– ЭТИ ЛЯГУШАТНИКИ ХОТЯТ ОБУЧАТЬ НАШИХ БЛАГОРОДНЫХ ДЕВИЦ!

– КАК?! Волконский был в шоке от услышанного.

– Ее сиятельство, светлейшая княгиня Елена Александровна Ливен упадет в обморок, когда узнает, что ее собираются заменить каким-то «мусье» полжизни жравшим лягушек и жившим на городской свалке! А всех провинившихся барышень будут поить французским скипидаром от мусью Балласа! ОНИ видите ли были против отправки барышень в лагерь труда и отдыха! Но решили ПОКА НЕ СПОРИТЬ! ОНИ РЕШИЛИ… …МАТЬ! – ридикюль с треском ударил по столешнице, заставив вздрогнуть застывшего со счётом в руке полового с расчёсанным на прямой пробор волосами, – ЭТО МОЯ ДОЧЬ! Захочу цыганам продам! Но это МОЯ…МОЯ дочь! И не этим вольтерастам учить МЕНЯ, что мне делать с МОЕЙ дочерью! Что они ей будут преподавать? ЧТО? – ридикюль еще раз с треском ударил по столешнице, – ИСКУССТВО БАЛЕТА И МИНЕТА? ИМ видите ли не нравятся итальянские песни! Кто-нибудь поет на древнегреческом? Латыни? ДА Я САМОЛИЧНО ЗАГОНЮ КАТЕНЬКУ НА ЭТОТ СЕВЕР! Пусть лучше гуляет с белыми медведями, чем лягушки и шаромыжники в доме! Дорогой, тебе не кажется это странным, что наших детей, оплот и опору Государства Российского собираются учить какие-то бездомные шаромыжники? Как они вообще могли пробраться на столь ответственные посты?! Дорогой, если ты со своим ведомством не наведёшь порядок в городе, я обращусь лично к … ПТИЦЫНУ! Сроку тебе – неделя! А до той поры не смей приходить ко мне в спальню… – с этими словами княгиня достала из ридикюля и кинула на стол списки, полученные от Луи Рео.

Князь приуныл. Несмотря на прожитые годы, он только сейчас начал входить во вкус супружеских отношений, да и то сказать, супруга его отличалась пылкостью в постели. Пара интрижек показала, что другим женщинам далеко до неё… Но вопрос, который подняла его половина был достаточно серьёзен. Благодаря чрезвычайному положению, объявленному Государем, удалось очистить прессу от безумного либесрального засилья, и не мало щелкопёров трудились в местах не столь отдалённых, прокладывая тяжёлыми лопатами, сменившими невесомые перья в их руках, дороги из Дудинки в Воркуту, или с Ямала на Владивосток…Но…сионисты, революционеры, франкофилы, англофилы – весь этот клубок… там творилось нечто невообразимое – каждый день какие-то перестрелки друг с другом, поножовщина… Генерал решительно поднялся:

– Дорогая, благодарю тебя за предоставленную информацию. Обещаю тебе, что твоим делом я займусь НЕМЕДЛЕННО! На Руси учителя РУССКИЕ же должны быть!

* Луи Рео. Родился в 1881 г. в Пуатье, с 19 лет работаел в германском отделении французской разведки, одновременно заочно обучаясь в Эколь Нормаль Сюперьер, которую заканчивает в 1904 г. Тогда же сдает экзамен на право преподавания немецкой филологии в высших учебных военных заведениях Франции. С 1906 по 1908 г. проходит переподготовку в Школе восточных языков, одновременно преподавая сравнительное литературоведение в университете Нанси, с 1911 года Директор Французского Института в Санкт-Петербурге.

** Смольный Институт благородных девиц (Воспитательное общество благородных девиц) – первое в России закрытое женское учебное заведение для дворянского сословия, положившее начало женскому образованию. Основано по инициативе И.И. Бецкого в соответствии с указом Екатерины II от 5 мая 1764. Обучение продолжалось 12 лет и делилось на 4 «возраста» по 3 года каждый. Первый прием девочек в возрасте от 4 до 6 лет состоялся в августе 1764. Жизнь в заведении отличалась простотой и сообразовывалась с требованиями гигиены. Девочек учили Закону Божьему, русскому и иностранным языкам, арифметике, рисованию, танцам, музыке и рукоделию. Во 2-м возрасте прибавлялись история и география, в 3-м – словесные науки, скульптура, архитектура, геральдика, физика, токарное дело. Воспитанницы последнего возраста по очереди назначались в младший класс для практического ознакомления с приемами воспитания и обучения. Уроки шли с 7 до 11 и с 12 до 14 часов, занятия чередовались с физическими упражнениями, ежедневными прогулками, играми на свежем воздухе или в залах. Воспитанницы учились круглый год, каникулы не предусматривались. Раз в три года проводились экзамены. Стол состоял, главным образом, из мяса и овощей; пили только молоко и воду. Ученицы были обязаны носить особые форменные платья определённого цвета: в младшем возрасте – кофейного, во 2-м – голубого, в 3-м – серого и в старшем возрасте – белого (по преданию фасон платья нарисовала Екатерина II).

. Обычной платой за содержание воспитанниц было 300 рублей в год, но за отдельных воспитанниц платили значительно больше, и эти средства шли на воспитание бедных. Более половины девочек обучались на счет благотворителей. Пансионерки императрицы носили зеленые платья, а пансионерки частных лиц – ленточку на шее, цвета, выбранного благотворителем. 10 лучших учениц по высочайшему указу награждались Золотыми медалями, получали императорские «шифры» (золотой вензель в виде инициала императрицы, который носили на белом банте с золотыми полосками), пожизненную пенсию и определялись ко Двору. Десять лучших выпускниц, награждаемых шифрами, ездили с начальницей и классными дамами на специальную церемонию в Зимний дворец, где их представляли императору.

В 1895-1917 начальницей была светлейшая княжна фрейлина Елена Александровна Ливен. При ней большое внимание стало уделяться профессиональной подготовке девушек. Кроме общеобразовательных предметов, в старших классах они изучали педагогику, законоведение, гигиену, которые были необходимы многим из них как будущим учителям. Под председательством Е. А. Ливен при Обществе вспомоществования бывшим воспитанницам было организовано Общежитие бывших смолянок. В эти годы в Смольном царил образцовый порядок. 600 воспитанниц обслуживали 190 человек прислуги. Женскую прислугу набирали из сирот Воспитательного дома. Распорядок дня и питания строился по новейшим гигиеническим правилам. 20 марта 1914, в год 150-летия Воспитательного общества члены императорской фамилии посетили юбилейный бал, носивший «вид торжества парадного и одновременно семейного, свойственный когда-то приемам времен Екатерины II»

Если честно, то князь Волконский Сергей Михайлович, не имел ничего против минета. И получал данное удовольствие регулярно. Благо вот уже почти два года он был, что называется директором – «аншефом курятника»! И было бы нелепо, не воспользоваться служебным положением… Его курятник назывался «Курсы ритмической гимнастики». Они открылись осенью 1912 года в Петербурге. Курсы задумывались, как филиал Хеллерауского института ритма Эмиля Жак-Далькроза. Сам Далькроз писал, что Петербургское отделение его Института представляется ему самым точным и последовательным проводником ритмики вне стен Хеллерау. На текущий момент ходатайство об утверждении общества «Санкт-Петербургский Институт Жак-Далькроза» блуждало по многочисленным коридорам власти. Бюро «Курсов ритмическиой гимнастики» располагалось по адресу Невский проспект, 28, а с 1914 – на Сергиевской улице 7, где жил Волконский. Само же помещение для занятий постоянно менялось: «Польский Сокол», Измайловский проспект 16; Реформатское училище, Мойка 30; Театр Музыкальной Драмы; а с 1914 года на Фонтанке 32. Среди преподавателей были ученики Далькроза: Шарлотта Пфеффер, В. А. Гринер (Альванг), Стефан Высоцкий, Николай Баженов, Теодор Аппиа. В январе 1913 года Сергей Михайлович выступил на Всероссийском съезде Семейного воспитания с докладом о воспитательном значении ритмики. Лекция была воспринята на самом Высочайшем уровне – ритмику стали преподавать в Смольном институте. Ритмику ввели на Высших Женских Курсах Бестужева и в Школе Балетного Искусства В. Д. Москалевой, которой руководила О. О. Преображенская.