— Ш-ш-ш, — шепнул он. — Они должны скоро уйти.

— Я не смогу пережить такое.

— Ты должна. Я хочу взять тебя в рот, познакомиться с тобой.

— О Боже! — тихо произнесла Дженнет, представив себе, как Мэтью ртом касается ее между ног, и там у нее еще добавилось влаги.

Наконец входная дверь со стуком закрылась, и Дженнет поняла, что пара ушла.

— Думаю, они ушли, — сказала она.

— М-м-м, — Мэтью поцеловал ее сбоку в шею, — наверное, ты права.

Дженнет дрожала от холода в комнате, когда он, подняв ее со своих колен и сняв с нее платье и нижнее белье, уложил на небольшую кровать.

— На этот раз я хочу увидеть тебя, — бесстыже заявила она.

— Как пожелаешь, — улыбнулся ей Мэтью.

Он встал с кровати и принялся снимать с себя одежду для верховой езды. Каждая вещь, падавшая на пол, заставляла Дженнет все больше открывать рот от изумления. Два дня назад она видела его грудь, но всего его тела не видела. Однако из попытки досконально рассмотреть его с точки зрения художника ничего не получалось, и когда Мэтью снял брюки и нижнее белье, у Дженнет глаза расширились от страсти.

— Погладь меня, Дженнет.

Встав на колени, она провела пальцем от основания его органа к кончику и, услышав, как Мэтью застонал, решила, что делает все правильно. Помня, что он говорил о том, чтобы взять его в рот, она поднесла губы к кончику мужского естества и, проведя языком вокруг него, почувствовала пикантный привкус.

— О Боже, Дженнет!

Медленно сомкнув вокруг него губы, она, имитируя соитие, периодически втягивала его в рот и отпускала. Потянувшись, Мэтью взял ее руку и положил у себя между ног.

— Поласкай меня, — простонал он, и Дженнет легкими прикосновениями поглаживала его там, пока он не напрягся и не прохрипел: — Довольно.

Наклонившись к ней, Мэтью исступленно целовал ее, словно был не способен контролировать управлявшую им страсть. Дженнет с такой же страстью отвечала на его поцелуи и не могла насытиться его ласками, его губами, его запахом. Когда Мэтью целовал ее, все остальное не имело значения; окружающий их мир куда-то исчез, и они остались только вдвоем — никаких скандалов, никаких несчастных случаев и никакой вины.

Занявшись ее сосками, Мэтью втягивал в себя то один, то другой, пока Дженнет не стало казаться, что она может взорваться от невероятных ощущений. Потом его губы сместились на живот и ниже, к завиткам волос между ее ног. Дженнет видела, как его глаза потемнели от желания, когда он раскрыл ее для себя, а потом его рот приблизился к ней.

— Мэтью, — закрыв глаза, простонала Дженнет, когда его язык проник к ней в складки. Наслаждение пронзило ее тело, и она потеряла контроль над собой.

Желание поднимало ее все выше, пока Дженнет не достигла вершины — она была там, где хотела вечно быть с ним, и, содрогнувшись от восторга, выкрикнула его имя.

— Иди сюда. — Мэтью притянул ее к себе, а потом сел и, удерживая Дженнет перед собой, медленно опустил ее на свой ствол.

Погрузившись в ее влагу, Мэтью замер. У него никогда не было женщины, которая возбуждала бы его так, как Дженнет, и, познав ее, он уже ни за что на свете не хотел другую. Когда она полностью приняла его, он медленно поднимал ее бедра, пока снова не услышал ее стон.

— Тебе еще больно? — Он хотел исправить то, что было у них в первый раз, и доставить ей настоящее удовольствие.

— Совсем немного, — хрипло ответила она.

— Просто наслаждайся, Дженнет.

Постепенно уловив его ритм и двигаясь на нем, она все глубже погружала его в бездну блаженства, как не делал никто, с кем Мэтью бывал прежде. Чувствуя, как Дженнет напрягается, и слушая ее стоны, он сжал ей бедра и взялся за дело, а как только она достигла высшей точки, дал себе полную свободу. Дженнет сжала его жезл, и Мэтью, последний раз опустив ее на себя, выплеснулся внутрь ее и застонал от безумного наслаждения.

Когда они снова лежали на кровати, тишину в комнате нарушил щелчок запираемого замка на двери в мансарду.

— Что это? — Дженнет замерла на кровати, боясь создать какой-либо шум.

— По-моему, нас заперли, — выдохнув, ответил Мэтью.

— Нас — что? — Дженнет села и потянула на себя старое покрывало, чтобы прикрыть наготу.

— Подожди минутку, я проверю. — Встав с кровати, Мэтью натянул брюки.

Дженнет услышала, как он, спустившись на нижнюю ступеньку, повернул ручку двери и выругался.

— Кто-то запер нас, — вернувшись наверх, покачал он головой.

— Кто мог такое сделать?

— Хм… — Он снова сел на кровать и заправил Дженнет за ухо прядь волос. — Роберт, Энни, леди Астон…

— Ты? — с горечью спросила Дженнет.

— Нет, не я. Если я не смог скомпрометировать тебя вчера вечером, то неужели ты действительно думаешь, что я сделал бы это сегодня?

— Честно говоря, я уже ничего не понимаю, — слегка пожала плечами Дженнет.

— Я даже не знал, что ты здесь, пока не вошел в дом, — отозвался Мэтью, расхаживая по комнате.

— Зачем леди Астон это делать?

— Возможно, она уверена, что это с тобой у ее мужа любовная связь. Или, быть может, она случайно узнала, что мы с тобой здесь, и решила устроить ловушку, чтобы окончательно погубить тебя.

— Безусловно, ей этого хочется. — Дженнет спрятала лицо в ладонях. — Эта женщина хотела выйти замуж за Бэннинга, но вмешалась моя мать, и ей пришлось обвенчаться с Астоном. Она старается наказать не меня, а мою мать.

У Дженнет по щекам потекли слезы. Мысль о том, что она окажется в центре скандала или ей придется выйти замуж, привела ее в ярость. Это ее жизнь, так почему нельзя просто оставить ее в покое?

Сильные руки прижали ее к широкой груди, и Дженнет не задумываясь, обняла мужчину, который в итоге мог стать ее мужем. Но она не могла этого допустить. Один раз она уже испортила ему жизнь, но никогда больше такого не сделает.

Если бы только все могло быть по-другому! Она хотела быть тем человеком, кто помог бы Мэтью выпутаться из неприятностей, которые оставил ему отец. Ее деньги позволили бы ему привести в порядок имения и спасти арендаторов от выселения среди холодной зимы. Но что важнее всего, она могла бы построить с ним новую жизнь, и в какой-то момент Мэтью, быть может, даже полюбил бы ее.

При мысли о любви к нему Дженнет застыла. Она его любит? Влечение к нему — это одно дело, а любовь — нечто совершенно иное. Однако когда Мэтью обнимал ее, казалось, что она его любит по-настоящему.

— Все будет хорошо, Дженнет, — тихо сказал он.

Еще одного позора ее семья не переживет. Дженнет дала отцу обещание, что никакой скандал не запятнает честь семьи, а теперь уже дважды обманула его. Должен существовать какой-то способ решить все эти проблемы, не причиняя неприятностей ни Мэтью, ни ее семье.