгляд Церемонда метнулся к королю, словно побуждая его заговорить, но правитель не отвлекался, разглядывая Эолин.

Она вздернула подбородок и выдерживала его взгляд. Какой-то невысказанный вопрос оформился между ними, повиснув туманом в мерцающем свете.

— Кто будет говорить за эту женщину? — потребовал король.

— Я могу, мой король, — ответил маг Кори.

— Я буду говорить за себя, — сказала Эолин.

Маги возмущенно зашептались.

— Пожалуйста, мой король, — быстро сказал Маг Кори. — Имейте терпение с ней. Она всего лишь простолюдинка из Моэна. Она ничего не знает о суде.

— Хотя она кое-что знает о способах магии, — ответил Король. — Как ее зовут?

— Сара, — сказала Эолин.

Кори пронзил ее взглядом.

— Сними маску, дева Сара, — приказал король. — Я бы увидел твое лицо.

— Я буду рада снять свою маску, когда вы снимете свою, — ответила Эолин.

Факелы потускнели от ее наглости.

Король снова сел на свой трон. Неодобрение вырвалось из-под его ног и потекло по ступеням, как смертельный туман.

— Оставьте нас, — приказал он.

Высшие Маги поклонились и, тихо шурша мантиями, поплыли к вестибюлю. Церемонд остался рядом со своим королем, а Кори твердо стоял рядом с Эолин.

— Вы тоже можете идти, маг Кори, — сказал Король.

Кори поколебался, затем сделал тихий, решительный вздох.

— Помилуйте, мой король. То, что произошло сегодня, не ее вина. Я беру на себя полную ответственность. Я научил ее трюкам, которые не должна знать ни одна женщина, из собственного любопытства и гордости. Она жила одиноко. Она мало знала о наших законах, когда я встретил ее, и у нее не было врожденного страха перед магией, свойственного многим женщинам Мойсехена. Я хотел проверить, как далеко она может отправиться во тьму. Но до сегодняшнего дня ее магия никогда не использовалась вне Круга или публично. Это больше не повторится. Даю слово.

— Маг Кори, вы слышали мой приказ. Подождите в коридоре, пока я не закончу с этой ведьмой.

Эолин почувствовала, как дух мага Кори рухнул.

Он снова положил руку ей на плечо, передавая все, что мог, из своей силы и магии, прежде чем уйти. Она понимала вкус его настроения. Кори считал, что прощался.

— Мастер Церемонд, вы тоже можете идти, — сказал король.

— Мой король, я подумал, что могу быть полезен, расспросив эту женщину.

— Я скоро воспользуюсь вашими услугами. Вы будете ждать вместе с остальными, пока вас не призовут.

С уязвленным видом Церемонд удалился. Он пронесся мимо Эолин, обжигая ее чувства едким жалом своей ауры. Двери закрылись за ним.

Наступила неестественная тишина, глубокая тишина горной крепости; ужасная пустота, не прерываемая пением певчих птиц или стрекотом сверчков. Холодная тишина, непроницаемая для журчания весенней реки или мягкого ветра в высоких елях.

Король поднялся на ноги.

— Как долго ты была с магом Кори?

— Чуть больше года.

— Год? — он сошел с трона и размеренными шагами приблизился к ней. — Не так много времени, чтобы научиться трюку, подобному тому, который ты сделала сегодня.

Эолин тщательно обдумала ответ. Голубое пламя, которое она создала, представляло собой продвинутую магию. У короля были все основания сомневаться, мог ли Кори научить непосвященную женщину, как вызывать его так быстро. Если бы она ответила честно, то разоблачила бы Кори как лжеца. Однако из уважения к Гемене она не могла играть соучастницу его истории.

— Кори — одаренный маг, — сказала она.

Король кивнул. Веселая улыбка тронула его губы.

— Так и есть, но он не обучал тебя.

Теперь он стоял в паре шагов от нее. Инстинкт Эолин заметил в его позе тревожную фамильярность. Он напомнил ей Рысь в тот момент, когда она бросалась. Но аппетит был другим. Темнее, глубже.

И все же Эолин не боялась. Она бывала и в роли хищника, и в роли жертвы достаточно часто, чтобы знать, что жертва почти всегда побеждала. Она направила корни своего духа глубоко в землю и не сводила с него взгляда.

— Сегодня был еще один акт магии, — продолжил он, — тонкое, но мощное заклинание, вызванное во время Церемонии Огня. Ты и так сделала?

Вопрос застал Эолин врасплох. Она неуверенно вдохнула, борясь с легкой дрожью, охватившей ее руки. Решение спасти жизнь мага было оправданным, достойным милости Короля, но видение, которое она вызвала во время Церемонии Огня, было изменой.

— Я не заставляла наших людей петь, — сказала она. — Этот порыв возник сам собой.

— Я имею в виду не песню, а образ, который возник у нашего народа во время обряда. Видение Древних Маг. Это было очень