— Нет, он часто уходит наружу, пока в небе Люцифер. Принимает заказы и получает деньги. Но если он уходит, когда темно, брат Джером возит его в тележке, запряженной ослами.

— Что такое деньги, Игнатий?

Он потер тонзуру, которая прямо лоснилась от постоянного потирания.

— Не знаю, сестра Мэри.

Ангус, Чарли и Оуэн вернулись в Пемберли в четверг, когда уже стемнело, опоздав к обеду. Приняв предложение Парментера подать им еду попозже, они отправились к Фицу в Малую библиотеку.

Фиц слушал и прикидывал, что из рассказа Неда следует сообщить им.

Настроение у него было скверным, главным образом из-за Элизабет: он знал, какое она нежное создание, и все же… все же… Что-то в ней пробуждало худшее в нем, заставляло говорить такое, чего не понравилось бы услышать ни одной жене, а тем более Элизабет. Не ее вина, что у нее такие родственницы. Собственно говоря, со временем его все больше изумляло, каким образом мистер и миссис Беннет произвели на свет пять столь разных дочерей. Двух безупречных леди — Джейн и Элизабет, полное ничтожество — Мэри и двух бесстыдных потаскушек — Китти и Лидию. Чудом были Джейн и Элизабет, которые попросту не умещались в семейной корзине Беннетов. Кому они были обязаны своей утонченностью? Не матери и не отцу. Не миссис Филлипс, их тетке, живущей в Меритоне. Гардинеры приезжали с визитом только раз в год, а потому не могли сколько-нибудь повлиять. Ну, просто, будто цыганка подменила двух новорожденных потаскушек на Джейн и Элизабет. Подкидыши, а не Беннеты.

Тем не менее брак с одной означал брак со всем семейством. Этого он не осознал вполне, рассчитывая увезти свою жену в Дербишир и обеспечить, чтобы она больше никогда не видела своих родных. Но она понимала это иначе. Она хотела поддерживать связь с ними!

С гигантским усилием он заставил себя не думать о жене и слушать Чарли, которому Ангус предоставил говорить за них троих; и говорил он хорошо, без нелогичностей или избытка эмоций.

— Не верю, что Мэри побывала в «Зеленом человеке», — говорил он, — хотя она, бесспорно, столкнулась с Капитаном Громом. Вот! — Он разложил ретикюль. — Пуст. Мы нашли его на дороге, а в канаве неподалеку одну из ее сумок. Мерзавец, назвавшийся хозяином «Зеленого человека», говорит, что Капитан Гром живет где-то в лесах, но где его дом, никто не знает. За его голову назначена награда, и он не может быть уверен, что кто-нибудь из его сообщников его не продаст. В конце концов мы решили, что следует заручиться твоим советом и помощью, прежде чем предпринять что-то еще.

— Благодарю, Чарли, — сказал его отец, очень довольный тем, как молодой человек показал себя. Разумеется, Ангус влияет на него благотворно, но потому лишь, что Чарли не питает к нему неприязни. Совершенно ясно, что они с Ангусом превосходно ладят, и от него не ускользнуло, что Ангус позволил Чарли войти в «Зеленого человека» одному.

Он встал, чтобы налить шамбертена.

— Говорят, это любимое вино Бонапарте, — сказал он, вручая бокалы. — Теперь, когда французы отчаянно нуждаются в иностранной валюте, мы вновь видим очень хорошие вина, и я думаю внести в палату предложение снизить пошлину на коньяк. — Он сел и скрестил ноги. — Вы отлично потрудились все трое, — сказал он, особо улыбнувшись Оуэну. — Зная, что к тому времени, когда вы сможете уехать, след уже остынет, я поручил поиски еще и Неду Скиннеру. Во многих отношениях он более искусен в таких делах, чем вы, но его расследование не продвинуло нас намного больше, чем ваше. Немалое достижение с вашей стороны.

Чарли было не до комплиментов, он торопился услышать, что узнал Нед. Он наклонился вперед.

— Он нашел Капитана Грома?

— Да. И ваши предположения были верными. Капитан Гром действительно напал на Мэри и ее ограбил. Но в «Зеленого человека» ее не увез. Он бросил ее в лесной чаще, предположительно, чтобы она блуждала там, пока не умрет. Однако, Чарли, твоя тетка скроена из более крепкого материала, чем обычные леди. Как она умудрилась выйти на дорогу, я не знаю, но Нед нашел ее всего в нескольких шагах от канавы.

— Браво! — вскричал Чарли, его лицо преобразилось. — Значит, она спасена? Она хорошо себя чувствует?

— На это ни я, ни Нед ответить не можем, — сказал Фиц, нахмурясь. — День у Неда был тяжелый, и к тому времени, когда он нашел ее, ему самому стало плохо. Спазмы в кишках от скверной еды в «Черном коте», полагает он.

С округлившимися глазами они ловили каждое слово Фица.

Мэри была без сознания и не приходила в себя. Ее сильно избили, жестоко ударили по голове. Когда Нед спросил Капитана Грома, то услышал в ответ, что она отчаянно сопротивлялась.

Последовали возгласы негодования и проклятия, но Фиц продолжал:

— Нед положил Мэри поперек холки Юпитера и поехал домой. Но вблизи Скалистого края ему потребовалось незамедлительно облегчиться — скверная еда взяла верх над ним. Не зная, как надолго это его задержит, он положил Мэри на бугор возле тропы, по которой ехал, и зашел за деревья. Когда он вернулся, Мэри исчезла.

— Исчезла? — переспросил Ангус, бледнея.

— Да, пропала. Часы Неда сказали ему, что отсутствовал он десять минут и ни секунды дольше.

— Десять минут? — переспросил Чарли. — Как могла она исчезнуть всего за десять минут?

— Да, как? Нед искал, как умеет только он, и, уверяю вас, расстройство кишечника не повлияло на его тщательность. Никаких ее следов ему найти не удалось. Он вскочил на Юпитера и смотрел с высоты, продолжая поиски дальше. Безуспешно. Ее умыкнули столь же ловко, как фокусник в цирке свою помощницу.

— Капитан Гром! — вскричал Чарли, ударяя себя по бедру.

— Нет, Чарли. Кто угодно, но не Капитан Гром. К этому времени его труп уже остыл. Нед убил его в схватке, когда отыскал дом негодяя.

— Как он его нашел, если места не знал никто?

— Ему сказал сообщник Капитана на ноттингемской почтовой станции, который, наверное, высматривал подходящие жертвы и получал долю добычи.

— Не могла она очнуться и уйти? — спросил Ангус. Ему было невыносимо видеть боль Чарли и невыносимо испытывать свою. «О, Мэри! Ты и твой крестовый поход!»

— Нед говорит, что никак не могла, и я ему верю. Кровоподтеки на ее запястьях и даже на горле опасности не представляли, но удар по голове был настолько сильным, что вызвал долгое беспамятство. Если бы она очнулась, что не исключено, то была бы в растерянности и с трудом держалась бы на ногах. Где уж тут бежать! Нед обыскал каждый дюйм во всех направлениях на пять миль в окружности. Приходится предположить, что она не ушла, а была унесена.

— Кем? — спросил Ангус вне себя от отчаяния.

— Не знаю.

— Зачем? — спросил Ангус в отчаянии.

— Не знаю.

— Кем? — спросил Оуэн. — Кто бы сделал подобное?

— Сначала я подумал, что тем, кто ее унес, руководил рыцарственный порыв. Быть может, он счел, что Нед замышляет злодейство. Поскольку Честерфилд — ближайший город, я вчера навел там исчерпывающие справки в надежде, что туда доставили неизвестную женщину, и мэр или шериф извещены. Но никто никакой женщины не привозил. Мои люди расспросили всех врачей с тем же результатом. Следовательно, кто бы ни похитил Мэри, действовал отнюдь не из рыцарственных побуждений, а замыслив что-то гнусное. Будь она известна, как моя родственница, я предположил бы похищение ради выкупа и ожидал бы, что его потребуют. Но нет. Потому что, по моему убеждению, никто не знал, кто Мэри такая. Выглядела она во всех отношениях ужасно: вымазана в грязи, вся в синяках и кровоподтеках.