Короткая улыбка озарила лицо женщины.

— Почту за честь, центурион. Я Фелиция Клавдия Друзилла, дочь Октавия Клавдия Друза и жена Квинта Декстера Басса, префекта, командующего Второй Тунгрийской когортой в Больших Лугах. И я бы предпочла не пачкать свой рот этим именем!

На секунду она сердито уставилась в землю.

— Простите, центурион. Несчастливый брак — не ваше дело и не ваша забота.

— За исключением, возможно, случая, когда он приводит к похищению… и жестокому обращению с римским гражданином?

Друзилла снова рассмеялась. Странная реакция для человека, который претерпел в плену мучения, расписанные их первым источником сведений.

— Я не подвергалась какому-то особо жестокому обращению, эти синяки предшествовали моему плену. Скорее всего, меня насиловали бы до бесчувствия, если бы варвары явились туда раньше вас, но тех людей мое присутствие не возбуждало, а смущало. Я сбежала из форта моего мужа, когда не могла больше терпеть его насилие и жестокость. Я уговорила служанку переодеть меня в местную жительницу, как только мы выбрались за пределы видимости форта. Неделю назад мы выскользнули из ворот одного из мильных фортов и направились в родную деревню служанки. На следующий же день нас поймал хозяин той фермы. Он запер меня — наверное, хотел взять силой, — но его жена слишком яростно возражала. Она говорила, из-за этого к ним придут легионы. Думаю, она пожалела меня, увидев мое лицо.

— Вдобавок она вполне могла ревновать.

Друзилла снова улыбнулась, на этот раз печально.

— Благодарю за вашу любезность. Когда вы появились, они все еще решали, что со мной делать. Почему вы пришли?

— Мы захватили мужа, который следил за нашей крепостью, Холмом. Один из его людей сказал, что он уже…

Марк смущенно умолк. Женщина, тронутая его смущением, коснулась его руки.

— Наверное, хвастался, чтобы поддержать его репутацию. Я…

С верхушки Вала послышался крик. Дубн опередил Марка у лестницы, и оба, задыхаясь, взбежали к площадке наверху мильного форта. По травянистой равнине, примерно в полумиле от ворот, бежал человек.

— Это наш разведчик!

Дубн мрачно кивнул.

— И на мой взгляд, он бежит слишком быстро.

Он развернулся и крикнул вниз:

— Девятая центурия, подъем! Строиться к бою!

Тем временем из-под покрова леса, в миле от бегущего солдата, вырвался десяток всадников.

Дубн скатился вниз по лестнице, пока Марк напряженно всматривался в далекий лес, ища признаки нового движения. Он обернулся к центурии. Солдаты выстроились по стойке «вольно», со щитами и копьями, лица грязные от импровизированной ночной маскировки, на доспехах и телах — следы засохшей крови. Инстинкт подсказывал Марку: сначала вывести их, а уже потом предупредить об опасности.

— Первая палатка, открыть ворота!

Марк сбежал по лестнице и обнажил меч, ярко блеснувший в солнечных лучах.

— За мной!

Он выбежал через открытые ворота и, развернувшись, смотрел, как следом, по четыре в ряд, выбегают его солдаты. На их лицах в равных долях читались страх и решительность. Марк описал мечом сверкающую дугу, привлекая внимание солдат.

— Девятая центурия, наш товарищ в опасности. Возможно, в засаде сидят еще кавалеристы, которые только и ждут, чтобы мы отошли от Вала. Если они там есть, мы все можем погибнуть, пытаясь спасти одного человека. Но задумайтесь, что он почувствует, когда увидит — мы спешим к нему. Мы отправимся туда и вернем его, или же врагам придется убить всех нас, чтобы схватить одного.

Многие солдаты недоверчиво смотрели на Марка, но ноги все равно несли их прочь от спасительного Вала. Юноша почувствовал, что перестает контролировать события, и ощутил первый укол паники. Внезапно он позабыл все слова, которыми мог успокоить или ободрить солдат. Он повернулся лицом к врагу, молча взмахнул мечом и указал на мчащихся кавалеристов. Из заднего ряда центурии громыхнул низкий и суровый голос:

— Девятая центурия… готовсь… Бегом!

Там, где обращение к разуму оказалось бесполезным, команда, как удар кнута, заставила солдат без раздумий устремиться вперед. Центурия бежала дружно, ряды чуть раздались в стороны, чтобы дать работающим ногам побольше места. Марк с признательностью взглянул на Дубна, но здоровенный оптион только махнул рукой, призывая юношу заняться своей работой. В эту секунду Марк понял, что должен делать, если хочет добиться успеха. Волна адреналина добавила его словам непривычной свирепости:

— Шевелитесь, сукины дети! Ни один гребаный конюх не поспеет за нами!

Марк набрал в грудь воздуха и помчался, догоняя первые ряды, потом пристроился рядом с ними и начал наращивать скорость, увлекая солдат в безумную гонку с варварской кавалерией. Они достигли пологого хребта и побежали вниз по склону, чтобы встретиться с вымотанным разведчиком на несколько секунд раньше. Едва солдат упал на руки своих товарищей, Марк заорал команду, и центурия образовала квадрат с пустой серединой. Маленький кавалерийский отряд, лохматые мужчины на выносливых лошадках, раздался и обогнул центурию с двух сторон, явно не желая вступать в бой с таким количеством пехотинцев в защитных порядках. Девятая, выпуская пар, издевалась и размахивала копьями, выкрикивая оскорбления. Всадники кружили поодаль. Марк, который стоял в середине построения и смотрел на бессильно мечущихся кавалеристов, неожиданно почувствовал руку на своем плече.

— О, Бригантия! Помоги нам боги…

Он посмотрел в ту сторону, куда указывал Антенох, и резко побледнел. Маленькой группе всадников вовсе не требовалось принимать вызов центурии. Из леса темной волной накатывалось не меньше сотни конных варваров.

Марк смерил взглядом полумилю, отделяющую Девятую от темных зарослей леса. Вражеская иррегулярная кавалерия быстрой рысью выбиралась из-под покрова деревьев. Выстроившись в неровную линию, всадники галопом помчались вверх по склону, навстречу хрупкому квадрату центурии. Марк посмотрел на своих солдат. Все внимание было приковано к приближающимся варварам, люди не могли поверить в такой резкий и жестокий поворот судьбы. Даже Дубн, казалось, сник и оперся на свой жезл, будто внезапно устал. На секунду надежда покинула молодого офицера. Он посмотрел назад. Маленький отряд кавалерии выжидал неподалеку на склоне, чуть ниже гребня. С такого расстояния можно было разглядеть насмешливые улыбки варваров. И тут, с силой, которая потрясла и самого Марка, и его людей, в нем вспыхнул гнев и выплеснулся пылающей яростью в голосе:

— Девятая центурия, копья к бою!

Несколько солдат обернулось. Их оцепеневшие лица только сильнее разожгли пламя его гнева.

— Девятая центурия, копья к бою! Приготовиться атаковать кавалерию в нашем тылу!

Дубн внезапно ожил и ударил солдата рядом с собой по спине.