Однако Вселенная все-таки постепенно нас чему-то учит. Все эти годы я был слишком занят, чтобы читать сценарии. Но в прошлом году я вдруг решил написать сценарий «под себя» и даже пытался что-то нацарапать, пока не понял, что я слишком стар для задуманной роли. Большинство пятидесятитрехлетних уже слишком стары, чтобы выдавить из себя это дерьмо, поэтому мне пришлось нанять для этого дела тридцатилетнего сценариста. Однако выбранному для этого дела специалисту потребовались недели и месяцы только для того, чтобы дать ответ на мое предложение. Я не мог поверить в то, что человек может вести себя так грубо…

— Как ты думаешь, хватит ли у меня еще запала на то, чтобы снять независимый фильм? — в отчаянии спросил я своего менеджера Дага.

— Да как тебе сказать… — ответил Даг.

Но тогда, в 1999 году, мой «человек из Порлока» принес мне сценарий, в котором даже я увидел большой потенциал, и этот потенциал заключался в том, что к сценарию прилагался не кто иной, как Брюс Уиллис.

* * *

На рубеже веков в мире не было более яркой кинозвезды, чем Брюс Уиллис. Он уже вложил в копилку своих достижений ленту «Уж кто бы говорил» и ее сиквел, франшизу «Крепкий орешек» и фильм «Криминальное чтиво». Я уж не говорю о том, что мое участие в новом фильме стало бы для меня долгожданным релаксом после семидесяти двух романтических комедий, в которых я закончил сниматься. Митчелл Кэпнер написал забавный сценарий, полный неожиданных поворотов, и притом он легко читался, а это всегда был хороший знак. Но самое главное — в фильме должен был сниматься Брюс Уиллис, а я играл главную роль. Покажите мне известную и успешную телезвезду, и я покажу вам в его лице расстроенного подражателя настоящей кинозвезды.

Золотая жила? Вне всяких сомнений. Но для начала мне предстояло отужинать с режиссером и братом моего партнера по фильму.

На следующий вечер я появился в ресторане Citrus на Мелроуз-авеню. В те времена это был типичный голливудский ресторан: дорогой, эксклюзивный, «пиджак обязателен», с шеренгами папарацци у входа, которые сопровождали дикими вспышками каждого, кто входил и выходил. В ту ночь вспышки отмечали приход и уход меня, а также режиссера фильма Джонатана Линна, невысокого британца, снявшего фильм «Мой кузен Винни» (а еще он оказался двоюродным братом Оливера Сакса), и одного из продюсеров фильма Дэвида Уиллиса, брата Брюса (кстати, Дэвиду достались волосы, а Брюсу — подбородок).

На ужин я явился в подобающем кинозвезде черном костюме с опозданием на пару минут (только потому, что так поступают все кинозвезды). Ужин прошел очень хорошо, в стандартном голливудском стиле, несмотря на то что никто из нас не притронулся к еде. Джонатан блистал умом и постоянно шутил. У него был сухой, британский подход к юмору: когда он говорил что-то вроде бы вполне серьезное, то в его глазах сверкал огонек, которого было достаточно для того, чтобы сигнализировать о том, что он дурачится. Дэвид был внимательным, интересным и умным собеседником. Что касается меня, то я уже решил, что буду сниматься в этом фильме. В оригинальном сценарии не было и следа буффонады, поэтому я сказал что-то вроде: «Думаю, что если бы это была эксцентрическая комедия, то я был бы более чем счастлив упасть в лестничный пролет или спрыгнуть с вершины горы — лишь бы поработать с Брюсом Уиллисом».

Джонатан и Дэвид рассмеялись и, как мне показалось, почувствовали облегчение. Когда «ужин» наконец закончился, Джонатан сказал: «Ну что, теперь я вижу, что ты свой парень, и мы очень хотим, чтобы ты это сделал». Проигнорировав папарацци, я с трясущимися руками запрыгнул в свой зеленый Porsche и усвистал прочь.

«Я обязательно сыграю главную роль в фильме Брюса Уиллиса!» — снова подумал я, в то время как все светофоры на бульваре Сансет сияли зеленым. Когда я вернулся в свой дом на Карла Ридж, взошла луна. Одинокая и печальная, она дарила предметам странные изломанные тени. Я включил телевизор, налил водки с тоником и стал ждать.

Звезды снова выстроились так, как нужно. Но что ждет Мэттью Перри — подъем за подъемом или еще один гигантский скачок вперед? Вот о чем я подумал, когда на ясном темном небе взошли настоящие звезды. Я начал их пересчитывать, хотя знал, что это плохая примета — к своей смерти.

На всякий случай я остановился на девяносто девятой звезде.

* * *

На следующее утро я обнаружил на автоответчике телефона следующее сообщение:

«Мэттью, это Брюс Уиллис. Перезвони мне, или я сожгу твой дом и переломаю тебе руки и ноги, и ты останешься на всю оставшуюся жизнь с обрубками вместо рук и ног».

Щелчок, короткие гудки.

И тут я подумал, что вот на этот звонок мне, скорее всего, нужно будет ответить.

Через несколько дней мы встретились в Ago, еще одном модном итальянском ресторане в Голливуде, в приватном зале в глубине заведения — том самом зале, который навсегда зарезервирован для людей со статусом мистера Уиллиса. Я снова приехал на своем Porsche, потратил немало времени на то, чтобы припарковаться, но наконец отдал ключи парковщику.

В этот вечер я не опоздал ни на минуту.

Брюс Уиллис не разочаровал — он просто сошел со списка топ селебрити. Он не просто занял весь VIP-зал — казалось, он сам был этим залом. На самом деле, я понял, что передо мной настоящая кинозвезда, когда он первым делом начал учить бармена, как нужно правильно смешивать водку с тоником.

— Три секунды лей, — указывал он окаменевшему бармену.

Брюсу было тогда сорок четыре года, он был холост (на момент моего знакомства с ним он уже расстался с Деми Мур) — и он знал точный рецепт идеального напитка. Брюс становился душой любой компании; само его присутствие где бы то ни было придавало окружающим заряд бодрости. Через некоторое время в наш приватный зал заглянул Джо Пеши, которого Джонатан Линн снял в фильме «Мой кузен Винни», а также несколько его спутниц — весьма привлекательных женщин. Брюс смеялся над всеми моими дурацкими шутками. Казалось, ему понравился молодой забавный парень, который отдает ему дань уважения и вместе с тем продолжает пить (если бы он только знал…). Я был в восторге оттого, что нахожусь рядом с ним, потому что он знал, как нужно проживать жизнь.

Ужин опять остался нетронутым, а два новых