Миссис Джонс покачала головой.

– Тут дело в лесе. Во всяком случае, Ричард потом мне на это намекал. В день, когда они разругались, я услышала, как твой папа сказал, мол, не желаю оставаться и строить семью в доме, откуда пропадают дети. – Взгляд миссис Джонс затуманился. – До сих пор помню тот день, когда твой отец вышел из леса с седыми прядями в волосах. А потом, годы спустя, такие же пряди я видела у Бобби.

По спине Леноры пробежал холодок. Она вспомнила про свои волосы, тоже местами поседевшие. И про тех детей на перевёрнутых портретах в коридоре дядиного крыла. У них у всех тоже были седые волосы.

Что это может значить?

– А сколько детей пропало? – Ей страшно было задавать этот вопрос, но она всё-таки спросила.

– В каждом поколении Коулов пропадало по ребёнку, – ответила миссис Джонс. – Замок, считай, зиждется на горе утраты.

Ленора потянулась к дневнику Бобби.

– Прежде чем твой отец уехал, у них случилась большая ссора, – продолжала миссис Джонс. – Он прокричал вот эти слова Ричарду, тот обозвал его суеверным глупцом. Этого твой отец не собирался сносить. – На губах кухарки показалась улыбка. – До чего ж они были оба упёртые, ты не представляешь! Как ослы.

– Да уж, папа вот никогда сюда не приезжал, – подтвердила Ленора, – и никому из нас про это поместье даже не рассказывал.

– Я вот что не могу понять, – склонила голову миссис Джонс. – Ричард пробовал писать ему письма. Но твой папа ни разу не ответил.

– Что-то не похоже на папу, – пробормотала Ленора.

– Вот мне тоже кажется, не в его это духе. Но Ричарда же не переубедишь. Раз он решил, что брат от него отрёкся, – значит, всё. Так что навещать твоего папу или звонить ему он уже не пытался и больше после того не писал.

– Так печально.

Миссис Джонс кивнула.

Теперь, когда о прошлом было уже так много рассказано, Ленора не могла себе отказать в удовольствии спросить ещё кое-что:

– А что случилось с тётей Эдит и Мэри?

Глаза миссис Джонс заполнились тоской.

– Если твой дядя ещё не рассказал тебе сам, золотце, то, я думаю, мне не стоит тебя в это посвящать.

– Я просто хочу знать, – запротестовала Ленора. Ей нужно знать. Ей обязательно нужно понять, действительно ли они умерли по вине дяди, как то представил ей лес.

Миссис Джонс долго смотрела на свои руки, пока наконец не произнесла:

– С другой стороны… Этот род уже достаточно настрадался из-за манеры всё умалчивать.

И Ленора поняла, что сейчас ей наконец-то расскажут.

– Однажды твой дядя повез тётю Эдит, Мэри и Бобби в город. У Мэри был день рождения. Они ехали есть мороженое. – Глаза миссис Джонс снова заволокло дымкой. – В тот день дядя забыл принять лекарство. А на подъезде к городу есть там один поворот – очень опасное место, вокруг деревьев такая петля. – Эту петлю Ленора хорошо помнила. Когда они там проезжали в прошлый раз, ей показалось, будто деревья тянутся за ней, пока Ллойд тащит машину медленнее, чем Ленора бы пешком прошла. – И вот, – продолжала миссис Джонс, – только они подъезжают к этой петле, как у Ричарда случается приступ. – Она сжала губы, помолчала. – В общем, всю правую часть машины смяло в гармошку, так что и машину-то было потом не узнать. Эдит и Мэри скончались на месте, а Ричард и Бобби сумели вылезти из окон прежде, чем автомобиль взорвался. Он догорел у них на глазах. Всё, что осталось после той аварии, – карманные часы Ричарда. Они остановились на трёх ноль семи.

В горле у Леноры вырос тяжеленный ком. Дяде пришлось наблюдать, как гибнут в огне его близкие. Точно так же, как она наблюдала пожар, поглотивший Техас-Сити. Рыдания подступили к горлу, вытеснили ком и прорвались наружу. В воздухе снова стоял запах дыма. Перед глазами снова пылали языки пламени.

Миссис Джонс метнулась к ней и поскорее обхватила её руками.

– Ну-ну, всё-всё, детонька, – шептала она успокаивающе. – Всё в конце концов образуется. Всё образуется.

Она повторяла и повторяла эти слова, и в какой-то момент Ленора подумала, что, может, и образуется.

На следующее утро Ленора проснулась бодрая, свежая, как будто ночь придала ей какую-то особую силу. Она прочитала дневник Бобби от корки до корки и сделала вывод, что они видели одно и то же: древесный народ, поле чертополошек, воды Вечного Времени. Однако последние заметки, как и предупреждала миссис Джонс, внушили ей беспокойство. Они представляли собой списки имён, накорябанных неразборчивым почерком, торопливо и совсем не в той аккуратной манере, в какой велись предыдущие записи: «Бенедикт, 1839; Стивен, 1874; Глэдис, 1912». Затем следовали обрывки фраз, чаще вопросов, не дописанных до конца и оставленных без ответов: «Как лес…», «Где он держит…», «Как он выбирает…» В беспорядочных строчках сквозил страх, и это заставило Ленору задуматься.

Так ли волен был Бобби посещать лес и выходить из него, когда ему вздумается, как то утверждала Бела? Однако зачем тогда Бобби продолжал туда возвращаться? С этим вопросом в голове Ленора и уснула.

Наутро она проснулась с твёрдым намерением узнать на него ответ – и не просто узнать, а вернуть Бобби домой.

Она вприпрыжку сбежала по ступенькам и влетела в кухню. Там её уже ждал холодный завтрак: варёные яйца, ветчина и стакан апельсинового сока. Миссис Джонс нигде не было – оно и к лучшему, решила Ленора. Сегодня ей не хотелось делиться своими планами. Вообще-то вчера дядя Ричард объявил о её домашнем заключении, но, наверное, миссис Джонс рассудила, что это необязательно. Она же сама дала Леноре дневник. Так, значит, они теперь с ней заодно?

Ленора выскочила наружу, в объятия яркого безоблачного дня, воздух уже успел нагреться, но ещё не давил зноем. Для начала Ленора решила заглянуть в сад и направилась туда. Конечно, до желанного результата ещё далеко, но если вернётся Бобби…

При этой мысли у Леноры даже голова закружилась. У неё появится компания.

По спине скатилась струйка пота. Ленора повернулась было уходить, как вдруг заметила, что в траве что-то блеснуло – там, у дальней стены сада. Она прошла через сад и заглянула в траву. Какая-то игрушка. Роботик, вроде тех, что стоят в коридоре у дяди. Ленора удивлённо на него уставилась, затем быстро наклонилась, подобрала и на вытянутой ладони выставила на солнце, точно это жертва светилу. Солнечные лучи запрыгали на гладкой медной поверхности. Ленора повертела его туда-сюда, чтобы рассмотреть внимательнее. Он действительно в точности повторял тех роботов под простынями, только в миниатюре. Тут сомнений быть не могло. Ленора выпрямилась и посмотрела в сторону большого окна дядиной лаборатории. Все окна особняка были, как и всегда, занавешены, только дядино окно оставалось открытым.